Сестры - Невская Наталья Александровна. Страница 27

Пообещала себе, что первым делом примет ванну и сделает маникюр.

Подходя к дому, уже предвкушала это немалое удовольствие, которого так не хватало в деревне. И грустно думала: городской я человек.

Гипсовый мальчик с вытянутой рукой пропал. Теперь ретивая местная администрация соорудила на пустыре немыслимую детскую площадку: то ли лабиринт из силикатного кирпича, то ли небольшой тюремный дворик для особо проказливых, то ли воплощение кошмара, приснившегося префекту округа.

Детей видно не было. Зато владельцы собак явно сооружение одобрили. Лиза раздраженно отвернулась, и тут ее внимание привлек темно-зеленый глазастый «мерседес», затормозивший у первого подъезда их дома. Лиза вспомнила, что и раньше, еще зимой, несколько раз видела эту машину. Невольно замедлила шаг. Дверца открылась, и из машины, к немалому удивлению Лизы, выпорхнула сестра.

— Катька, — ахнула Лиза. Что же здесь происходит, что уже произошло, пока меня не было? Убыстрила шаг, но и Катя шла быстро. Она первой достигла их — шестого — подъезда и взлетела по лестнице. Лиза догнала ее уже у лифта.

— Лизавета! — заверещала Катя и бросилась сестре на шею. Все заготовленные нотации о легкомыслии и нездоровом авантюризме из головы Лизы моментально выдуло. — Вот здорово! А я так всем и сказала, что ты сегодня прикатишь. Кирюха мне шампанское продул!

— Привет, — Лиза улыбалась во весь рот. — Как вы тут живете?

— Без тебя скучно, — сказала Катерина и, видя недоверчивость на лице сестры, добавила: — Правда. Как-то пусто в доме стало. Бабушка как?

— Гораздо лучше. Но все равно, я как только улажу свои дела, так обратно поеду.

— Ну, — разочарованно протянула Катя и почти без перехода лукаво, игриво — прямо в ухо: — Небось роман там закрутила. Сознайся!

Они уже входили в квартиру. Лиза разгрузила сумки — привезла прошлогоднего варенья и любимых всеми маринованных помидоров и огурцов. Катерина в это время выкладывала новости.

Родители здоровы. Кирилл ни с того ни с сего увлекся авторским правом. Целыми днями читает скучнейшие книги и пропадает в своей конторе. Я? Ну, что я? Учусь, занимаюсь факультативно на нашей телестудии, хожу на занятия по актерскому мастерству. Как зачем? Я ведь на телевидении собираюсь работать, там это просто необходимо!

— Ну а с Кириллом у вас как? Все в порядке? — спросила Лиза чуть приглушенным голосом.

— Нормально, — Катька махнула рукой. — Видимся так часто, что и поссориться некогда, — сказала вроде бы весело, а в голосе прозвучала горечь.

Помолчали немного.

— Кать, — начала Лиза и замялась.

— Ну что? Говори. Не испугаюсь.

— А кто тебя подвозил сегодня?

— А, это! — Катерина рассмеялась. — Это Артем все за мной бегает. Да ты не бойся! — поспешила добавить, видя протест на лице сестры. — Он сюда все к Юльке ездит, ну, и иногда меня подвозит, когда получается. Ничего такого.

Но как-то уж очень быстро тараторила, будто проговаривала речь, давно отрепетированную на тот случай, если кто заинтересуется.

— А почему тогда он у первого подъезда тебя высадил, если ничего такого?

Катя на миг растерялась, но только на миг.

— Да ему тут разворачиваться неудобно, а там задний ход — и у Юльки.

Хотела еще что-то добавить, но в замке зашуршал ключ, и разговор на неприятную тему, к большому облегчению обеих сестер, сам собой умер.

Пришли родители. Обнялись, расцеловались, стали собирать к ужину. Неожиданно возникла атмосфера давних лет, когда девочки были еще маленькие, деревья под окнами не доставали до их этажа и будущее, которое теперь наступило, только брезжило впереди. Шумели, смеялись, Катька начала задираться, тормошить Лизу, мама одергивала дочерей, но совсем без строгости, просто так, поддержать игру.

Потом долго сидели за столом, папа открыл шампанское по случаю приезда старшей дочери, и сама Лиза, чувствуя себя самозваной именинницей, ловила каждое мгновение этого чудесного вечера.

Кирилл пришел около десяти часов. Катя, буркнув под нос «Явился», пошла ему открывать. С его приходом в дом словно вползла напряженность, ожидание ссоры. Лиза вглядывалась в лица и ничего не могла понять. К Кириллу было не придраться, но что-то такое висело в воздухе, что настораживало и пугало. Выбрав момент, когда и Катя, и родители вышли из комнаты, подсела к Кириллу и тихо спросила:

— Слушай, что происходит?

— Да все в порядке, — он постарался беспечно улыбнуться.

— Не морочь мне голову. Я же вижу, — смотрела на него без тени улыбки.

— Катя считает, что я мало внимания уделяю семье. — Его голос зазвенел, и Лиза поняла, что вопрос — наболевший.

— Может, и правда? Поздно приходишь, рано уходишь…

— Лиза, но ведь она при этом требует, чтобы я больше зарабатывал. А как я буду это делать, сидя дома с ней в обнимку? Приходится бегать, а потом выслушивать упреки: где шлялся! где шлялся! Она и родителей против меня настраивает, — совсем грустно закончил Кирилл, плечи его поникли.

— Ну… — Лиза не знала что и сказать. Она вдруг увидела, как он устал, как осунулось его лицо, и впечатление было такое, что из Кирилла словно воздух выкачали.

— И потом, я сколько раз предлагал ей снять комнату. Сейчас мы бы даже потянули маленькую квартирку, но она не хочет! Ей здесь удобнее!

— Подожди, Кирилл, не может же быть совсем так плохо.

— Конечно, бывает и весело. Но только все реже и реже. Как ты уехала, так все и пошло наперекосяк. Знаешь, — Кирилл повернулся к Лизе всем корпусом, — ты будто стержень этой семьи.

— Да уж куда мне, ты что! — искренне возразила Лиза — в этой роли она себя не представляла.

— И я скучал без тебя, и Катька, не говоря уж о родителях.

— Это, конечно, приятно, но только я снова скоро уеду.

— Да? Жаль, — сказал Кирилл, но уже как-то безучастно, мысли его были заняты другим. — Я ведь люблю ее, — сказал Кирилл после недолгого молчания. — И она, к сожалению, этим пользуется.

Они сидели на диване. Молчали, каждый смотрел перед собой, Кирилл думал о Кате, о том, что недавно видел ее с Артемом, когда зашел на факультет журналистики — хотел поехать домой вместе. Вспоминал, какую унизительную ревность испытал, глядя, как жена садится в чужую машину. Ругал себя, что не поехал домой сразу и даже не позвонил, и теперь мучается в догадках: отвез ее Артем прямо домой или нет? И если нет, то где они проводили время? Заговорить с Катей не решался — боялся услышать признание в измене.

А Лиза заставляла себя сидеть в полуметре от Кирилла. На самом деле хотелось придвинуться к нему, взять его за руку, а еще лучше — перекинуть его руку себе через плечо и сидеть с ним, обнявшись, долго-долго и думать об одном и том же и не чувствовать этой отчужденности, этой навсегда-навеки разлученности с ним, непринадлежности к нему.

Пришла Катя. Забралась к мужу на колени, поцеловала его. Лиза, заметив, как Кирилл ожил, будто распустился от ее поцелуя, отвела глаза.

— Как ты приехала, Лизавета, так все в доме лучше стало, — сказала Катька. — Не знаешь, почему это?

— Откуда мне знать, — пробормотала Лиза, стараясь не глядеть в их сторону.

— А я знаю! — победно заявила Катерина. — Ты, Лизка, распространяешь вокруг себя здоровую неиспорченность и невольно заражаешь ею других. В твоем присутствии хочется стать лучше, чем на самом деле. — Сестра говорила смеясь, но при этом чувствовалось, что она действительно верит своим словам. — Ладно, пошли по койкам. Завтра вставать рано. Пойдем, Кирюш?

— Пойдем, Катюш, — передразнил он ее.

Катя встала, потянулась, крикнула:

— Чур, я первая в ванную, — и унеслась.

Кирилл тоже встал.

— Я тут наговорил черт-те что, — сказал он, глядя в сторону. — Ты не обращай внимания. Забудь. Не знаю, что на меня нашло. Просто устал.

— Конечно, — Лиза улыбнулась ему. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Уже засыпая, Лиза думала, что надо сделать все дела поскорее. Хорошо бы раздобыть экзаменационные вопросы и по ним готовиться к сессии в деревне. Может, удастся уговорить Тамару Васильевну, инспектора их курса. Наверное, удастся — я ведь отличница и на хорошем счету. Лиза даже усмехнулась, только в личной жизни — полная двоечница, а так вполне ничего. Интересно, как там бабушка, Толя, уже дрыхнут без задних ног, скорей всего. Надеюсь, не забыли полить рассаду… На этом мысли смешались, она уснула и, естественно, никак не могла знать, что сейчас, в этот момент, Толя вовсе не спит, а сидит, сгорбившись за столом, и пишет ей письмо, уже двенадцатое по счету, которое никогда Лиза не увидит, потому что все это глупости, бред сентиментальный, а просто так легче думать о ней, рассказывать о своих чувствах, о делах и представлять, что его единственная, свет его жизни слушает внимательно, кивает легонько и улыбается.