Когда случились мы (ЛП) - Солис И. Б.. Страница 82

— Ни за что на свете не пропустил бы это.

Некоторое время мы молчим. Генри снова откидывается назад, пристраивая телефон на подушках. Я делаю то же самое в своей постели. Его дыхание замедляется, а глаза закрываются. Я украдкой делаю снимок экрана, но звук будит его.

— Не могу уснуть, — бормочет Генри. — Сегодня первая ночь… — он зевает. — Хочется спать…

Я наблюдаю за ним на экране. Такой красивый, спокойный и совершенный. Мои веки тоже тяжелеют. Вскоре я засыпаю, слушая тихое дыхание Генри. Когда я просыпаюсь, мой телефон разряжен. Мне это приснилось? Или это было на самом деле?

Я схожу с ума! Это было на самом деле! Генри позвонил, я ответила, и мы поговорили! Затем мы договорились продолжить разговор на вечеринке! Откуда я это знаю? Фотография, которую я сделала, скриншот, где он так мирно спит и выглядит так очаровательно, сохранен в моей фотогалерее. Я схожу с ума!

Я отправила сообщение своей сестре. Она не ответила. Сказала Хейзел и Майе, что всё-таки иду на вечеринку, вот почему Хейзел корчит рожи у моего шкафа, разглядывая мой гардероб.

— Твоя проблема в том, что ты всегда прячешься. У тебя такая тонкая талия, такие бедра и такая попка. Это нужно подчеркнуть. Покажи всё это. Я закатываю глаза, но она продолжает. — Прежде чем ты начнешь спорить, просто знай, что в этом году скромность не в моде.

— Что ты наденешь?

— Костюм-тройка. Бро, почему тебе вообще нечего надеть? — бормочет Хэйзел. — Я пишу Наталье.

Час спустя раздается звонок в дверь.

Майя и Хейзел исчезают, как только мы останавливаемся на огромной парковке. Я замечаю бесконечную вереницу блюд, ди-джея на противоположной стороне и столики между ними. Примерно половина актерского состава и съемочной группы уже здесь.

Я буду скучать по ним, по этим людям, с которыми я работала, одаренным, умелым и вдохновляющим. И я буду скучать по съемочной площадке и шведскому столу.

— Горько-сладкое чувство, не правда ли? — заявляет доктор Харрис.

Я киваю, когда она встает рядом со мной.

— Как продвигается вторая книга?

— Первый черновик готов.

Выражение лица доктора Харрис меняется с удивленного на впечатленное.

— Значит, мы можем повторить это через год или два?

— Я надеюсь на это, — отвечаю я, радуясь такой перспективе.

Она цокает языком.

— Ты должна была сказать, что обратишься туда-то и туда-то или только если вы заплатите. Знай себе цену, мисс Луна. Если ты чему-то и научишься у меня, то только этому.

— Ты права, — соглашаюсь я. — Давай поговорим об этом позже.

— Уже лучше, — она ухмыляется и уходит, возле сцены появляется её жена.

Линь краснеет, когда видит доктора Харрис. Они такие милые вместе. Души не чают друг в друге, держатся за руки, шепчутся. Они выглядят как молодожены, а не как люди, собирающиеся отпраздновать свою десятую годовщину.

Направляясь к бару, я слышу, как Сири разговаривает с кем-то с ярко-оранжевыми волосами.

— Говорю тебе, он би.

Холодная дрожь пробегает у меня по спине.

— Генри? Генри Джонсон? Лучший человек на свете…Ты уверена? — спрашивает девушка.

Что. За. Чёрт.

Я не думаю, я просто встаю между ними, игнорируя возгласы рыжей, которую прервали и оттолкнули в сторону. Схватив Сири за руку, я тащу её прочь.

— Луна, привет. Эй, что…что ты делаешь?

Я останавливаюсь за углом, подальше от большинства людей.

— В чём, чёрт возьми, твоя проблема? — рычу я, приближаясь к её лицу.

— О чём ты говоришь? Это потому, что я сказала, что мне не нравится, как ты описала Вивиану, и что я бы предпочла, чтобы это сделали Хейзел и Майя?

Esta mensa. (с исп. Эта дура)

— Мне насрать на это. Как ты смеешь раскрывать такую чью-либо личную информацию?

Она моргает, смотря на меня, как будто понятия не имеет, о чем я говорю.

— Ты сейчас серьезно? — я закипаю, желая стереть это глупое растерянное выражение с её лица. Её глаза расширяются, и она прикрывает рот обеими руками.

— Он не рассказывал об этом? — заикается она. — Я не знала, клянусь, я не знала. Он никогда не просил никому не говорить.

— Он не должен был этого делать. Это не твое дело! Или чьё-либо ещё, — заявляю я.

Когда она кивает, я поворачиваюсь, чтобы уйти, прежде чем совершу какую-нибудь действительно глупость. Когда я ухожу, Руби догоняет меня.

— Так ты прочла статью? — спрашивает она, в её темно-карих глазах читается беспокойство. — Ей не следовало так говорить о твоём творчестве или твоей книге.

Я почти спрашиваю, что ещё она сказала, когда бросаю взгляд ей за спину и замечаю, что люди переводят взгляды с Сири на меня. Дерьмо. Ну что ж, я бы предпочла, чтобы они думали, что я разгневанный писатель, чем позволю им узнать, о чём мы на самом деле говорили.

— Это довольно запутано, — говорю я.

— Мне очень жаль, — Руби сочувственно улыбается мне. — Пойдем, возьмем немного пирожного. И потом можем потанцевать.

— Спасибо тебе, Руби, — выдыхаю я, ища глазами Тадаши, чтобы сказать ему, чтобы он перестал быть тупицей.

Я набиваю рот выпечкой и блюдами индийской кухни, когда кто-то легонько хлопает меня по плечу. Я поворачиваюсь к Максу, который держит Патрика за руку.

— Луна, я бы хотел познакомить тебя с моим парнем Патриком.

— Она знает, кто я, — Патрик закатывает глаза, но выглядит так, будто в любую секунду может наброситься на Макса.

— Она не знала, что ты мой парень.

— Потому что ещё пять минут назад я им не был.

— И кто же в этом виноват? — спрашивает Макс, но они оба едва сдерживают свои очаровательно глупые улыбки.

— Как я могла не знать об этом? — я спрашиваю, потому что ни о чем не подозревала.

Макс упоминал кого-то, но никого конкретного. Когда они рассказывают мне, через что им пришлось пройти, чтобы не поддаться своему влечению, я задаюсь вопросом, знала ли о них и доктор Харрис.

— Я рада, что вы, ребята, во всём разобрались.

Патрик широко улыбается.

— Я тоже. Ищи нас на красной дорожке, — он подмигивает и уводит Макса прочь. — Давай пойдем и расскажем ещё большему количеству людей, что ты безумно влюблен в меня.

Макс смеется, но радостно следует за ним. У них обоих в глазах сияют звезды, и у меня щемит в груди. Я уже видела этот любящий взгляд раньше — в глазах Генри, когда он смотрел на меня. Почему я тогда не могла понять, что это было? Мне нужно выпить.

Музыка стихает, и люди обсуждают афте-пати. Становится довольно поздно, и я не думаю, что Генри появится. Может, это и к лучшему, что он не придет. Хотя я миллион раз мысленно репетировала то, что собираюсь сказать, я не чувствую себя готовой.

Музыка зазвучала снова. Я общаюсь со съемочной группой, делаю фотографии и даже подписываю несколько экземпляров своей книги. Около часа назад Хейзел улизнула с Билли, в то время как Майя всё это время танцевала с Зайиром.

Когда Наталья просит меня выйти с ней на улицу, мы направляемся к машине Тадаши, чтобы забрать сувениры, которые она приготовила. Когда мы сворачиваем за угол в длинный коридор, ведущий к парковке, моё сердце замирает. Он там. На другом конце. Его братья и кузина сбоку от него.

Генри…

На нем черная рубашка с закатанными рукавами, демонстрирующая сильные предплечья. Верхние пуговицы его рубашки расстегнуты, видна золотая цепочка и кулон в виде луны. Тонкая талия, сильные бедра. Он выглядит просто восхитительно. Моё тело трепещет от осознания того, насколько мы близки, и я сглатываю.

Когда я делаю шаг вперед, его пристальный взгляд карих глаз пригвождает меня к месту. Моя кожа горит, и я могу взорваться в любую секунду. Прежде чем я понимаю, что происходит, мои ноги сами ведут меня к нему.