Звездная Кровь. Изгой (СИ) - Елисеев Алексей Станиславович. Страница 21

Всё… На какое-то время спасены.

Теперь пора к Ахири, сообщить её эту новость. Я вышел в шлюз и открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь эдакое. В своём неподражаемом стиле, как девушка бросилась мне… Сначала показалось, что целовать руки, но моё запястье что-то кольнуло. Моя спутница отскочила в противоположный конец шлюзовой камеры и смотрела на меня с каким-то странным выражением. Поднеся к глазам своё левое запястье, я посмотрел на него. Больше всего было похоже на металлическую шляпку гвоздя из-под которой вытекала капля крови. Подняв взгляд на Ахири я спросил:

— Ахири, что это…

Слова застряли у меня в горле, в глазах потемнело. Облокотившись на стену, я сполз по ней, чтобы не упасть.

21. Боль

А потом пришла боль.

Всё что я понял — Ахири предала меня, воткнув этот отравленный гвоздь в моё запястье. Я вцепился в серебристую шляпку ногтями и попытался её вытащить, но проклятая металлическая заноза сидела прочно. Оттого что я её расшатал, мне стало только хуже. Кровь, текущая из-под шляпки, сделала чужеродный предмет в организме настолько скользким, что теперь за него стало совсем не ухватиться.

Что остаётся? Нужно рубить руку! Но сначала…

Левая рука до плеча уже отказывалась меня слушаться, но правая всё ещё исправно работала. Я, подняв карабин, навёл его на Ахири. Верней, попытался это сделать. Спутница, злорадно ухмыльнувшись, ударила древком копья по моему правому запястью. Карабин выпал из руки, с металлическим звуком упав на пол шлюзового отсека. Превозмогая боль, я попытался встать, но не тут-то было! Ещё один точный удар древком копья в солнечное сплетение отправил меня обратно на встречу с твёрдым металлическим полом, заставив меня скрючиться у стены.

Раскалённые иглы от запястья добрались уже до шеи, и боль становилась нестерпимой. В этот момент я понял, что если не сделаю себе инъекцию обезболивающего, то рискую погибнуть от болевого шока. Браслет криптора, принадлежавший мёртвому космическому пехотинцу, оказался прямо подо мной. Я нацепил его вторым на левую руку и оставалось только активировать, но Ахири ударила меня ещё раз и прижала к полу коленом, уперев его мне между лопаток.

Боль стала такой сильной, что я заорал, не в силах больше сдерживаться. А боль растекалась уже по позвоночнику вверх и вниз, захватывая тело без остатка. Разум отключился, боль превратила меня в страдающий и вопящий кусок плоти, неспособный связано мыслить. Такой силы и интенсивности чувство мне было не с чем сравнить. Вероятно, что я до сих пор не отключился, нужно было сказать принятому наркотику «Шаг Смерти». Секунды растягивались в вечность. Сказать сколько это продолжалось, пока я не вырубился, было невозможно.

Однако моё беспамятство не было абсолютным, через какое-то время сознание всплывало на поверхность, но едва придя в себя, я снова проваливался в черноту беспамятства, испытав нестерпимые страдания.

Я даже кричать уже не мог. Сил хватало только на то, чтобы с трудом хрипло дышать. Чувство реальности было утеряно, я сбился со счёта сколько раз приходил в себя, только, для того чтобы потерять сознание. Казалось, что боль свила себе гнёзда в каждой клетке моего тела. Думаю, если бы контроль тела остался за мной, то я бы непременно себя убил, только чтобы не испытывать больше эту боль.

Но даже роскоши распорядиться собственной жизнью я был лишён. Не слушалась ни одна из конечностей, так что оставалось только ждать. В любом другом случае, я бы сам себя удавил, или откусил себе язык, зубами выгрыз себе источники боли или разбил голову о стену.

Но это не мешало моему телу биться и дёргаться в судорогах вопреки всякой логике. Меня выгибало от боли так, что я становился на мостик без помощи рук, всё тело колотило и подбрасывало.

Вынырнув из омута беспамятства в очередной раз, я подумал — «Убью». О ком это я так? О той, что воткнула мне в запястье гвоздь и заставила так страдать. Когда осознал, что могу мыслить, понял — это мне не кажется и всё позади.

Возвращаться в сознание было мучительно. Голова не просто болела, она словно раскалывалась на куски. Что там… Даже дышать было больно. Невыносимая боль грозила снова меня отправить в небытие.

Жить мешали стоны и крики. Эти звуки не могли быть исторгнуты человеческими голосовыми связками. Хотелось зажать уши ладонями, пока не стало понятно, что эти звуки, пропитанные страданиями и безысходностью, производило моё собственное пересохшее горло.

Я пережил это мучение и не умер. Хотя справедливости ради, стоит заметить, что непонятная штука в руке появилась из-за моей собственной беспечности. Нельзя было доверять Ахири. Вообще, никому доверять нельзя.

Кровавая пелена боли постепенно уходила из моего взора. Сквозь неё всё ясней начали проступать предметы. Зрение постепенно обретало чёткость, органы чувств приходили в норму. В теле перестала взрывами пульсировать боль, но хватало только воспоминание о ней, чтобы всё внутри сжималось и холодело. Двигаться не хотелось, я так и продолжал лежать с закрытыми глазами, прислушиваясь к странным звукам вокруг.

Накатившая волна внутреннего опустошения была столь велика, что буквально продолжать жить в мире, где существует такое великое страдание не хотелось. Чего хотелось? Ничего. Я закрыл глаза и постарался ни о чём не думать. Ведь даже воспоминание о перенесённом мучении было сейчас невыносимо.

Очень сложно сказать, сколько я провалялся в прострации, то засыпая, то выныривая в состояние полудрёмы, но вывело меня из ступора банальная жажда. Очень захотелось пить. Пока это можно было игнорировать, я продолжал лежать с закрытыми глазами.

Сколько можно куда-то топать, наматывая километры и километры, воевать, побеждать и так ошибиться в человеке. Хотя… Разве может существо, способное к такой изощрённой пытке называться человеком? Нет. Тварь это инопланетная.

Внутри меня крепла и набирала силу злоба. Именно это чувство подставило плечо, чтобы я смог на него опереться и достать из криптора флягу. Руки повиновались неохотно. А для того чтобы не промазать мимо рта горлышком, пришлось открыть глаза, и даже это далось мне с усилием.

С трудом разлепив слипшиеся губы, я попытался отхлебнуть из фляги. Получилось не сразу. Прежде чем это удалось, я весь облился, но это только на пользу пошло. Глотнув воды, я ощутил отвратительный запах… Я плеснул ещё немного воды на лицо и потёр веки, только после этого глаза открылись окончательно. Это не веки были словно пудовые, а лицо было залито липкой эмульсией с трудом отмывшейся.

Кровь? Нет… Просто какая-то жижа подсохшая. Фу, блин! На сопли похоже…

Очень осторожно я поднёс левое запястье к лицу, словно чужеродный предмет в моей плоти был опасен, как ядовитая змея. Там торчала толстая широкая шляпка серебристого гвоздя треугольная, словно вдавлена. Работа тонкая, а гвоздь здоровый, как так получилось? Покрутил кистью, сжал и разжал кулак несколько раз. Нет, боли я не чувствую. Хотел потрогать шляпку, но, вспомнив о пережитой муке, не смог заставить себя это сделать, отложив на потом.

Вроде жив. Вроде здоров. Не очень бодр, но это дело такое… Что это было только что? Что со мной произошло?

Пришло время осторожно осмотреться.

Я лежал в чём-то вроде белёсого кожаного мешка. Материал кожистый, эластичный, тянется, но не слишком. Порвать руками нечего и думать. Хорошо, что я перевесил тесак на пояс. Пошарив руками в поиске своего холодняка, обнаружил ножны пустыми. Естественно, я не нашёл и своего карабина. Кто у меня забрал всё оружие? Тут можно даже не ломать голову. Тот же самый, верней, та же самая, что подвергла меня пытке. Ахири. Стерва инопланетная.

Все четыре криптора на месте, то есть надеты по два на предплечья. Надо найти что-то, чтобы проковырять дырочку в мешке и… На случай самого трагичного развития событий вооружиться.

Первым делом я провёл сопряжение нового браслета криптора со своим воксом и быстро осмотрел содержимое через дополненную реальность. У меня было три термических гранаты. Одну я уже истратил, одну истратил Иван, а вот сослуживец, имени которого я так и не узнал, свои приберегал. Итого семь. Хватит, чтобы устроить филиал огненного Ада, если вдруг другого выхода у меня не останется. Я установил их все на трёхсекундное срабатывание и разместил у себя на поясе. Обнаружилось два мачете и три солидных охотничьих ножа. Повесил сразу себе на пояс и то и другое.