Ненавижу магов (СИ) - Власова Мария Игоревна. Страница 11

«Забавная оборванка!» – шепчу, слегка улыбаясь.

Медленно выхожу из лифта на своем этаже. Моя комната в самом конце, недалеко от черной лестницы. У самой двери замечаю следы вмешательства, замок открыт, его кто-то сломал. Сначала решил позвать комиссаров, но передумал. Есть лишь один идиот, достаточно самоуверенный, чтобы рискнуть выломать дверь в мои апартаменты. Открыл дверь с чувством очередной подставы от своего главного врага. Зашел внутрь, в коридоре нет света, как и в остальных комнатах. Ну, и где этот придурок притаился?

– Заходи, Валь! – услышал чуть хмельной голос бывшего друга.

В комнате в основном темно, однако часть шторы немного отодвинута, и ночное светило таинственно освещает фигуру Трута. Расселся в моем кресле и пьет моё вино. Между прочим, подарок посла из Антанты! Дорогое вино, он мне всего два ящика подарил, а королю только один достался.

– Ты что здесь забыл? – решаю не быть вежливым, раз уж он ко мне без предупреждения явился.

– Захотел поздравить тебя со свадьбой, – Трут поднял бокал и отсалютовал мне.

Не знаю почему, но он кажется странным, даже больше, чем обычно. Его лицо, как и раньше, прикрыто иллюзией, я, как маг, всегда ее замечал. Странный он, носит иллюзию все время, но не для того, чтобы спрятать уродливый шрам.

– Твоя работа? – равнодушно спрашиваю.

Сажусь с ним за стол, чувствуя раздражение от его хамского поведения.

– Скажем так, твоя женитьба мне невыгодна, – Трут улыбается, и я впервые за сегодняшний день сполна ощущаю весь букет его эмоций по отношению ко мне.

Ярость. Тщательно скрываемая ярость и капля досады.

Странно, обычно именно от меня он не скрывает свои чувства. Совсем наоборот: ему нравится меня мучить. Все-таки это он меня проклял. Так с чего же он пытается скрыть свою ярость? Что-то здесь не так.

– Ты почтил меня своим присутствием, чтобы сообщить об этом? – наливаю себе так же бокал, следя за своим собеседником.

– Ты такой негостеприимный, – министр улыбнулся, отпивая с бокала.

– Я не звал тебя к себе в гости.

– Ты никогда не отличался гостеприимностью, – язвительно заметил он, и я немного расслабился, услышав знакомые иронические нотки.

– После того, что ты сотворил с моей жизнью, это вполне закономерно.

Я ожидал ответной колкости, какой-то гадости. Зачастую только это можно ожидать от военного министра, но тот лишь загадочно улыбнулся. Неприятное ощущение, будто есть какой-то подвох в этом визите, не покидает меня.

Трут НИЧЕГО не делает без причины, значит, и заявиться просто так ко мне, своему врагу он не мог. Вероятно, снова что-то придумал! За последние двенадцать лет из-за каверзных проделок одного незрелого министра я привык, что постоянно нужно быть настороже. Иногда его планы по лишению меня жизни были настолько оригинальны и интересны, что я с трудом мог удержаться и не поддаться на его уловки. Уж слишком сильно хотелось узнать все части плана, который придумал этот гениальный балбес. Но, увы, самым большим просчетом в планах дорогого военного министра являлся он сам. Как же его распирало от гордости, когда этот наглец в очередной раз ожидал, когда я попадусь.

Однако сейчас я не чувствую гордости, свойственной его самовлюбленной натуре. Поведение и чувства министра не соответствуют ему. Словно передо мной совсем другой человек.

Посмотрел на закадычного врага чуть более внимательно: вопреки военной привычке сидеть с прямой спиной, Трут вальяжно расселся в кресле. Да и одет необычно: в темное расстегнутое пальто и дорогой костюм, хотя обычно министр носит черную форму с золотыми нашивками. Когда же хочет быть инкогнито, переодевается в одежду придворного слуги. Все-таки Трут – мой враг, и у меня тоже есть шпионы из комиссаров, как и у него, так что я его знаю лучше всех.

– Если тебе не трудно, Трут, пожалуйста, проваливай отсюда, – даже не стараюсь пользоваться манерами, чтобы выставить его. – Я хочу отдохнуть, а не выслушивать твою болтовню.

Трут поднялся и обошел меня, но к двери не пошел.

– Ты знаешь, какой сегодня день? – спрашивает министр таким тоном, что я непроизвольно создаю невидимую защиту.

С него не убудет в спину ударить, хитрый и изворотливый гад. Достаю из ящика еще одну бутылку вина, показывая тем самым, что в моем представлении он до такой степени слабак, что ему и спину показать не страшно. Какое удовольствие доставляет знать, как взбесит его моё демонстративное пренебрежение.

– День, когда я почти женился? – улыбаюсь, поворачиваясь к врагу, и растраиваюсь, поняв, что он не взбешен.

– Сегодня умерла Мила, – мрачно говорит он, а на иллюзорном лице ни одной эмоции. Чувствую его ярость и желание отомстить. Ему несомненно есть, за что меня ненавидеть, но это никогда не было для меня проблемой.

– И что с того? – придаю голосу равнодушие и тоже сажусь в кресло, делая глоток вина прямо из бутылки.

Алкоголь не обжигает горло, пытаюсь ничего не чувствовать, буквально впитывая в себя ярость собеседника. Перехватывать чужие эмоции, обращенные на меня очень изматывающе.

– Как «что с того»? Ты что совсем не чувствуешь своей вины за ее смерть?! – взрывается Трут, поднимаясь на ноги так резко, что стул, на котором он сидел, падает.

Возмущен, разозлен, причем так сильно, что должен был вспыхнуть родовой огонь. Но огня нет, лишь ярость во взгляде. Странно, Игнаришнар всегда плохо контролировал родовой огонь во время эмоциональных перепадов.

– Это было так давно, – кидаю удочку, спокойно смотря на свою жертву, – предпочитаю оставлять прошлое в прошлом.

– Да как ты смеешь?! – кричит он.

Огня нет, но есть магия. Защита пружинит от безмолвных заклятий, брошенных моим противником. Однако это не Трут, это кто-то другой. Магия министра другая, более грубая. Этот же человек не тратит силы попусту нанося точечные удары в мою защиту.

– Ты кто? – спрашиваю только для того, чтобы отвлечь его, выстраивая свою линию нападения.

Незнакомец с лицом Трута отпрыгнул в сторону, я же подался за ним. В руке появился магический меч, но незваный гость увернулся, отскочил к окну и мой следующий удар обрезал шторы. Рука вспыхнула синим родовым огнем и, воспользовавшись обманным взмахом меча, схватил его за правую руку. Родовой огонь вспыхнул, поджигая одежду и плоть, заставляя неизвестного визитера морщиться от боли. Меч скользнул к шее, угрожая закончить его страдания преждевременно.

– Кто тебя подослал ко мне? Кто рассказал тебе о Миле? – спрашиваю, с трудом контролируя огонь, чтобы не убить его раньше времени.

– Попался! – гримаса боли на лице незнакомца вдруг меняется на отвратительную ухмылку.

Рука с хрустом ломается, вырываясь от захвата, но мой огонь удерживает ее. Из раны от меча из шеи незнакомца брызжет кровь, но рана почти сразу затягивается. И рука, прожигающая моим огнем почти до кости, уже хватает меня. Магия буквально струится из изувеченной конечности, что-то темное, отвратительное по своей натуре стремится ко мне. Кажется, это проклятие, создается впечатление что меня касается сама тьма.

– Ты проклят, Вальтер Скот, граф Синего Огня! С рассветом твоё тело превратится в пепел! Ты поплатишься за то, что лишил ее жизни, как и твой дружок! – на маске моего врага жуткая улыбка, и я с трудом понимаю, что любая рана этому чудовищу нипочем.

Некромант, самый настоящий некромант!

Тело пронзает острой болью от пробившего защиту заклятия паралича. Но ужаснее всего видеть, как на моей руке проявляется выжженная черным огнем метка смерти в виде молодого месяца. К утру он станет полнолунием, и я умру. Об этом проклятии я как-то читал в древнем фолианте, но в том, что кто-то способен его применить, сомневался. Перед глазами потолок и склонившийся надо мной некромант с лицом Трута. Ведь я был уверен, что всех некромантов давно уничтожили, а оказывается не всех.

– Знаешь, что самое забавное? Я даже подскажу тебе, как можно остаться в живых. Ты можешь жениться, тем самым передав проклятие жене, – говорит незнакомец с насмешкой. – Так что у тебя есть шанс! Вот только как ты это сделаешь, валяясь под заклятием паралича здесь?