Свет надежды - Першинг Диана. Страница 35

Она напряглась, потом наконец обернулась к нему.

— Веселюсь. Не то что ты. Сидит как сыч в своем углу…

— Я не просто сижу. Я наблюдаю.

— Тогда извини.

Она отступила назад и оглядела его. Ивен был в мягком шерстяном пиджаке в мелкую коричневую и белую клеточку, в темно-коричневых брюках и в кремовой шелковой рубашке без галстука. Эта нарядная одежда вроде бы не вязалась с ковбойской внешностью Ивена и тем не менее шла ему. Хотя Крис тянуло бы к нему, даже если бы он был одет в обноски, словно чучело, охраняющее огород от птиц.

— Костюм тебе идет, — сказала она. — Я тебя еще ни разу не видела таким нарядным.

— Ну, такое со мной бывает раз в сто лет. Кстати, о нарядах: ты выглядишь весьма… соблазнительной. Платье великолепное, хотя на изготовление верха явно пожалели ткани.

При этом у него было такое лицо, что Крис охватила паника, хотя, казалось бы, с чего? Другие мужчины сегодня разглядывали ее не менее пристально. Она поспешно прикрыла грудь руками.

— Что, слишком открытое?

Ивену захотелось дать себе хорошего тумака. Ну зачем он ее расстроил?

— Слушай, не обращай на меня внимания. Смотришься ты действительно потрясающе, честное слово. Это я говорю гадости из ревности. Не хочу, чтобы другие видели то, что видел я.

Она тут же обрела прежнюю уверенность. Изумленно приподняла бровь:

— Надо же, я и не думала, что ты такой старомодный собственник!

— Может быть.

— Так-так, будем знать!

Глаза у нее подозрительно блестели. Интересно, сколько шампанского она уже выпила?

— Под личиной беспечного циника Ивена Стоуна таятся бури страстей!

Да, и язык у нее слегка заплетается…

— Таятся, таятся, — буркнул он. — Ты извини, что я спрашиваю, но сколько шампанского ты сегодня выпила?

Крис хихикнула, зажав рот ладонью.

— Ой, много! Хорошо, что мне не надо вести машину!

— Пойдем-ка на свежий воздух, — сказал Ивен, взяв ее под руку и увлекая к выходу.

— Но мы ведь и так на свежем воздухе!

— Здесь слишком много народу.

Он провел ее к галерее, что была за гардеробными. Они остановились, облокотившись на перила. Здесь они были одни. Над головой простиралось ночное небо. Звезд было почти не видно из-за легкого тумана. Огоньки в аллее выглядели расплывчатыми, словно сквозь запотевшее стекло.

Перед домом включили стереоустановку, и над холмами поплыла негромкая музыка. Как бы он хотел радоваться, наслаждаться жизнью! Ну почему он чувствует себя рыцарем на распутье?

— Как быстро ты во все это втянулась! — заметил Ивен. — Ты на этой вечеринке чувствуешь себя прямо как рыба в воде.

— А сам-то ты? Скажи честно, — Крис ткнула его пальцем в грудь, — много лет назад, когда ты впервые оказался на такой вечеринке, — неужели у тебя самого глаза не разбежались?

— Ну… может быть, — признался Ивен.

— И ты наверняка пылко влюбился в какую-нибудь звезду и мечтал провести с ней ночь. — Она все тыкала его пальцем.

Ивен взял ее за руку, чтобы заставить замолчать.

— Ну да, мечтал. Всякий мальчишка мечтает о чем-нибудь эдаком…

— Ну вот видишь! — Крис вырвала руку и махнула в сторону гостей. — Это тоже мечта, понимаешь? Я знаю, что это все не настоящее. Но я чертовски рада, что попала сюда.

— Не дай Бог, приживешься…

— Ну, этого как раз бояться не стоит!

Он пожал плечами.

— Как знать, как знать. Многие так начинают: сначала снимешься для какого-нибудь постера, потом вдруг — деньги, слава, власть, и все твои взгляды — да что там, вся твоя личность — неузнаваемо меняются за пару месяцев.

Она покачала головой, глядя в ночь.

— Терпеть не могу, когда ты становишься таким.

— Каким это?

— Циничным. Если тебе так противно жить в Лос-Анджелесе, отчего же ты не уедешь отсюда?

Он стиснул зубы, но ничего не ответил.

— Ты не обижайся, — продолжала Крис. — Я просто пытаюсь понять, почему человек живет в городе, который ненавидит?

— Я здесь работаю. Оттого и живу. Хочешь верь, хочешь нет, но я свою работу люблю, поэтому мирюсь со всем, что мне здесь не нравится. И вообще я живу не здесь, а в Малибу, подальше от всего этого гадюшника.

Крис повернулась, чтобы уйти — сейчас она чувствовала себя слишком обессиленной для подобного спора, — но Ивен схватил ее за плечи и снова развернул к себе.

— А теперь скажи мне ты, — продолжал он, пронзая ее пристальным взглядом, — почему ты сама живешь в этом своем городишке? Ведь тебе же там плохо, это сразу видно!

Крис принялась оправдываться.

— Ну, у меня там тоже работа. И дети…

— Ах да. Это верно.

Крис задумчиво нахмурилась. Потом кивнула.

— Вообще-то ты прав, я предпочла бы жить в другом месте. Где угодно, только не там. Но я боюсь что-то предпринять, чтобы сдвинуться с места.

— В этом мы похожи, не правда ли? — заметил он с горькой улыбкой.

Ивен отпустил Крис, и она тут же прислонилась к перилам.

— Ты знаешь, кажется, мне лучше сесть.

— Погоди.

Он скинул с себя пиджак, расстелил его на каменной скамье.

— Садись.

Крис буквально рухнула на скамью.

— Спасибо, Ивен.

Он сел рядом, взял ее за руку.

— Прости, пожалуйста. Я не хотел… не хотел портить тебе вечер.

— Ты ничего не испортил!

Ивен поглаживал пальцем тыльную сторону ее кисти.

— На самом деле ты попала в больное место. Я и сам часто спрашивал себя, какого черта я здесь делаю.

— Но ведь ты же сам сказал, что здесь у тебя работа…

— Да, конечно… но иногда я думаю, что, наверно, я заслуживаю как раз того, чтобы сидеть тут, с этими психами.

Крис заглянула ему в глаза. В глазах у Ивена стояла тоска. Весь ее гнев сразу куда-то улетучился. Ей захотелось сделать его счастливее, но она знала, что счастливым человека сделать может лишь он сам.

— Нет, ты этого не заслуживаешь, — тихо сказала она.

— Серьезно?

— Серьезно.

Ивен обнял ее за плечи, и она прижалась к нему.

Они долго сидели молча. У Крис все еще немного кружилась голова, и ей хотелось уснуть прямо тут, прижавшись щекой к шелковой рубашке Ивена. Нет, спать нельзя… она собиралась сказать что-то важное. Высказать какую-то мысль, которая возникла у нее сразу, как только она приехала в Лос-Анджелес.

— Ивен…

— Да?

— Слушай, вот все эти люди, участвующие в шоу-бизнесе, — мне кажется, что они немного преувеличивают и выставляют напоказ свои чувства…

— Немного?

— Ну хорошо, очень сильно. Но, по-моему, они не более извр… извр… извращенные, чем любые другие, — выговорила она и облизала губы. — Трудно говорить, язык заплетается. Я имею в виду, человек может развратиться в Лоумане с таким же успехом, как и в Голливуде. Дело не в месте, а в самом человеке.

— Какая глубокая философская мысль.

Она приподняла голову и легонько ткнула его кулаком в бок.

— Нечего со мной разговаривать таким снисходительным тоном!

— Извини.

— Нет, Ивен, подумай сам. — Крис снова опустила голову ему на плечо и почувствовала, как он крепче обнял ее. — Нет, конечно, здесь принято повсюду кричать о том, что другие держат в тайне. Все секреты в Голливуде на виду. Кто сделал косметическую операцию, кто перекрасил волосы. Вон в той гардеробной открыто курят марихуану. А эти парочки, которые удаляются в укромные уголки и через некоторое время возвращаются, оправляя одежду!

— Надо же, какая ты наблюдательная!

— Да это же только слепой не заметит! Но и у нас в Лоумане есть свои тайны. Наш мэр, Фрэнк, — помнишь его? — носит ботинки с потайным каблуком. А ты знаешь, отчего он до сих пор не женат? Из-за своей покойной матушки. Пока она была жива, она его никуда одного не отпускала.

— Неужели?

— Одна из кассирш в банке — неважно, как ее зовут, — много лет живет с президентом банка. Они встречаются каждую неделю в мотеле «Постой» на Шоссейной улице. Директор моей школы держит в столе бутылочку и прикладывается к ней каждый раз, как звенит звонок, так что к вечеру он уже совсем хороший. Люди есть люди, Ивен. Здесь они одеваются в парчу, в моем городе — в дешевую синтетику. И все равно они везде одинаковые. Хорошие, плохие, психи, нормальные… — Она икнула и поспешно зажала рот ладонью. — Вот это я и хотела тебе сказать. Может быть, это не так, но мне так кажется.