Убойная секретарша! (СИ) - Логвин Янина. Страница 24
– Иди в задницу, Ветрова!
Марик уже успел подойти к лифту, когда я его позвала:
– Эй, Суббота!
А когда друг обернулся, показала ему, улыбаясь, средний палец.
– Взаимно! И не говори потом, что я тебя не предупреждала!
Глава 12
Второй день в офисе агентства «Империал-КУБ» решила вести себя ниже травы, тише воды. Во-первых, необходимо было дать отдых ноге, а во-вторых, я собиралась побольше разузнать о людях, которые работали внутри компании, и получить доступ к документам. Пока к архивным, но вдруг я там что-нибудь накопаю!
Прежде всего, придя на работу с утра пораньше, наладила телефонную связь с отделами, центральной охраной и директорами. Как только последние явились в офис – не поленилась всем перезвонить и сообщила, что отныне все визиты к Максиму Богдановичу необходимо согласовывать со мной.
Да, новое правило и личное распоряжение Орловского. Ах, Максим ничего подобного не говорил? Так речь не о Максиме, а о Богдане Андреевиче. Они случайно не забыли, кто у нас генеральный директор? Берега не перепутали?
Так вот, по всем срочным вопросам звонить надлежало мне и минимум за четверть часа. Максим Богданович у нас фигура центральная, ответственная, под завязку загруженная решением насущных задач и встречами с владельцами бизнесов, так что впредь планируйте визиты заранее и обращайтесь по существу.
Для всего остального есть планерки, доклады и совещания.
Ну и я. Ко мне тоже можно обращаться!
– А личные вопросы? – возмущалась Крапивина. – Я не собираюсь их обсуждать с вами!
– А для личных вопросов есть личное время и территория. И эта территория, Кира Ксашковна, находится за пределами офиса!
Шел второй… третий… четвертый день моей работы в «Империал-КУБ», но Крапивина не сдавалась. Каждый день упорно обивала порог директорской, норовя прошмыгнуть к Орловскому.
У нас с ней уже развилась взаимная аллергия, но уступать брюнетке я не собиралась. Как только она появлялась в приемной – я включала пылесос, норовя наехать на ее туфли. Опрыскивала листья фикуса, брызгая из пульверизатора в ее сторону, или «обкуривала» ароматной свечкой углы комнаты, чтобы перебить душный запах ее духов.
Не знаю, что о моих манипуляциях думал сам Орловский, но претензий в сторону самоуправства своего секретаря не высказывал, и особо по своей «невесте» не скучал, что было даже странно. Лично я от всей души надеялась, что вечерами она пилит ему по этому поводу мозг.
Ну не нравилась мне Какашковна, и всё тут!
– А сейчас Максим Богданович надеюсь свободен?
Не прошло и получаса, как я изгнала чёрта из приемной, а Крапивина снова нарисовалась в дверях. Перепрыгнула порог и стала вдоль диванчика пробираться к кабинету.
– Стоять! Он занят! – невозмутимо ответила я, важно стуча по клавиатуре новенького макбука. Одной из тех «мелочей», которые не успела распаковать в первый рабочий день.
– Но он мне нужен!
– Он всем нужен.
Я строго посмотрела сквозь очки на перемещение брюнетки.
– Госпожа Крапивина, напомню вам должностной протокол, касающийся сотрудников младшего звена. Входить в кабинет главного директора без его приглашения – прямое нарушение субординации. Уважайте корпоративные правила или я буду вынуждена включить сирену и вызвать охрану. У меня есть кнопка.
– Вы не посмеете!
– Еще шаг и включаю.
– Это я-то звено?! Я и сама директор!
– Младший. Согласно протоколу. Статья первая положение три.
– Послушайте, Гельятина! Я прихожу в приемную уже в третий раз за утро и не могу попасть к Максиму! Вы меня намеренно к нему не пускаете!
Брюнетка топнула ногой и мне пришлось удивленно округлить глаза и поправить на носу очки.
Я?! Да никогда! Как она вообще могла такое подумать!
– Ах, так это я, оказывается, виновата в том, что вы не можете самостоятельно отладить рабочий процесс и без конца отвлекаете меня от дела?!
– Я – вас?! – девушка изумилась.
– Конечно. Я как раз составляю график совещаний. Вхожу в курс дела агентства, а вы носитесь туда-сюда, как сквозняк! Только двери хлопают!..
– Что?!
– Кстати, Кира Ксашковна, вы принесли мне список клиентов? Третий день жду.
– Ксантьевна я, хамка! И я вам ничего не должна приносить! Расселась тут… без году неделя! Жду не дождусь, когда тебя за твою наглость уволят!
В этот момент дверь в кабинет Орловского приоткрылась, но сам он, видимо, услышав наш диалог, передумал выходить. Крапивина же, стоя к кабинету спиной, этого не заметила…
Что ж, прекрасно! Включаем лучшую в мире помощницу Босса! Я не собиралась облегчить Орловскому путь к моему увольнению.
– Зря вы так, Кира Ксантьевна, – сказала я с гордым, но раненым чувством достоинства. Чуть слезу не пустила, поднимаясь из кресла. – Я же к Максиму Богдановичу со всей душой! Со всем профессионализмом и заботой! Да если каждый в офисе станет к нему каждые пять минут за советами бегать – он же, бедняжка, здесь до ночи сидеть будет! Дела неотложные решать! Заболеет еще от старания… коклюшем! Кстати, вы не думали сменить парфюм? Кхе-кхе!
– Кира, она права. Кое-кто из нас заметно злоупотребляет вниманием Максима. И это явно не я, – в приемную вошел молодой мужчина азиатской наружности – директор по маркетингу и связям с медиа, Минджи Хон.
Я уже успела с ним пару раз пересечься в приемной и в коридоре, но после случая с корейцами, оставалась к его улыбке равнодушна.
– Геля, я могу пройти в кабинет к Максиму? – спросил он, словно мы на короткой ноге.
Я села в кресло и вернула пальцы на клавиатуру.
– К Максиму Богдановичу, – ровно заметила.
– Э-м, точно. Так он свободен? Можно к нему?
– Нет, – ответила, – Вы не записывались! Я не вижу вас в списке блиц-визитов. Вернитесь в свой кабинет и следуйте новым правилам. Надеюсь, вы о них помните?
– Гельятина, перестаньте, – Хон обошел раскрасневшуюся Красавину и приблизился к столу. Опустил на столешницу руку и наклонился, вторгаясь в мое личное пространство. – Эти ваши правила совершенно дикие, как в казарме. Нельзя ли их, хм, смягчить для членов управления?..
– Нельзя.
– Вы шутите?
– Она издевается! – высунула нос Крапивина. – Минджи, скажи что-нибудь!
Сказать что-нибудь Минджи Хон точно хотел и прямо сейчас, но, видимо, не предназначенное для женских ушей. Однако Какашковна уже вцепилась в коллегу требовательной хваткой, он открыл рот… но получил от меня водой из пульверизатора сначала в руку, а потом в лицо.
А нечего на меня давить!
Я вскочила.
– Брысь! Два шага назад и сели на диван, быстро!
Кажется, мужчина опешил от моей наглости. Во всяком случае отшатнулся и распахнул глаза, разрез которых вдруг из азиатского стал вполне себе европейским.
Мы все стояли, когда из кабинета Орловского неожиданно послышался громкий смех. Одновременно раскатистый и легкий.
Дверь в кабинет захлопнулась, но Хвостатый за ней продолжал нагло ржать, долго и с удовольствием, пока постепенно не затих. После чего взял паузу, откашлялся, распахнул дверь в приемную и произнес глухим, серьезным тоном:
– Минджи, Кира – зайдите ко мне.
– Слава богу, Максим! Ты должен эту нахалку уволить! Она невозможная! – затарахтела Крапивина, пробегая мимо. – Она не пускала меня к тебе!
– Максим, какого черта твой секретарь себе позволяет? Она облила меня, как фикус! – возмутился мужчина. – Надеюсь, не удобрениями?
Вот сейчас меня точно уволят.
– Геля?
– Да, Максим Богданович?
– Позвоните моему отцу и скажите, что благодаря моему секретарю у меня сегодня случилось на редкость плодотворное утро. Так что я вырвусь после работы на час и поужинаю с ним.
– Х-хорошо.
Странно. И почему он выглядит таким довольным?
А как же сражение за рабочее место?!
***