Твоя горничная (ЛП) - Френч Китти. Страница 3

— Ты почти это сделала, — шепчет Дон, подбадривая меня. — Потянись еще немного, Шерил.

Понимаю, чем сильнее тянусь — тем выше задирается мое платье. Теперь я стою на цыпочках вплотную к стене, запрокинув голову, чтобы видеть рамку.

— Кажется, получилось, — говорю я и подпрыгиваю, когда Дон неожиданно ставит руки к стене по обе стороны от моих плеч. Я задыхаюсь, когда он касается моего зада обтянутой джинсами промежностью, а затем рукой проводит по моей груди, покрытой атласом.

— Ты самая сексуальная горничная, которую я видел, — рычит Дон мне на ухо, скользит рукой по моей шее, обхватывая подбородок и поворачивая мое лицо к себе. Господи! Мои ноги почти подкашиваются, но это не имеет значения, ведь Дон прижимает меня к стене своим твердым телом. Он никогда не был таким властным, и это очень заводит. Дон жадно целует меня, упираясь в стену рукой.

Затем отпускает меня и расстегивает ремень, стаскивая джинсы вниз по бедрам.

— Я трахну тебя прямо здесь, — предупреждает он, касаясь моего уха горячими, настойчивыми губами и оттягивая в сторону шелковую ткань между моих ног.

Дон не такой нежный, как обычно, и мне это нравится. Я прижимаюсь к его руке, отчаянно пытаясь почувствовать его пальцы там, где они мне так нужны. Когда он, наконец, прикасается ко мне, я громко ахаю, но Дон крепко держит меня, двигая пальцами внутри моего лона и лаская клитор.

Он подготавливает себя, согревая мое ухо сбившимся дыханием. Не медлит и входит глубоким и жестким толчком, отчего я вскрикиваю, а Дон снова обхватывают мою шею рукой.

— Господи, — слышу я его гортанный голос. Дон двигается позади меня, грубо целуя и трахая, как никогда, и я отвечаю на каждый его толчок. Я теряю голову от этого жесткого секса, а потом вдруг чувства переполняют меня: дрожь проходит по всему моему телу, и я кончаю. Дон следует за мной, со стоном продолжая снова и снова врезаться в меня, удивляясь самому себе. Грязно, быстро и горячо. И когда он замедляется, то расслабленными пальцами поглаживает мою шею, склоняет голову над моим плечом, и мы оба учащенно дышим, жадно хватая воздух. Дон обнимает меня, прижимает к груди, и какое-то время мы просто стоим, прислонившись к стене. Удивительно, что дом вокруг меня не вертится.

Я разворачиваюсь, когда Дон натягивает джинсы. Затем упирается рукой в стену рядом с моей головой и наклоняется поцеловать меня. Неистовое вожделение сменилось медленной, трепетной нежностью. Приоткрыв рот, Дон языком томно скользит по моему. Это достойно сценария кино, я притягиваю мужа к себе за пояс джинсов и провожу руками по мускулистой спине. Дон запускает свободную руку в мои волосы, обхватывает шею сзади, и смотрит на меня взглядом, полным вопросов, удивления и любви.

— С Днем рождения меня, — улыбаясь, шепчет он, и я целую его в уголок губ.

— Это не все, — предупреждаю я, и глаза Дона чуть не выпрыгивают из орбит. — У меня есть еще подарки.

— Но наряд остается, — требует Дон, проводя руками по атласному черному материалу.

— Остается, — я целую мужа долгим поцелуем. — Пойду приготовлю тебе ванну.

— Примешь ее со мной? — Дон ласкает пальцами мои возбужденные соски через атласную ткань.

Я с сожалением качаю головой.

— Буду хорошей горничной и приготовлю ужин.

Дон не интересуется итальянским ресторанчиком, куда мы планировали пойти. По-моему, он о нем даже не помнит.

Я приготовила простой ужин: цыпленка в ветчине прошутто со спаржей и густой шоколадный мусс — любимые блюда Дона. Мы едим при свечах, открыв бутылку вина Совиньон с приятной кислинкой, и расслабляемся в компании друг друга после событий, которые оказались гораздо неожиданнее.

Дон сидит в одних джинсах и босиком, а я уже освоилась в костюме французской горничной и не испытываю неловкости. Замечаю, что Дону нравится видеть меня такой — за ужином он наблюдает за мной, поглаживая мое бедро. Его взгляд всякий раз задерживается на моей груди, которая буквально предлагает себя Дону, чуть ли не вываливаясь из тугого корсета с каждым моим вдохом.

Когда я загружаю посудомоечную машину, он решает помочь мне. Скорее всего из-за того, что я наклоняюсь поставить тарелки. Он передает мне тарелку одной рукой, а другой массирует мой зад и шелк между ног. Мы непринужденно болтаем, будто ничего не происходит. Забыв про тарелки, Дон находит клитор и гладит меня по спине. Я сжимаю нижнюю решетку для посуды. Сексуальная униформа изменила мое мышление: чувствую себя настоящей развратной французской горничной Дона. Будто он хозяин дома, который позволяет себе вольности, молча лаская меня на кухне, пока все остальные ничего не подозревают.

Я с трудом сглатываю, когда он вводит в меня палец, затем второй, а другой рукой все еще нежно касается моей спины, словно успокаивая меня. Я начинаю извиваться, меня переполняет удовольствие: туго натянутый шелковый край моих трусиков давит на клитор, в то время как Дон пальцами намеренно медленно входит в меня. Он шепчет грязные словечки, которые я не могу разобрать, но они в разы усиливают мое удовольствие. Я близка к оргазму, и муж чувствует это. Тарелки в решетке дребезжат, когда я буквально подскакиваю в момент кульминации, выдыхая имя Дона. Но тот не останавливается, и, удерживая меня за плечо, насаживает на свои пальцы.

Через несколько секунд он убирает руку и игриво щелкает резинкой чулка.

— Вставай, красотка, — рычит Дон, шлепая меня по заднице. Все это так непривычно. Я поворачиваюсь на каблуках и смотрю ему в глаза, а он крепко целует меня в губы. Мы с легкостью занялись бы сексом прямо сейчас. Я бы запрыгнула на кухонный стол и раздвинула ноги, или Дон наклонил бы меня над столом. Что вполне соответствовало бы моим фантазиям. Но, думаю, тогда мы не доберемся до подарков, ожидающих Дона в гостиной.

Поэтому, я кладу ладони ему на грудь, слегка отталкиваю и спрашиваю:

— Хочешь еще подарки?

— Не так сильно, как затащить тебя в постель, — признается Дон. — Мне нравится твое платьишко, но пришло время вытащить тебя из него. — Он скользит рукой по моей заднице к бедрам. — Только чулки не снимай.

Боже, я так сильно возбуждена, но понимаю, что сюрпризы сделают нашу близость еще более захватывающей, поэтому улыбаюсь, снова отталкиваю его и отхожу от кухонного стола. Беру из холодильника бутылку шампанского и смотрю на Дона.

— Достанешь пару бокалов?

Он с сожалением вздыхает и тянется к шкафу.

— Удача благоволит лишь терпеливым, сэр, — успокаиваю я и подмигиваю ему, направляясь в гостиную.

Мы оба выпиваем по бокалу шампанского, и я вручаю ему первый презент из небольшой заготовленной коллекции. Дон трясет коробку — он всегда так поступает с подарками.

— Это не шоколад, — гадает он, — и не компакт-диск. — Я молча жду, пока он откроет сюрприз.

Дон вопросительно смотрит на меня.

— Игральные карты?

Я киваю.

— Необычные. Это игра. Мы будем по очереди задавать друг другу вопросы.

Дон рассматривает откровенные изображения на лицевой стороне пачки.

— Пошлая викторина?

Я смеюсь. Сомневалась покупать ли эти карты, потому что некоторые вопросы немного откровенные, но теперь рада приобретению.

Дон срывает целлофановую обертку и вытряхивает карты. Секунду смотрит на первую попавшуюся, а потом тихо присвистывает.

— Думаю, надо выпить еще, если мы хотим поиграть, — предлагает он, наполняя наши бокалы шампанским.

Он откидывается на спинку дивана. Я жажду прикоснуться к его мускулистым рукам. Сегодня он не тот мужчина, который спал рядом со мной прошлой ночью. Наши отношения пугающе приближались к платонической дружбе, но сейчас мы словно незнакомцы, закрутившие интрижку, и это невероятно сексуально.

Я встаю, засовываю руку под юбку и снимаю трусики.

— Устраивайся поудобнее, — бормочу я, беря бокал и садясь на противоположный конец дивана. Мы сидим лицом друг к другу, почти соприкасаясь.

Дон тасует карты, а затем разворачивает их веером.

— Дамы вперед, — приглашает он, приподнимая брови.