Дорога без тебя (СИ) - Эдриан Лина. Страница 16

В этот раз мы остановились, не доходя до лестницы, около лифта. Да, в этом трехэтажном доме был даже лифт. Старцев нажал кнопку вызова, мы также молча, не переглядываясь, застыли в ожидании. Тишина стояла такая плотная, хоть режь ножом. Но меня это не тревожило, а даже радовало. Я получала извращенное удовольствия от понимания, как сильно мое присутствие выбивает из себя Старцева.

В лифте Тимур встал напротив меня, а Смолянов рядом. Мы смотрели друг на друга, не отводя взгляда. Я не замечала мира вокруг — только его темные, недовольные глаза.

Вздрогнула, когда лифт резко остановился на первом этаже. Смолянов придержал меня за руку, пропуская сладкую парочку вперед. Мы вышли следом, но он удержал меня за руку. Я посмотрела на Смолянова, с удивлением заметив, что он недоволен происходящим.

Наклонился ко мне, рукой убрал пряди волос с уха и тихо, твердо сказал:

— Надеюсь, не надо тебе напоминать, с кем ты приехала?

Я посмотрела вслед Старцеву, а он как раз обернулся, пронзая нас взглядом, изучая, сканируя. Увидел, что я заметила его интерес, неопределенно усмехнулся и пошел прочь.

Я перевела взгляд обратно на Смолянова.

— Не надо, — спокойно, уверенно.

Он внимательно разглядывал мое лицо, будто пытаясь что-то понять.

Потом дернул меня за руку и повел обратно в столовую.

Я перевела дух, понимая, что меня ждут самые напряженные выходные, которые только можно представить…

Глава 12. Назло и вопреки

В столовой по закону подлости Старцев сидел по правую руку от того места, где до этого уже посадили я. Я крепче сжала руку Смолянова, посмотрев на него. Почему-то я была уверена, что это все не просто случайности, а подстроенные им совпадения. С другой стороны — я ведь сама хотела мстить, раздражать, злить. Да, хотела, просто не была готова к тому, что для меня это будет так же невыносимо сложно и неприятно, как, наверное, и для самого Тимура. Но внутри жило какое-то злое упрямство, вскормленное пережитыми болями и обидами. Оно не хотело сдаваться и отступать, жаждало крови и зрелищ.

На протяжении всего ужина я сидела как натянутая струна. Старцев делал вид, что меня не существует. Я сосредоточенно ковыряла вилкой в тарелке, всем видом показывая увлеченность процессом. И с нетерпением ждала, когда это каторга закончится. Быть рядом с ним так близко — слишком для меня невыносимо.

Громогласный голос Аркадия разносился над столом. Вот кто активно участвовал в происходящем и явно наслаждался процессом — это он.

За столом сидели около двадцати человек. Меня не представляли отдельно каждому, поэтому я не знала, кто здесь собрался. Лишь предполагала по солидному внешнему виду, что это какие-то партнеры, а возможно, друзья Аркадия. В основном все были возраста самого изменника, кроме нескольких людей, не считая нашу четвёрку.

В какой-то момент люди начали, наконец, расходиться из-за стола, и я с облегчением выдохнула. Смолянову ещё минут десять назад кто-то позвонил, и он исчез из поля видимости, так и не вернувшись. Хитрец. Я с подозрением думала о том, а был ли вообще звонок. Старцев также поднялся и ушел в неизвестном направлении.

Я допила залпом вино, оставшееся в бокале, и решила, что тоже могу ретироваться. Вопрос лишь в том — куда. Я плохо ориентировалась в доме, а ходить бесцельно и с растерянным видом не хотелось.

Вспомнила, что во время экскурсии Смолянова, мы проходили выход на веранду и направилась туда. Подышать свежим воздухом показалось мне отличным планом. Кажется, когда мы проходили мимо веранды, я даже видела стопку пледов, прямо как в ресторане, чтобы можно было выйти на улицу, не надевая верхнюю одежду.

Подойдя к дверям, которые были открыты, застыла, услышав недовольный голос Элионы.

— Ты специально ее притащил?

— Специально для чего? — спокойно, даже как будто поддразнивая сестру, спросил Смолянов.

Голоса их раздавались так близко, слышно было хорошо. Видимо, они стояли прямо около раскрытых дверей и разговаривали, не таясь. Я прижалась к стене, прислушиваясь.

— Ты же видишь, как он на нее смотрит, — зло зашипела она в ответ. — Я не хочу видеть ее рядом с ним!

— Эли, не сходи с ума. Он не разведется с тобой даже под страхом смерти, — насмешливо ответил Смолянов.

— Я знаю-знаю, — со вздохом сказала она в ответ. — Но как же бесит…

— Ревнуешь, сестренка? Не глупи.

— Но ты видишь, как он на нее реагирует? Как смотрит? — опять начала заводиться Элиона, повышая голос.

— Он никуда от тебя не денется. А трахает он все, что движется, постоянно. Тебе назло. Всем назло, — как-то мрачно закончил Смолянов.

— Знаю, я знаю. Я уже перестала обращать внимание на его шлюх, но она… Зачем она тебе? Зачем, Кость? — с какой-то усталостью и надрывом спросила она.

— Эли, не забивай свою красивую головку глупыми мыслями.

— Вы как кошка с собакой. Столько лет. Сколько можно. Остановитесь вы когда-нибудь или нет?

— Навряд ли, Эли. Навряд ли.

Я резко дернулась, увидев, как из-за угла появляется чья-то фигура. Быть застуканной за подслушиванием мне хотелось меньше всего. Развернувшись спокойно и медленно, так, чтобы выглядеть непринужденно, я двинулась дальше. Коридор тянулся далеко вперед, и через шагов сто я увидела ещё один выход на веранду.

Сделала аккуратный шаг, боясь увидеть Смоляновых, но соседняя веранда уже пустовала. Веранды были как небольшие балконы, не соединились между собой и имели лестницу, спускающуюся в сад.

Я подошла к перилам, оглядывая огромную территорию, которая простиралась перед моими глазами. Впереди раскинулся целый сад или парк: деревья, дорожки, скамейки, кусты разных мастей и цветов. Поражено вертела головой. Веранда выходила на заднюю часть территории, которую до этого я не видела. Впереди дома было тоже роскошно — газон, цветы, даже небольшой фонтан, но все же задний двор был слишком великолепен.

— Красиво, правда? — раздался сиплый, низкий голос.

Я обернулась, увидев ту женщину, с которой Аркадий обменялся колкими репликами в столовой. Кажется, Лидия. Она курила, с наслаждением глубоко затягиваясь, и смотрела куда-то вдаль.

— Да, — согласилась я. — Не видела дома роскошней.

— Конечно, — с усмешкой сказала она. — Дом под стать самомнению Аркадия. Выпендрежник.

Я вздрогнула, удивленно оглядывая худую женщину. Почему она так открыто показывает незнакомому человеку свое отношение к хозяину дома? Тем более, что здесь мы собрались ради него.

— Вы, молодые девки, любите, чтобы все блестело, сверкало. Любите, когда сорят деньгами и эпатажно показывают свое богатство, правда? — снисходительно продолжила она.

Я нахмурилась, понимая, что мне не нравится, куда повернул разговор.

— А вы любите самоутверждаться за чужой счет? — неожиданно для самой себя, резко сказала я.

Наверное, не стоило нарываться на конфликт. Я даже не знаю, кто она такая.

Она перевела на меня взгляд. Оглядела с ног до головы, будто оценивая.

— И что ты, такая умная, делаешь с этим придурком? — голос ее сочился ехидством.

Почему-то я была уверена, что она говорит про Смолянова-младшего. Как она поняла, что я с ним? Наверное, увидела нас сидящими рядом в столовой и сделала выводы, хотя я и не заметила там её внимания.

Не знаю, почему я все еще слушала ее и поддерживала этот пропитанный ядом разговор. Наверное, хотела всеми правдами и неправдами узнать больше. О Старцеве, о Смолянове. Ведь сами они никогда открыто и подробно не расскажут о себе. И вот, наконец, у меня появилась возможность найти ответы, разузнать, понять. Сложно было отказаться от такого шанса. Пусть в данный момент этот шанс был в виде ворчливой, склочной, непонятной особы.

— Вы не жалуете всю семью Смоляновых, но все равно почему-то здесь? — вопросительно протянула я.

Она вновь затянулась, будто раздумывая, достойна ли я ответа.

— У меня нет выбора, дорогуша. А вот у тебя он есть. Но ты ведь тоже здесь, — с насмешкой, наконец, прервала она молчание.