Вурдалак - Слэйд Майкл. Страница 80
Отпрянув как можно дальше от клетки, Лейн напряженно всматривалась в темноту. Диаметр колодца не превышал пяти футов. Решетка со скрипом поднималась, и эти звуки терзали измочаленные нервы Деборы. Потом пульсирующий красный свет, сочившийся с десятифутовой высоты в щель между краем колодца и неплотно прикрытой крышкой, смутно обрисовал две вывернутые скрюченные руки, сжимавшие прутья поднимающейся решетки.
Во мраке что-то хрустнуло, словно на зубах. По Деборину сторону решетки обнаружился рот, жующий. откушенную крысиную голову. Тело грызуна корчилось во второй паре рук.
Дебора увидела, как из-под наполовину поднятой решетки выползает нечто двухголовое, и к горлу девушки подступила едкая горькая желчь.
1: 35
Ввалившись в Колодец, Чандлер споткнулся и охнул при виде освежеванного трупа на жертвеннике. То, что совсем недавно было женщиной, превратилось в разделанную мясником тушу, алую от крови, натекшей из перерезанного горла. На месте лица поблескивало сплетение сведенных бледно-розовых мышц.
Чандлер затрепетал при мысли, что этот кошмар — Дебора Лейн.
И тогда Элейн Тиз ударила его ножом в бедро.
Крик, вырвавшийся у Деборы, дробным эхом отразился от стен и крышки колодца. Дебора поскользнулась в студенистой жиже, хлюпавшей под ногами, и две из четырех рук монстра схватили ее за горло.
Чандлер тяжело рухнул на пол, выронив топор. Тот с лязгом упал на камни и отлетел в сторону. Инспектор перекатился на бок, но к топору уже тянулись другие пальцы.
Дебора со скованными за спиной руками лежала навзничь. Тварь, усевшись ей на живот, вдавливала ее в грязь. Она отпустила голову Деборы только тогда, когда девушка захлебнулась.
По иронии судьбы от первого удара топора Цинка спасли наркотики: Чандлер был взвинчен до предела и реагировал на любую мелочь, будь то движение, деталь окружающей обстановки или звук. Громовой стук сердца, усиленный электроникой, и пульсация алого света странным образом сказались на чувстве времени инспектора: ему казалось, что все происходит медленно, как в кошмарном сне. Сейчас им двигал чистый инстинкт, пробудившийся в некоем унаследованном от рептилий глубинном центре мозга, и, когда по полу справа от головы Чандлера скользнула тень, инспектор инстинктивно увернулся.
В следующую секунду топор взметнул каменную крошку и искры там, где только что стоял Цинк.
Ухватившись за край жертвенника, Цинк поднялся — и проворно вильнул в сторону. Топор врезался глубоко в грудь Рике; труп встряхнуло.
Голый мужчина в налепленной на лицо коже, содранной с лица мертвой сестры, вновь кинулся на инспектора. Отчаянно хромая, стискивая зубы от нестерпимой боли, Цинк подхватил головоногого истукана.
Приняв удар на себя, глиняный идол с гулким звоном разлетелся под напором стали, усеяв пол круглой комнаты осколками и запорошив пылью. По Колодцу пошло эхо.
— Кончай его, Сид! — провизжал пронзительный тонкий голос из уст женской маски. Безумец схватился за лицо и сорвал ее.
— Помнишь меня, легавый? — прорычал Джинкс, замахиваясь на Цинка топором.
В миг этой внезапной смены образа Цинк уловил резкий, кислый запах пота, не похожий ни на один знакомый ему запах. Пот может говорить о тяжелой работе, о страхе. И о безумии.
Топор целил Чандлеру в пах.
Цинк заметил это слишком поздно и не сумел увернуться.
1: 36
Собравшись с силами, Дебора выгнулась дугой и сбросила с себя Тварь. Послышались два глухих удара: перелетев через голову девушки, чудовище ударилось о кирпичную стену.
Пальцы, сжимавшие горло Деборы, ослабили хватку. Девушка извернулась и легла на бок.
Отсутствие волос и сбритые брови не обманули Цинка. Он узнал человека, напавшего на него в парке Стенли. Голый череп, крошечные точки зрачков, кривые зубы, впалые щеки, раздутые от ненависти ноздри — подлинное олицетворение Смерти.
Рубящий удар, нацеленный в пах Цинку, оказался лишь уловкой, отвлекающим маневром: в шести дюймах от мошонки топор замер, дернулся назад и вверх, прочертил дугу и взметнулся над головой инспектора.
И тут Вурдалак допустил ошибку.
Тень топорища, скользнувшая по его обритому черепу, на долю секунды воскресила в памяти Цинка злополучный вечер на бойне и Ирокеза. Топор, как тогда — нож, шел сверху вниз, и наркотики, обострившие мышечную память, позволили Цинку упредить удар.
Око за око! Кипя яростью, подогреваемой всем, что ему пришлось пережить, Чандлер левым предплечьем остановил опускающийся ему на голову топор. Правый кулак инспектора метнулся вперед и вверх, нырнул под мышку Вурдалаку, ему за плечо; Цинк крепко ухватился за свое левое запястье и с силой рванул на себя. Хрустнули кости руки, попавшей в силовой захват, и, услышав этот хруст, инспектор всадил колено больной ноги маньяку в пах. Вурдалака приподняло над полом и отнесло на другой конец комнаты.
Цинк потерял равновесие и свалился в отверстие в полу.
Отлетев назад, Сид Джинкс угодил в объятия «железной девы». Колючие шипы с отвратительным мягким чмоканьем пропороли тело насквозь и вышли из груди, разрывая ткани, ломая кости, проливая драгоценную кровь — кровь, дающую жизнь Элейн Тиз.
Джинкс закричал. Он кричал, и его голос становился все более тонким, детским:
— Элейн! Элейн! Елена! Мамочка! Боже, помоги мне!
Цинк с грохотом рухнул на деревянную крышку, та под его тяжестью раскололась надвое, и, точно на подбитом из зенитки летающем блюдце, он спикировал на ней в колодец. В момент приземления он услышал под досками характерный хруст ломающихся шейных позвонков.
Сверху неслось:
— Фредди! Рубен! Питер! Откопайте меня! Насаженный на шипы «железной девы» человек кричал голосом четырнадцатилетнего мальчика.
В темноте слева от Цинка что-то пошевелилось. Сжав кулак, Цинк другой рукой молниеносно схватил неведомое существо за горло и выдернул из ниши в стене. Ему в объятия упала Дебора Лейн.
2: 00
Пока Дебора с помощью Чандлера выбиралась из ямы, Скотланд-Ярд пошел на штурм. Наверху гремело гулкое эхо разрывов — это рвались гранаты с нервно-паралитическим газом. Из пасти «железной девы» доносились слабые стоны Сакса Хайда: «Мама! Мамочка! У меня кровь!»
Дебора посмотрела на Цинка, который следом за ней вылез из колодца.
— Что мы с ним сделаем? — спросил Чандлер.
— Пусть истечет кровью, — ответила Лейн.
ПОДРАЖАТЕЛЬ
16: 12
В течение нескольких часов они обобщали факты, внося каждый свою лепту, и теперь пытались сложить части головоломки в целостную стройную картину.
Ранним утром Чандлеру ввели препарат, нейтрализующий действие наркотиков, и, хотя результат не заставил себя ждать, остаточное нервное возбуждение сохранялось. Инспектор сутулился на стуле в углу кабинета Хилари Ренд. В его организме — в паху, в головном и костном мозге, везде — гибли клетки. Цинк в жизни не чувствовал такой усталости. Перед глазами инспектора проплывали образы, над которыми он был не властен.
«Элейн! Элейн! Елена! Мамочка! Боже, помоги мне!»
«Фредди! Рубен! Питер! Выкопайте меня!»
Что последнее сорвалось с губ Сакса? Ах да. «Мамочка! Мамочка! У меня кровь!» Ключ ко всему.
«Невозможно поверить, что моя Дебора из той же семьи, — подумал он. — Цветы. Нужно до отъезда послать ей в больницу цветы».
С выражением горькой иронии Цинк поднялся со стула, подошел к столу старшего суперинтендента и взял в руки «Язык цветов» — книгу, найденную в Колодце, в обшитой сталью комнате Джека Ома. На титульном листе стояло: «Елене — с любовью. Хью. 1958».