Квинканкс. Том 2 - Паллисер Чарльз. Страница 62

— Да. — Сердце у меня забилось от высказанного предположения, подкрепляющего мои надежды, ибо раньше я гнал прочь самую мысль о такой возможности. — Но если у них есть причины беречь завещание (во что мне не верится, ибо в таком случае они сильно рискуют), тогда оно, вероятно, хранится в банковском сейфе или в каком-нибудь надежном тайнике.

— Тайник! — воскликнула миссис Дигвид и порывисто повернулась ко мне, вспыхнув от волнения. — В каком году произошло смертоубийство вашего дедушки?

— За год до моего рождения, в мае.

— А вы родились за полгода до Джоуи, так ведь? — Она повернулась к мужу. — Значит, в мае года Большой Кометы. Помнишь комету? Огроменная такая, с блюдо для сыра. — Он кивнул, и она продолжала: — В то время я нянчилась с Полли, а ты тогда же выполнил кое-какую работенку для Мампси!

Мистер Дигвид смотрел на нее пустыми глазами.

— Управляющий Мампси прислал к нам парня, — продолжала она, — с просьбой взяться за одну работу по механической части.

— Мистер Ассиндер? — спросил я.

— Нет, предыдущий, — сказала миссис Дигвид, а потом снова повернулась к мужу. — Ты еще удивлялся, почему они не поручили дело кому-нибудь из своих постоянных работников, поскольку ты уже много лет не работал на них.

— Да, — промолвил он, — теперь припоминаю.

— Так неужто непонятно, что ты выполнил заказ Мампси ровно в то время, когда они, видать, снова прибрали к рукам документ мастера Джона?! — вскричала миссис Дигвид.

— Понятно, — сказал я.

— Джордж, расскажи мастеру Джону, чего они от тебя хотели.

— Ну… — Мистер Дигвид на мгновение задумался. — У них там камин в одной из огромных комнат. Большая гостиная, так она называется. Из превосходнейшего мрамора и сложен добротно. Они приказали каменщику вынуть из кладки одну плитку, прямо под каминной полкой, и выдолбить там полость с заглублением вниз. Я же должен был смастерить такой деревянный ящичек, который бы вставал туда и выдвигался вверх и вперед на блоках, когда плитка опускается.

— Тайник! — воскликнул я.

— Верно, — сказала миссис Дигвид. — Вот почему они не хотели поручать дело никому из своих постоянных работников.

Я не мог говорить, всецело поглощенный мыслью, что, если все действительно так и если мне удастся раздобыть завещание, я мгновенно стану владельцем поместья. Сколь полное восстановление справедливости в возмещение всех несчастий, причиненных моей семье и Момпессонами, и Клоудирами! И сэр Персевал своими действиями по отношению к местным жителям доказал, что совершенно недостоин владеть хафемскими землями. Я не просто имею право — я обязан — владеть поместьем! Но разве есть у меня надежда вернуть завещание? Не желая, чтобы Дигвиды догадались о моих мыслях, я под каким-то предлогом покинул дом и быстрым шагом ходил по окрестным улицам, покуда немного не успокоился.

Даже при наличии необходимых средств мне не удастся востребовать завещание через суд, ибо Момпессоны просто-напросто заявят, что такого документа не существует. Представлялось очевидным, что единственный способ заполучить завещание — это вскрыть тайник. Но разве такое возможно?

На следующий день мистер Дигвид, Джоуи и я вернулись к работе, и теперь, когда мы жили в другом районе города, нам приходилось проникать в канализацию через другой вход, а следовательно, преодолевать значительные расстояния в поисках наиболее плодоносных туннелей, что отнимало у нас много времени и снижало наши заработки.

Однажды вечером, когда Джоуи в очередной раз отлучился из дома, я снова завел речь о тайнике.

— А Барни помогал вам делать его? — спросил я мистера Дигвида, памятуя о своих прежних подозрениях насчет причастности Барни к истории моей семьи.

— Нет, — удивленно ответил он. — Брата тогда не было в городе.

— А где он был, вы знаете?

Мистер Дигвид помотал головой.

— Аккурат об ту пору он пропал на несколько месяцев.

Это служило очередным — хотя и не неоспоримым — доказательством возможной причастности Барни к убийству моего деда.

Мгновение спустя я сказал:

— Боюсь, единственный способ вернуть завещание — это взять его из тайника.

Последовало молчание.

— То бишь, выкрасть? — уточнила миссис Дигвид.

— Это не кража, — возразил я. — Оно было украдено с самого начала и по закону должно находиться в руках судей. Как все завещания.

— Тогда пусть судьи и возвращают его, — сказала миссис Дигвид.

— У них нет ни желания, ни возможности. Чтобы справедливость восторжествовала, я должен взять это дело на себя.

Мои слова вызвали бурный протест.

— Вас могут повесить, коли поймают! — воскликнула миссис Дигвид. — По крайней мере, отправят на каторгу.

— Моя жизнь и так в опасности, — сказал я. — Неужели я должен скрываться от Барни ближайшие годы, покуда Сайлас Клоудир не умрет?

Они явно смешались, и я понял, что упоминание о роли Барни в моей жизни достигло цели.

— Я буду в безопасности, только когда представлю завещание в суде. Поэтому я прошу вас, мистер Дигвид, лишь об одном: расскажите мне, как открывается тайник.

Миссис Дигвид чуть заметно кивнула, и он начал:

— Ну, тут есть одна загвоздка. Видите ли, там оставили место для замка, но замок изготавливал слесарь.

— Вы знаете, кто именно?

— Нет.

— Но вероятно, замок несложно открыть отмычкой или взломать, — предположил я.

— Ну да, — неуверенно согласился мистер Дигвид. — Может, оно и так.

— Теперь, когда я знаю про тайник, мне остается лишь придумать, как проникнуть в дом, — сказал я.

Дигвиды содрогнулись при таких моих словах, и, увидев это, я перевел разговор на другую тему.

В течение следующих нескольких дней, когда до моего сознания дошло, насколько трудно задуманное дело, я постепенно пришел к мысли, что без посторонней помощи у меня нет никаких шансов добиться успеха, и потому я решил довериться мистеру и миссис Дигвид в большей мере и попросить о содействии. Я подчеркну, что, только вернув завещание, я огражу себя от опасности, но ничего не скажу о том несомненном факте, что оно принесет мне огромное состояние.

И вот, несколько дней кряду я вел с ними споры насчет нравственности и безнравственности замысленного предприятия, по-прежнему держа наши разговоры в тайне от Джоуи. Мое дело правое, говорил я, ибо похищенное завещание, как мне стало известно от мистера Эскрита, представляет окончательную волю моего прапрадеда в части распоряжения имуществом, а посему должно быть введено в силу.

Наконец мои старания вознаградились, и однажды миссис Дигвид сказала:

— Ладно, мастер Джонни, мы поможем вам. Раз вы считаете, что в покраже документа нет ничего дурного, значит, и мы не против. Ведь мы еще должны искупить зло, причиненное вам и вашей матушке Барни и Джоуи.

— Не говорите об искуплении, — запротестовал я. — Я просто хочу получить возможность отблагодарить вас.

— Нам ничего не надо, — оборвал меня мистер Дигвид. — Нам достаточно увидеть, что справедливость восстановлена.

Я слегка смутился, но я добился своего и был доволен.

Хотя мы трое старались держать наши намерения в тайне от Джоуи, в крохотном домишке было трудно скрыть что-либо, и однажды он случайно услышал разговор, по неосторожности заведенный мной, когда он находился наверху, и таким образом раскрыл наш замысел.

Разумеется, он стал настаивать на своем участии в деле, и, хотя я не возражал — полагая, что в таком случае он не разболтает о наших планах Барни, — его родители решительно воспротивились, и произошел ожесточенный спор.

— Вы ничего не смыслите в кражах со взломом, — заявил Джоуи. — А я многому научился у Барни.

— Тем больше причин не впутывать тебя в эту историю, — отрезала его мать.

Джоуи насупился.

— По крайней мере, ты можешь дать нам полезный совет, — сказал я.

— Ага, — сказал он. — Поскольку, помимо ночного сторожа в доме, надо остерегаться караульных и полицейских патрулей. Какой это приход?