Эсминцы. Коса смерти - Ангелов Августин. Страница 34

На вопрос про Балтфлот отец ответил, что Кузнецов на активные действия разрешения не дал. Зато такое разрешение дал Жуков, который пообещал заставить Кузнецова действовать соответствующей директивой. И скоро у наркома военмора не останется выбора. А Жуков, наоборот, хочет, чтобы флот вел себя очень решительно, топил вражеские минные заградители до того, как те поставят мины, мешал вражеским грузоперевозкам и угрожал портам, высаживал десанты в тылы противника и надежно держался на стратегически важных островах. И Жуков должен прислать на флот директиву Генштаба о взаимодействии флота и сухопутных сил, в рамках которой флот и будет, без оглядки на Кузнецова, переходить к активным действиям. И все это произойдет, как только сведения о дислокации немцев и финнов, поступившие от «Красного септета», перепроверят за ближайшие сутки.

За разговором отец и сын съели бутерброды, выпили по стакану чая и пошли спать. Завтра предстоял напряженный день. Обнимая молодую жену, которая уже спала, сам Александр долго не мог заснуть. Он думал о том, что известная ему история начинает меняться, а шансы на то, что отечественным армии и флоту удастся встретить врага по-другому, растут. Он еще не знал, как это будет, но чувствовал, что прошлое разгромное и позорное для Советского Союза начало войны уже вполне может не повториться.

Глава 18

Просыпались в семье Лебедевых рано. В шесть утра, раньше всех, вставал отец. За ним мама, а потом Наташа. А уже следом за женой, позже всех, просыпался Саша. Он рос единственным ребенком в очень обеспеченной, по советским понятиям, семье и потому получился довольно избалованным молодым человеком. Детство и юность он провел беззаботно. Да и повзрослевшему, все давалось ему в жизни, по-прежнему, довольно легко.

От мамы он унаследовал хорошую память и математические способности, а от отца перенял любовь к морю. Запомнить и выучить учебный материал для него никакого труда никогда не составляло. И если бы он был в должной мере усидчивым и трудолюбивым, то мог бы далеко пойти в своем развитии и сделать великолепную карьеру. Но ни к какой карьере он особо не стремился. Жил так, как будто плыл по течению. Обычно все за него решали родители. Они и решили, что надо бы сыну пойти по стопам отца и поступить в Военно-морское училище. Он и поступил. Причем с большим удовольствием, потому что корабли ему всегда очень нравились. А вот о трудностях морской службы, о дисциплине и субординации он как-то сразу не подумал. Потому приспосабливался с трудом, уже в процессе обучения.

Единственным твердым и самостоятельным решением Александра, когда он смог пойти против воли родителей, пока оказалась только женитьба на Наталье. Во всем остальном он продолжал полагаться на авось. Училище и служба немного дисциплинировали его, но не до конца. И к тому моменту, когда Александр Евгеньевич начал вторую жизнь, попав снова в свое собственное молодое тело, Саша продолжал свой жизненный путь почти беззаботного молодого лейтенанта, беспечного балагура, выпивохи и бабника.

Александр Евгеньевич знал, что молодой Саша продолжал бы жить так и дальше, пока не подхватила бы его мясорубка войны, да не окунула в кровавую кашу по самые уши, когда вокруг один за другим погибали все родственники, друзья и знакомые, а он сам только чудом избегал смерти. И только тогда, наконец-то, он взялся за ум. Но сейчас все изменилось. Теперь он больше не был просто Сашей, моряком-оболтусом, а сделался в один момент внутри себя Александром Евгеньевичем, мгновенно повзрослев собственным разумом почти до ста лет. Хотя с привычками молодого тела, например к алкоголю, бороться было не так уж и просто.

На этот раз он проснулся и побежал на кухню ставить чайник самым первым, опередив даже отца. Потому что Александр Евгеньевич прекрасно знал, насколько дорого время человеческой жизни, особенно в эти дни, когда война надвигается неумолимо, и бесповоротно занесена уже над страной страшная коса смерти, которая готова в едином взмахе скосить миллионы человеческих жизней, словно простую траву. И только он один способен хотя бы попытаться как-то смягчить удар этой чудовищной смертоносной косы.

Через несколько минут на кухню подошел и отец.

Пока ждали, когда закипит чайник и подойдут женщины, отец с сыном немного поговорили. Отец сказал:

– Ты вот что, сын, сегодня сам до службы добирайся. А я в Смольный поеду. Мне нужно начать день со встречи в обкоме. Будет совещание у Жданова по вопросам снабжения. Мне вчера мандат дали от Военного совета флота наладить взаимодействие с городскими властями по подготовке к войне. Вот и выскажу там все, что думаю о бездействии этих обкомовских увальней. Столкновение с Германией на носу, а они любой ерундой занимаются, кроме подготовки к этой самой войне. А после обеда намечается у меня встреча с командованием Прибалтийским особым военным округом. С ними тоже взаимодействие наладим.

Саша сказал отцу:

– Сегодня, 6 июня, кстати, в Берлине главнокомандующий Сухопутными войсками Германии генерал-фельдмаршал Вальтер фон Браухич подпишет «Директиву об обращении с политическими комиссарами». Там будет сказано, что в войне против большевиков не нужно считаться ни с какими «правами человека», а расстреливать всех политработников РККА. Гитлер же крестовый поход против большевизма еще в конце марта объявил. И вот теперь в директиве сказано, что комиссаров надо отделять от других пленных и уничтожать.

– Жуков мне обещал, что немцам кузькину мать покажет. И я ему верю. А мы здесь, на Балтике, тоже дадим им прикурить. И мы будем их уничтожать, а не они нас, – проговорил отец.

Сын пропустил самоуверенное бахвальство отца мимо ушей и сказал про другое, про то, что считал действительно важным:

– Отец, ты вот что имей в виду, когда с командованием ПрибОВО говорить будешь. Во-первых, там мятежи намечаются всех этих прибалтийских народностей. Литовцев, латышей и эстонцев надо бы срочно разоружить и куда-нибудь на Дальний Восток или в Казахстан отправить. От них не то, что толку не будет, но и опасный мятеж поднимут, как только немцы вторгнутся. Комиссаров они как раз первыми расстреливать начнут. И базы наши, особенно Лиепаю, не удержать будет. Да и Ригу вряд ли удержим. Потому, пусть семьи комсостава вывезут подальше, да хоть на отдых в Крым отправят. Там пока еще, поначалу, более или менее спокойно будет. Но потом немцы и туда к концу сентября подойдут и Перекоп начнут штурмовать. А до сентября там семьи могут пересидеть. К тому моменту уже видно будет, как война в этот раз пойдет. И вообще, лучше все ценности, какие возможно, эвакуировать. И население вывезти, да хоть пешком вывести, пока не поздно. А то немцы на себя всех работать заставят, кто на оккупированной ими территории окажется. Да и набирать дивизии СС из местных начнут.

Во-вторых, надо иметь в виду, что группа армий «Север» слабее двух других немецких ударных групп. Да и ее командующий фельдмаршал Вильгельм Йозеф Франц фон Лееб не такой уж решительный и в действиях крупных танковых соединений разбирается неважно. Это не Гейнц Гудериан. У Лееба две армии и одна танковая группа. И они будут довольно плохо взаимодействовать с соседями, с группой «Центр», а танки Гепнера будут действовать как бы сами по себе. Чтобы избегать лишних рисков, Лееб будет Гепнера придерживать, постоянно одергивать и осаживать. Потому наши войска, несмотря на все усилия группы «Север», даже в тот раз кое-как смогли отойти, не попав в котлы, как в центре, где был Минский котел, и на юге, где получился котел Киевский. Только вот командующий ПрибОВО, который с началом войны переименуют в Северо-Западный фронт, генерал Федор Исидорович Кузнецов не воспользовался слабостями Лееба и действовал неудачно. За что потом Кузнецова убрали и Ворошилова вместо него назначили. Так вот, Ворошилов действовал против Лееба еще хуже, чем Кузнецов, совсем неграмотно и нерешительно.

На самом деле, никаких хитростей фон Лееб не предусматривает. На первом этапе наступления ему поможет мятеж прибалтов, а дальше он будет гнать войска тупо по кратчайшему пути на Ленинград. И он не предпримет даже никаких попыток использовать свои танковые силы, чтобы ударить, например, на Ригу и окружить наш Северо-Западный фронт. Да, и кстати, 23 июня будет большое танковое сражение. Наши 3-й и 12-й мехкорпуса с 1400 танками атакуют немецкий танковый корпус Рейнхардта, где боевых машин будет впятеро меньше. При этом наши потерпят поражение, потому что плохая координация действий приведет к потере управления. И драться с немцами будут, фактически, отдельные разрозненные танковые группы. Без общего командования, без связи, без поддержки артиллерии и пехоты. Ну, и немцы всех наших танкистов поодиночке перебьют. У них-то с координацией действий все хорошо. Артиллерия и пехота их тоже четко поддерживает. Там три дня битва танков продлится, после чего немцы сокрушат остатки наших танковых мехкорпусов и спокойно двинутся к Двине. Да и мост в Даугавпилсе наши почему-то не взорвут, а пустят на него корпус Манштейна. Немцы быстро продвинутся и за четыре дня пройдут 350 километров. И не только одни танки, а и мотопехота с ними. Вот потому очень важно в этот раз не допустить такое.