"Дева со знаменем". История Франции XV–XXI вв. в портретах Жанны д’Арк - Тогоева Ольга Игоревна. Страница 37

Сколько бы сильно ни отличалась подобная трактовка от реальных исторических событий, в пиратской копии 1762 г. она воспроизводилась без каких бы то ни было изменений или дополнений. Более того, можно с уверенностью утверждать, что и печаталось данное издание по официально одобренному тексту, поскольку в нем оказались, в частности, сохранены примечания Вольтера, которые он сам впоследствии изменил или отредактировал; совпадало даже расположение текста на страницах [685]. На первый взгляд, гравюры Дрейка также соответствовали развитию сюжета, однако их отличало столь повышенное внимание к теме секса, что этот вариант поэмы превращался в весьма сомнительное, с моральной точки зрения, сочинение. Именно о таких пиратских публикациях французский философ с горечью замечал: «Моя бедная дева превратилась в распутную девку» [686]. Впрочем, данное утверждение, скорее, следует рассматривать как иронию или кокетство со стороны автора, поскольку оно лишь отчасти соответствовало истинному положению дел: официальный текст поэмы сам по себе оказывался настолько пронизан разнообразными сексуальными аллюзиями и коннотациями, что трудно было бы ожидать от издателей и иллюстраторов его пиратских копий иной реакции.

С первых же строк в сюжете «Орлеанской девственницы» выделялись нескольких сквозных любовных линий, среди которых основными являлись отношения Карла VII и Агнессы Сорель [687], французского капитана Ла Тримуйля (его прототипом выступал Жорж де Ла Тремуй, великий камергер короля) и итальянки Доротеи [688], английского военачальника Тальбота и госпожи Луве, супруги королевского советника [689]. По ходу действия к ним добавлялась еще одна, самая важная пара любовников — собственно Жанна д'Арк и очарованный ее доблестью Дюнуа [690]. Интимные связи этих героев — а они то встречались, то расставались, то попадали в расставленные их врагами ловушки — были главной движущей силой поэмы и ее основным содержанием. На фоне бесконечных сексуальных приключений всех без исключения персонажей от читателя как будто полностью ускользала главная цель автора — прославление победы французских войск под Орлеаном [691].

Не менее значимую часть «Девственницы» составляли и «ответвления» от основного сюжета, также посвященные исключительно теме секса. Сюда прежде всего относились рассказы о многочисленных претендентах, пытавшихся лишить главную героиню невинности: Жанну д'Арк преследовали английский монах Грибурдон, встретившийся с ней в Вокулере [692]; конюх из местной таверны, в которой она служила [693]; все без исключения придворные Карла VII в Шиноне, сначала устраивающие девушке медицинский осмотр, а затем выдающие ей соответствующий «патент» [694]; Гермафродит, отродье дьявола и совращенной им монашки, дважды заманивавший Жанну в свой замок [695]; наконец, влюбленный в нее крылатый осел, подаренный спасительнице Франции св. Дионисием и служивший ей боевым конем [696].

Прочие героини поэмы также были вынуждены постоянно отбиваться от посягательств на их честь. Доротея противостояла собственному дяде-архиепископу, разбойнику Мартингеру и английскому капитану Жану Шандосу [697]. С ним же, а также с его пажом Монрозом и его духовником безуспешно сражалась Агнесса Сорель [698]. В монастыре, где возлюбленная Карла VII пыталась укрыться от домогательств, ее заманивала в постель сестра Безонь, оказывавшаяся при ближайшем рассмотрении переодетым юношей [699]. Наконец, ее насиловал английский капитан, напавший на тот же самый монастырь [700].

Абсолютно все вставные «новеллы», которые регулярно появлялись на страницах «Девственницы» и уводили читателей еще дальше от основного сюжета, также были замешаны на эротике. Гермафродит в своем замке пытался обольстить гостей обоего пола [701]; английский рыцарь д'Арондель, прибывший на континент, дабы «вредить французам», в действительности путешествовал по чужой стране с молодой любовницей Юдифью де Розамор [702]. Разбойник Мартингер вместо того, чтобы продолжить путь в Лорето, где он надеялся получить отпущение грехов, похищал Доротею и Юдифь, дабы как следует с ними позабавиться [703].

Сюда же относились разнообразные мифологические и библейские сюжеты [704], искусно вплетенные в ткань повествования, а также рассказы о вполне реальных событиях из прошлого Франции и других европейских стран, задействованные Вольтером для усиления производимого эффекта. Приключения главных персонажей поэмы он сравнивал с действительно имевшими место историями: проповедника-иезуита Жан-Батиста Жирара, обвиненного в растлении своих «духовных дочерей» [705]; Марии Авроры фон Кёнигсмарк, любовницы польского короля Августа I Сильного [706]; основателя «двойного» (т. е. мужского и женского) монастыря Фонтевро Робера д'Арбрисселя [707]; императора Константина Великого, убившего собственную жену Фаусту, которая якобы была ему неверна [708]. Завершался этот исторический экскурс кратким упоминанием любовных связей французских монархов: Франциска I с Анной де Писсле, Генриха II с Дианой де Пуатье, Генриха IV с Габриэль д'Эстре, Людовика XIV с Марией Манчини, Франсуазой-Атенаис де Монтеспан и Луизой-Франсуазой де Лавальер [709] и т. д.

Более того, «Орлеанская девственница» оказывалась по сути энциклопедией всех возможных сексуальных девиаций. Вольтер описывал разнообразные формы сожительства, не освященные браком, в результате чего у главных героев, естественно, появлялись незаконнорожденные дети: к ним относились «бастардов украшенье Дюнуа», Доротея, оказавшаяся дочерью английского рыцаря Поля Тирконеля, и ее собственный сын от Ла Тримуйля [710]. Упоминались в поэме и гомосексуальные отношения, а также инцест [711]. И наконец, тема влюбленного в Жанну осла, что происходило, разумеется, по наущению дьявола, влекла за собой рассуждения о скотоложестве [712].

Таким образом, «Девственница», заявленная как поэма, повествующая о славном противостоянии французов и англичан в решающей битве за Орлеан, буквально на глазах у изумленных читателей превращалась в рассказ о любовных отношениях, которые, по мнению Вольтера, всегда оказывались важнее любого сражения с врагом [713]. Св. Дионисий с большим трудом вырывал Карла VII из объятий Агнессы Сорель, дабы он возглавил, наконец, собственные войска [714]. Легенда о тайном знаке, якобы данном Жанной д'Арк дофину в Шиноне, что позволило ему уверовать в ее миссию по спасению страны, в поэме обретала весьма скабрезное содержание [715]. Для Тальбота взятие Орлеана означало вовсе не победу в очередном сражении, но возможность увидеться с возлюбленной — «президентшей» Луве [716]. На захватнический характер войны, которую вели его соотечественники на континенте, указывал всего один эпизод — сцена насилия над обитательницами монастыря [717]. Все поединки между английскими и французскими рыцарями, описанные в поэме, сводились к защите чести и достоинства той или иной представительницы слабого пола [718]. Даже в бой противники отправлялись, призывая на помощь не только свв. Дионисия и Георгия, но Венеру и Амура [719]. Главным же рефреном «Девственницы» оставались слова о том, что война — тяжкое бремя для любого мужчины, поскольку она заставляет его отказаться от женщин и, как следствие, от сексуальных удовольствии [720].