Я стала женой злодея (СИ) - Миллюр Анастасия. Страница 21

Он сделал шаг ко мне, и все инстинкты в моем теле завопили мне: «Беги!». Мышцы напряглись, я невольно дернулась, но тут же себя осадила. Нет. Стоять. Я не буду от него убегать. Нет.

Потребность спрятаться, найти укрытие, исчезнуть из поля его зрения была непреодолимой. Будто само мое существо требовало этого. Но я, превозмогая дрожь в теле, осталась сидеть на месте.

Однако даже то первое, мельчайшее движение не укрылось от взгляда Ридриха.

Тьма растеклась в его глазах, заполоняя белки, порождая толпу мурашек в моем теле, а затем… Здание содрогнулось. Меня прошибло новой волной ужаса и удивления, но я не позволила себе издать ни звука, не отрывая взгляда от его кромешно-черных глаз и ощущая, как переворачивается все внутри.

Мне нужно было открыть свой чертов рот и убрать весь тот бардак, который я сотворила. Но я боялась размокнуть губы. Боялась, что едва я дам волю голосу, как тут же закричу и окончательно утащу нас всех в Ад.

По стенам и полу с треском и скрежетом пошли трещины, с улицы послышались крики, сердце в груди трепыхалось пойманной птичкой.

Вот, сейчас… Сейчас я все объясню. Сейчас. Давай, Азалия… Давай же! Говори уже, черт тебя побери!

Здание содрогнулось от нового землетрясения, и я едва успела ухватиться за столбик кровати, чтобы не упасть. Зажмурившись, я насильно заставила себя раскрыть гребаные губы, но воздух будто застрял в горле и просто не шел наружу.

Черт! Да, что там у Ридриха за тьма, если она имела такую власть над моим телом?! Пошла нахрен прочь! У меня тут личная жизнь решается!

А затем я услышала, как он усмехнулся. И от этого звука у меня волоски на теле встали дыбом. Я тут же с возрастающим беспокойством распахнула глаза, ловя его взгляд, который теперь был напрочь лишен любых намеков на эмоции.

Он стиснул челюсти так, что желваки заходили ходуном, и резко отвернулся. А затем… Развернулся, сжав пальцы в кулаки, и направился к двери. Адэйн рухнул на пол, створку просто выбило напрочь. А Ридрих… Уходил. Он уходил. Ридрих. Уходил от меня. Потому что я не смогла протолкнуть слова через рот и нормально все ему объяснить.

— Я пришлю за тобой карету, — бросил он, перешагивая порог.

Нет. Не-а.

Почему-то перед глазами пронесся образ маленького Шу. Он так переживал по поводу того, что я призову нового духа и забуду о нем, что глупо пожертвовал собой. Его смерть была опустошающе бессмысленна.

Но если бы… Если бы я не откладывала разговор… Если бы я поговорила с ним раньше… Если бы сказала ему, как он мне дорог. Если бы объяснила, что он жил в сокровенном месте в моем сердце, и призыв даже целого легиона духов не смог бы его заменить… Если бы дала понять, что он совершенно особенный для меня, может, все было бы по-другому?

Я больше не собиралась сожалеть. Не хотела, мучительно сглатывая ком в горле, оглядываться в прошлое и думать, что было бы, сделай я по-другому… Поэтому собрав в кулак все силы, что у меня были, отталкивая влияние темной ауры, этой тьмы, так далеко, как только могла, я вскочила с постели, до крови впилась пальцами в ладони и, зажмурившись, крикнула дрожащим голосом:

— Я люблю тебя.

Бах. Мир замер. Застыло и растянулось мгновение, в котором Ридрих медленно повернулся ко мне, и на его лице сменились тысячи эмоций.

Здание снова тряхнуло, но мне было так глубоко наплевать на происходящее, что снеси нас сейчас волна цунами, я бы не моргнула глазом. Каждая унция моего внимания была на сто миллиардов процентов прикована к мужчине, выражение которого снова стало отстраненным и безразличным.

Я сглотнула, ощущая, как внутри все перевернулось и оборвалось, когда он сделал шаг ко мне. Потом еще один, и еще. И чем меньше расстояние было между нами, тем сильнее нарастало давление в груди. Кто-то словно решил накачать ее насосом, и она вот-вот должна была лопнуть, взорвавшись той безграничной и сумасшедшей любовью, которую я испытывала к своему злодею.

И чем ближе он был, тем меньше становилось давление злой ауры. Хотя бы настолько, что мне больше не приходилось каждое мгновение бороться с непреодолимым желанием броситься наутек.

А потом… Этот невозможный человек… Подошел совсем близко, приподнял пальцем мой подбородок, заставляя смотреть в глаза и холодно спросил:

— От страха сознание помутилось?

Я не знаю, как нормальные девушки отреагировали бы на подобные слова после своего признания, но у меня в груди одновременно резануло нежностью и все заискрилось настолько сильно, что на губы просочилась широкая и безумно глупая улыбка. Потому что… Это же Ридрих. Мой Ридрих. Мой злодей.

Он не верил. Конечно, он не верил.

И это одновременно порождало во мне теплоту и боль. И с каждой крошечной долей мгновения этих эмоций становилось все больше и больше. Настолько много, что в носу запершило, а глаза защипало.

— Будь ты самим злом, Ридрих, я все равно продолжала бы тебя любить, — едва слышно прошептала я, чувствуя, как слеза скользнула по щеке. С каждым словом его взгляд темнел, углублялся, а на дне черных глаз рождалось истинное безумие, и мое горло сжималось от эмоций, но я все равно продолжала говорить. — Я сошла с ума. Ты прав. Потому что я устала сдерживаться. Я больше… Не могу быть так далеко от тебя. Я…

Договорить мне не дали. Мой мир взорвался и разлетелся нахрен вдребезги, когда Ридрих приподнял выше мой подбородок, а затем смял в поцелуе рот. Каждая клеточка в моем теле замерла и на мгновение оробела от неверия в происходящее.

Десять лет. Десять лет я была безнадежно влюблена в злодея. Десять лет я боролась со своими чувствами. И эти долгие годы ожидания увенчал один единственный момент, ради которого и умереть было не жаль.

Мой.

Только мой.

Я была словно в полубреду, едва осознавая происходящее. Любые мысли здесь были лишними. Я состояла из стонов и эмоций, пляски наших языков, вкуса его твердых губ, прикосновений к его коротким волосам на кончиках пальцев и ненасытной, неутолимой потребности быть к нему ближе.

Я прижалась к нему всем телом, мои пальцы отчаянно цеплялись за него, в груди не хватало воздуха, меня распирали миллиарды эмоций, голова кружилась, но мне было мало. Мало всего. Мало его жадных поцелуев, мало его прикосновений, мало его запаха. Внутри меня сидело вечно голодное, вечно алчное до Ридриха существо, в пасть которому сколько не кидай слов, чувств и прикосновений, ему будет вечно мало.

Где-то там раздался взрыв, потом оглушающий грохот. Где-то там кричали люди. Кажется, здание содрогнулось и начало рушиться. Но нас с ног до головы окутала тьма, не позволяя оставить и царапины. Но все это… Все, что происходило снаружи, было настолько незначительным… Разве могло иметь смысл что-то кроме мужчины, который, тяжело дыша, оторвался от моих распухших губ, всматриваясь в мое лицо полубезумным взглядом?

Еще никогда я не видела Ридриха таким, и это зрелище… Оно влетело в мое сердце на бешеной скорости, как сумасшедший байкер с горящей выхлопной трубой, и прочно там обосновалось, заставляя мои внутренности полыхать.

Кадык на его горле дернулся, и он, зажмурившись, прижался своим лбом к моему, наши носы столкнулись, и я прерывисто выдохнул, а его руки скользнули мне на спину, опутали собой и сжали почти до боли. Но даже если бы мои кости начали трещать и крошиться, я не издала бы и звука, потому что этот миг был слишком-обалденно-невероятно-правильным.

— Ридрих… — прошептала я, и мои пальцы скользнули с его затылка на шею, обвели резкие линии его челюсти и обхватили его лицо.

— Молчи, — хриплым низким тоном оборвал он меня, от которого внутри побежали мурашки.

Его рука поднялась вверх по моему позвоночнику и коснулась затылка. Место удара тут же обожгло болью, и я, не сумев сдержаться, с силой втянула в себя воздух, из-за чего тут же заработала прищуренный взгляд от Ридриха.

— Я в поряд… — не успела договорить я, как меня уже подхватили на руки, кокон тьмы раскрылся, и моему взору предстала страшная картина.