Варяжское море. Часть II. Ярл (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич. Страница 6

Обязательно найдет!

Глава 3

Май 1061 года от Рождества Христова (6570 год от сотворения мира). Уппланд, восточное побережье современной Швеции. Усадьба Лудде Старого. Торир Боевой молот.

Этим утром средний сын Лудде принимал пищу в одиночестве. Отцу, видавшему виды викингу, родившемуся в год битвы у Свольдера, ночью было опять плохо — болели суставы. Лишь к утру «Старый» сумел забыться тревожной дремой, переросшей, наконец, в глубокий сон. Дела… Торир не хотел доживать до глубокой старости, и превращаться в развалюху, как его отец. Толи дело дед, нашедший свой конец в последней битве с Олафом Трюгвассоном! Говорят, сеча была славная и жестокая — и пусть короля урман заманили в ловушку йомсвикинги, предавшие его, и пусть первого короля-христианина в Норвегии атаковали силы впятеро большие, сеча от того была не менее славной! Олаф Кракабен честно принял неравный бой, приказав соединить свои корабли вокруг «Великого Змея» — самого огромного драккара в мире, несшего целых три сотни отборных воинов! Преданные королю хирдманы построили заграждения и целые укрепления из щитов, навешанных вдоль планширей и весел, создав из сцепленных между собой кораблей настоящую крепость! Первыми на штурм ее пошли свеи и даны — но поначалу они не никак могли воспользоваться численным превосходством. Драккары поодиночке приставали к бортам «крепости» Трюгвассона — и их команды также поодиночке, хаотично вступали в бой, еще до начала схватки попадая под целый ливень сулиц и метательных топоров... Общего штурма никак не удавалось организовать — и отряды викингов, первыми напавших на хирдманов «Кракабена» (Вороней кости), были целиком истреблены.

Впрочем, когда в бой вступили мятежные бонды, все суда преданных Олафу урман были захвачены одно за другим, а их команды истреблены. Уцелевшие хирдманы отступили к «Великому змею», чьи борта вдвое возвышались над остальными судами, и еще несколько часов шла схватка за королевский драккар! Трюгвассон, не желая попасть в плен и принять смерть от рук врагов, бросился в воду — но подумать только! Чтобы победить короля-христианина, пришлось объединиться датскому владыке Свену Вилобородому, конунгу свеев и гётов Олафу Шётконунгу, а также ярлу Эрику Хаконссону, собравшему в кулак бондов-урман, недовольных христианизацией страны. И то им едва хватило сил справиться с общим врагом! Да, славная была битва — и Торир Налетчик, успевший до того заделать малыша Лудде бабке, сложил голову в кровавой сече! Среднего внука назвали в честь деда, и Торир Боевой молот (прозвище викинг получил за любовь к одноименному оружию) грезил славными битвами и походами — но отец отчего-то старался удержать при себе именно Торира. Возможно, Лудде видел его горячность и боевой задор и понимал, что при прочих равных, именно средний сын сложит голову в безнадежной сече, когда как старший Олоф или младший Фрей проявят благоразумие и не полезут в самое пекло…

Однако казавшееся Ториру излишней опека отца чрезвычайно его тяготила. Он жаждал дела! Жаждал набегов и схваток, и славной песни клинков! Он жил бранью и в тех редких походах, где успел побывать, проявил себя отчаянным сорвиголовой, презирающим смерть и повергающим врагов в ужас своей боевой яростью! И все же отец, старая уже развалюха, вынуждал его подчиняться своей на удивление крепкой воле — и Торир был вынужден подчиниться…

Отправив очередной парящий жаром кусок приготовленной на огне трески и запив ее холодным пивом, свей уже собирался встать из-за стола, как в залу ворвался запыхавшийся хирдман его дружины, Тородд:

— Господин, к пристани причалили два драккара! Мы не поднимали тревоги, потому как один из них — «Морской змей» ярла Флоки, хотя второго корабля мы не знаем. Но сейчас воины с судов идут к бургу во всеоружии! А мальчишка из селения, прибежавший упредить нас, утверждает, что среди высадившихся нет воинов, кто был со «Мстителем» ранее! И никто не видел среди них и самого ярла!

Кровь заметно быстрее и веселее побежала по жилам Торира:

— Сколько их?

— Да чуть менее полутора сотен!

Средний сын Лудде колебался всего несколько мгновений. В бурге его уже давно собрана полсотня верных хирдманов, со дня на день ждущих разрешения ярла уйти в набег. Да еще четыре десятка ветеранов отцовских походов — уже немолодых, но крайне опытных бойцов, способных защитить крепость и усадьбу от набега случайных викингов. Демонстрируя свою власть и богатство, отец также держит при себе полтора десятка хускарлов — и этих сил достаточно, чтобы отбиться практически от любого внешнего врага! Но внук «Налетчика» был слишком горяч и охоч до сечи, чтобы отсиживаться за стенами, когда враг — если это враг — безнаказанно грабит бондов его отца!

— Десяток хирдманов отца пусть останутся в бурге — остальные к бою!!! Я поведу вас — и разрази меня громом Тор, если мы не победим!

Май 1061 года от Рождества Христова (6570 год от сотворения мира). Уппланд, восточное побережье современной Швеции. Усадьба Лудде Старого. Ярл Самсон.

Оля нисколько не приукрасила способностей своего кормчего — тот действительно знает все побережье «Варяжского моря» и может доставить к любому указанному месту. Вот они, чит-коды во всей своей красе… Спасибо Саше за все. Несмотря на его крепкую веру в мой успех, меня бы давно уже ждала смерть от рук воинов Олофа, если бы не подстраховка «интела» с Хельги… Теперь же мы вместе явились в дом Лудде, стремясь помножить на ноль всех возможных будущих «мстителей»!

Высадка прошла удачно — в селении никто не поднял паники — после чего оба отряда (моя дружина сократилась до трех с половиной десятков воев) двинулись к возвышающемуся на холме бургу. К слову, практически близнец укрепления Флоки, только чуть крупнее… Ворота крепости пока открыты, хотя воины на стенах уже заметались — ну, чую, закроют они деревянные, обитые металлом створки с минуты на минуту. Но и ничего страшного — запас горшков с льняным маслом мы уже подготовили, как и серу для стрел. Ворота сожжем запросто, а пока они будут гореть, нарубим вязанок сушняка — фашин — заполним ими ров, и…

И неожиданно, из бурга начали стремительно выбегать десятки викингов, заполняя площадку перед по-прежнему открытыми воротами. Они быстро строятся в геометрически правильный прямоугольник — и, обернувшись к идущей рядом Оле, я радостно улыбнулся: враг принимает бой в поле! Любимая едва заметно кивнула, сдержанно показывая, что разделяет мое ликование. Но уверен, что под стальной, позолоченной маской она также широко улыбается мне в ответ…

Расстояние между хирдом принцессы и свеями быстро сокращается, и отмерив примерное расстояние полета стрелы со стены (луки у викингов не особо популярны — но а вдруг?), я зычно прокричал:

— Стой! Стена щитов!

Мой приказ продублировал Эйран, и следующие колонной исландцы стали быстро строиться, причем не просто «стеной щитов», а полноценной фалангой. Чуть позади гвардейского хирда, на флангах встали уже мои венды-топороносцы, а за ними неизменные лучники Будивоя. Озорно подмигнув Оле, я неспешно двинулся к бреши на стыке между «большим полком» викингов и «полком правой руки» варягов. А пройдя сквозь нее, я замер перед гранеными жалами контарионов, нацеленных в сторону свеев, и, набрав воздуха в грудь, зычно прокричал:

— Я ярл Самсон, победитель Сигурда Убийцы берсерков! Я пришел за ярлом Лудде и его сыном, принявших в свою семью отравителя Флоки Бесчестного! Флоки мертв, старший и младший сыновья Лудде Старого мертвы! Ныне же я заберу жизни ярла и его наследника — в хольмганге, или в битве, как угодно! Но коли ваши вожди ценят жизни своих воинов, то пусть умрут в поединке, приняв достойную смерть от моей руки! И тогда я обещаю, что мы пощадим остальных!

Торир Боевой молот.

Сердце сына Лудде больно сжалось, когда назвавшийся «ярлом Самсоном» заявил, что мертвы его старший и младший братья. Он не хотел верить в это, но нутром почуял — незнакомец сказал правду. Зато когда этот паршивый выродок хвастливо заявил, что победил Сигурда Убийцу берсерков, Торира охватило пьянящее бешенство! Еще ни разу он не сходился со столь искусным воином в бою — и если все сказанное является правдой, то схватка с ним станет достойной песней клинков! А если нет — ну что же, тогда смерть лжеца обернется тому достойным воздаянием за обман… Потому услышав призыв к хольмгангу, Торир ни раздумывал ни мгновения, уверенно выйдя вперед.