Ферма звезд на краю земли (СИ) - Семенкова Даша. Страница 2

Сказать, что мне было не по себе, значило не сказать ничего. Дошло до того, что я решилась спросить у соседа через проход, какое сейчас время года.

— Так зима-то тут ранняя, барышня, — ответил он, почему-то не удивившись. — Север. Это еще распогодилось, бывает в эту пору снег уж лежит.

— В первый раз в кальдеру? — спросил его товарищ, сурового вида мужик с короткой седой бородой.

— Не знаю, — промямлила я. — Наверное.

Какой к чертям север? Мы в средней полосе России живем! Или пока дрыхла, я успела уехать куда-нибудь в район Норильска? Причем осенью…

Не представляю, куда в принципе можно ехать целых полгода. И что должно произойти, чтобы все эти полгода я проспала словно полчаса, сама не заметив. Что-то из области фантастики — провал во времени и пространстве? Нормальных объяснений придумать не получалось.

— Вас там хоть встречает кто? — сочувственно посмотрел на меня первый сосед.

Симпатичное лицо, располагающее. В уголках глаз лучики морщинок как у человека, который часто улыбается, а кожа кажется огрубевшей, словно долго терпела морозы, солнце и ветра. И сам крепкий, широкоплечий, видно, что физический труд для него привычен.

«Вахтовики едут на север, смену отрабатывать», — возникла неуместная мысль.

— Дело в том, что мне туда вообще совсем не надо, — призналась я. — Я не в тот поезд села, мне до Беловки бы добраться. Или обратно до города…

В ответ мне заявили, что ни о какой Беловке в этих краях не слыхивали, а если я еду в Вармстед, то в Вармстед мне и надо. Случайно туда никто не попадает.

— Слушайте, как же мне может быть туда надо, если я даже не знаю, где это?

Это просто сон. Поэтому все вокруг несут чушь и поступают нелогично, во сне и не такое бывает. Скоро прозвонит будильник, и все закончится. С кошмарами всегда так — хочешь проснуться, но не получается.

— Ну-ну, милая барышня, не нужно нервов, — попытался утешить бородатый. С его хрипловатым, будто простывшим голосом выходило не особо ласково. — Доберемся до кальдеры, а там поглядим, чем вам помочь. Коль скоро вправду ошиблись, отдохнете, а утречком обратно этим же паровозом…

— Утречком?! Да меня наверняка сейчас по моргам и больницам разыскивают… — разом забыв, что это сон, я не удержалась и шмыгнула носом. Еще немного, и расплачусь. — Или уже нет… Я ведь когда выехала, весна была.

— Долго же вы до нас добирались. Говорите, у вас в Вармстеде никого? — уточнил он снова. Я помотала головой. — Это ничего. Устроим как-нибудь. Только никуда не убегайте, нас держитесь, договорились?

Я в тот момент была на все согласна. Лишь бы не в одиночку. Одной совсем страшно.

Вскоре местность за окном изменилась и больше ничем не напоминала родные края. Таких гор у нас нет. Высоких, с вершинами, словно сахарной пудрой обсыпанными первым снегом. Практически голых — лишь редкие кривые деревца чудом выживали на холодном ветру, цепляясь за камни.

Поезд, натужно пыхтя, забрался на склон, прокрался вдоль отвесной кручи над обрывом, попетлял немного в распадке и наконец въехал в долину. Дальний край ее исчезал в туманной дымке, а в центре тускло поблескивало озеро, отражая серое пасмурное небо. За ним виднелся какой-то населенный пункт, то ли большая деревня, то ли маленький городок.

Прилипнув к окну, я судорожно пыталась сообразить, где могут быть такие виды. Не в наших местах точно, да и не в соседних регионах тоже. Снова промелькнула нелепая мысль, что, пока я спала, паровоз увез меня куда-то на Дальний Восток.

По крайней мере, в пункт назначения мы все-таки прибыли. Замедляя ход, вкатились на вокзал. Довольно большой, чистый и даже нарядный. Здесь были и красивое кованое ограждение, и скамейки под навесом, и какие-то загадочного назначения железнодорожные постройки, и симпатичное здание станции, стилизованное под старину. Фронтон украшала вывеска с названием. «Вармстед».

Мои новые знакомые велели ждать их неподалеку и вышли в числе первых. Я же никуда не торопилась, пропустила остальных и наконец выбралась на перрон.

И обнаружила, что из нелепого коротыша в два вагончика поезд превратился в полноценный состав. К пассажирским вагонам прицепили грузовые, длинным хвостом уходящие в другой конец перрона.

— Эй, осторожнее! — раздался за спиной звонкий голос.

Оглянувшись, я ойкнула и едва успела увернуться от длинного занозистого ящика, который тащили трое молодых мужчин в одинаковых темно-синих комбинезонах. Тяжелого — удержать его у них получилось с трудом.

— В сторону, — пропыхтел один, чуть не задев меня плечом.

Я послушно отступила на шаг. И еще на один — носильщик с лязгом подкатил тележку. А потом еще, чтобы не мешать элегантному господину во фраке и цилиндре подать руку спускающейся по лесенке маленькой кругленькой даме средних лет… Суета вокруг царила такая, словно я очутилась на вокзале большого города, а не на захолустной станции в дальней глуши.

Стоп-стоп, в цилиндре? Я потерла глаза и уставилась на него самым неприличным образом. Впрочем, среди местных он смотрелся вполне гармонично, это я не вписывалась.

— Что-то случилось, милочка? — спросила дама, заметив мой нездоровый интерес. — Должно быть, вам нужна помощь?

— Спасибо, я просто… — только и успела пролепетать, прежде чем ее спутник бросил в мою сторону недовольный взгляд и нахмурил брови. Надо же, у него еще и усики подкручены! И эти забавные прилизанные бакенбарды…

— Ах, оставьте! Не забывайте, достопочтенная госпожа Петреску, что есть множество гораздо более важных дел, требующих вашего немедленного вмешательства, — произнес он, беря спутницу под локоток. — А с этим всем… Разберутся как-нибудь, вокруг множество людей, кто-то лишь поглазеть явился, вот пусть и…

Дослушать, чем мне помогут незнакомые бездельники, не получилось. Слишком быстро сердитый тип в цилиндре уводил свою даму. Даже проводить взглядом необычную парочку мне не дали. Что-то серое, размером с ладонь, метнулось под ноги, и уже знакомый голос, молодой и громкий, заорал откуда-то сверху:

— Держи! Вот же он, сзади! Держи же!

Загадочное нечто невесомо пробежало по моему ботинку. То ли котенок, то ли щенок — суетливое и мохнатое. Заметалось под ногами, и я едва не споткнулась. Вцепилась в ящик со своими помидорами, а возникший непонятно откуда подросток стянул с себя куртку и набросил на существо.

— А кто это? — не удержалась я от вопроса, кивнув на беззвучно дергающийся сверток в его руках.

— Песец из серой зыби. Щенков несли, а на ящике замок как отлетит… — он поднял глаза и осекся, будто что-то страшное увидел. — Извиняйте!

Вскочил на подножку и немедленно скрылся в вагоне. Ну и дела! Не думала, что доживу до того, что меня дети бояться начнут.

— Ох, ну что ты стоишь как примерзшая! — раздраженно прокомментировал все тот же голос. Пронзительный, почти детский. — Или помогай, или иди себе. Не путайся под ногами.

На крыше вагона сидел, свесив ноги, тощий паренек. Лицо его наполовину скрывала кепка с широким козырьком, которую он явно стащил у кого-то покрупнее. Но все равно было видно — симпатичный. Одет только как-то… Но они все здесь в какое-то небрежное ретро одеты.

В руке он держал здоровенное ярко-красное яблоко. Закончив обвиняющую тираду в мой адрес, с наслаждением откусил кусок и захрустел сочной сладкой мякотью. Мне показалось, будто рот соком наполнился — я ведь недавно съела такое же. И после этого внезапно начала понимать речь окружавших меня иностранцев.

— Андреа-Алиэтти! Что это за поведение? Я все слышу, — пригрозила пареньку какая-то женщина. И понизила голос, обращаясь уже ко мне: — Вы ее простите, барышня. У нас тут сущая неразбериха творится, последний поезд ведь.

Ее? Я пригляделась к нахалу внимательнее. К нахалке, и как я могла принять за мальчишку вполне себе взрослую девицу? Наверное, потому что она в штанах — единственный человек женского пола не в юбке в пол, увиденный мною с тех пор, как проснулась в проклятом вагоне.