Притяжение влюбленных сердец (СИ) - "Цветы весеннего сада". Страница 135

- Яков Платонович! - спохватился он и немного виновато протянул руку Штольману. - очень рад встрече.

Обедать в дом семьи Штольман отправились все вместе. Анна Викторовна утащила с собой смущенного упирающегося Намжина.

Петр Иванович про себя отметил, что обстановка в доме у Якова Платоновича и племянницы простая, скромная. Сказывался, по всей видимости, недавний переезд, не обзавелись еще предметами роскоши. Или не хотели. Однако было заметно и старание хозяина и молодой хозяйки. В доме было несколько новых ламп, очень светлых, с широкими колпаками из белого фарфора, обновлена обивка на мебели, в буфете стоял миловидный сервиз, стол украшала белоснежная скатерть. Всюду сновала румяная, довольная жизнью и веселая прислуга. Миронов и не сомневался, что Аннушка слуг отлично кормит и хорошо с ними обращается. С любопытством походив по дому, он обнаружил и прачку, и судомойку, и кухарку.

Ворчливая царица кухни была завалена работой, сообщив, уперев руки в бока, что господину гостю тут делать нечего. У хозяев сегодня три тестяных блюда на дню - вареники на завтрак, пирожки за обедом и сдобные булки к вечернему чаю. Домочадцев хватает, ртов много, попробуй все успей! Работавшая при Ефросинье судомойка была завалена горкой грязной посуды.

На обед Татьяна подала щи с кислой капустой и пирожки. Миронов все ел и нахваливал, особенно его восхитило второе из телятины с горкой овощного гарнира и вафли на сладкое.

Забавный китайчонок, служащий Якова, которого Петру Ивановичу представили Намжином Ивановичем, похоже, был не особым любителем русской кухни. Он подозрительно попробовал суп, поковырял телятину и одобрил лишь сладкое.

Наконец Петр Иванович сознался о том, что заехал ненадолго:

- Я к вам, душа моя, лишь на сутки. Повидаться решил, и вскоре уже поеду далее, в Сретенск. Там уже назначены спиритические сеансы в нескольких домах. Поживу пока у господ промышленников.

- Эх, дядя! А я так обрадовалась, думала, что задержишься. - покачала головой Анна. Впрочем, она улыбалась. Аня отдавала себе отчет, что Петр Иванович был не из тех людей, что спокойно могли жить в деревне.

- Вы ведь приедете на заседание дамского общества? - спросил Петр Иванович, отпивая превосходного французского красного вина.

Анна с мужем переглянулись. Яков кивнул, что не укрылось от наблюдательного родственника.

- Приеду, дядя. - улыбнулась Анна. - должна сказать, твои спиритические сеансы ждут с нетерпением. Мне уже рассказывали о них в губернской столице, на балу. Но позволь спросить, почему ты запланировал столь короткий визит?

- Душа моя, я приехал в Забайкалье не в гости, а по делу и сердечной склонности. Мы с тобой еще непременно увидимся. - ушел от прямого ответа младший Миронов.

- Непременно увидимся! - недовольно подумал Штольман, сохраняя невозмутимое выражение лица. - Уж я Вас обо всем спрошу без стеснения. Дело касается не только государственных интересов, но и безопасности племянницы. Неужели Миронову совсем не страшно за Анну? Ведь явно он хочет ее во что-то впутать!

***

Губернский архитектор Бондаренко был человеком одаренным, даже страстным в своем отношении к профессии. Он учился в Москве, позже в Швейцарии, потом вновь в Москве, но по молодости и склонной ей горячности и глупости принял роковое для себя участие в студенческих волнениях и был арестован. После отбытия небольшого срока заключения Илья Андреевич был оставлен на поселение и более, даже по истечению ссылки на родину, в Уфу так и не вернулся. Бывшее тюремное начальство с удовольствием использовало навыки сначала арестанта, потом ссыльнопоселенца, а позже мещанина Бондаренко.

К сожалению, провинциальная застройка не отличалась оригинальностью. Планы, утвержденные губернатором были строги и скучны до зубовного скрежета. Навыки, полученные в Швейцарии, пришлось перекраивать на русские, отсталые даже в приемах черчения. Старые традиции брали вверх. Если Илья Андреевич хотел привнести что-то новое в постройки, то любая такая попытка требовала большого напора. Однако платили за проекты, сметы и надзор исправно. Иногда попадались занятные заказы, вроде строительства доходного дома или маленьких церквей, при исполнении которых можно было почувствовать себя творцом прекрасного и выразить свое вечное стремление к красоте и гармонии.

Когда Илья Андреевич получил новое назначение на строительство в Нерчинское каторжное управление, никаких неожиданностей он не ожидал. Типовая казенная застройка отличалась строгостью линий николаевского классицизма, строгой регламентацией и отсутствием изысков. Но это был его хлеб, и архитектор даже был рад хорошему крепкому куску работы на остаток весны и предстоящее лето.

С господином Штольманом Илья Андреевич встречался лишь раз и строгий немец показался ему человеком достаточно необычным. Дотошным, цепким, но с живым быстрым умом.

Ему нравилось работать с новым начальником нерчинской каторги. Штольман был серьезен, предсказуем в своей добросовестности и порядочности, и этим выгодно отличался на фоне своих предшественников - любителей дописывать в сметы лишние статьи расходов и избыток материалов.

Поэтому, когда ровно в пятнадцать часов Илья Андреевич зашел в кабинет Якова Платоновича, он очень удивился, увидев рядом с ним хорошенькую молодую женщину.

- Моя супруга, Анна Викторовна Штольман, представил он. - она изъявила желание направить собственные средства на строительство школы грамотности и вспомогательных помещений.

Илья Андреевич с удивлением слушал начальника каторги. Ни один его предшественник не думал о детях каторжан и прочих находящихся в бедственном положении людей, не говоря уже об их изнеженых праздных супругах.

Госпожа Штольман подала руку, и архитектор вдруг проникся такой симпатией к миловидной улыбчивой женщине. В ней тоже была удивительная гармония, которую так любили все творческие люди. Когда госпожа Штольман показала свои эскизы, он не поверил своим глазам - с такой любовью Анна Викторовна выписала будущий фасад постройки, домики и даже предполагаемый интерьер учебной комнаты.

Архитектор нашел заказчицу весьма деятельной и разумной особой и покинул здание тюремного управления в чрезвычайно благодушном настроении, пообещав в следующий свой визит поправить сметы.

Ближе к ночи из Нижней Кары вернулся вымотанный Алексей Юрьевич. Дома как раз все собрались к вечернему чаю. Татьяна разливала чай в чашки из большого самовара желтой меди. После поездки Лебедев едва держался на ногах и, сдержанно кивнув и представившись Петру Ивановичу, он доложил о том, что удалось узнать во время ревизии.

- Кража подтвердилась. Начальника тюрьмы, Яков Платонович, я распорядился посадить под арест на гауптвахту. Тройки с казенным платьем по Вашей телеграмме удалось перехватить по дороге, мясо упаковали, но вывезти не успели. Кассу изъяли с большой недостачей.

- Я сегодня телеграммой срочно вызвал начальника верхнекарских тюрем, перепоручил ему управление Нижней Карой и наведение там порядка. - кивнул Штольман. - Нужно обязательно выяснить, каким образом арестанты узнают новости раньше начальства - добавил Яков.

- А я, кажется, знаю как. - улыбнулась Анна Викторовна. - Господа, вы замечали сколько голубей взлетает по утрам с тюремных дворов? Вот это загадочная почта и есть.

Анна встала и достала из ящика целую коллекцию маленьких легких свистулек из камыша и легкого дерева, что собрали для нее сегодня ее “казачки” - Петька и Мишка, трудящиеся на хозяйстве. Они подробно рассказали, как подзывать голубей.

- Арестантская почта значит. - задумался Штольман. - Ловко придумано. - Надо сказать, выдумка каторжан сыграла нам сегодня на руку.

Младший Миронов задумчиво заметил:

- Голубя почитают с древности как духа святого. Дух Святый нисшел на Него в телесном виде, как голубь, и был глас с небес… Не трогайте, Яков Платонович, голубей арестантских. Как видно, каторжане Вам доверие оказывают, раз про такое дело не побоялись рассказать, да еще и про голубей своих открыться.