Непристойно богатые вампиры. Второй обряд - Ли Женева. Страница 18

― Странно. Он облизал кончиком языка зубы. ― Я помню, что в тот вечер ты несколько раз кончала.

Я приподняла бровь, как бы говоря― так и было.

― Я буду рад предоставить тебе стимулы для работы над твоими произведениями, ― предложил он.

― Например?

От его ответного взгляда у меня поджались пальцы на ногах.

― Ты будешь слушать мою игру все выходные, ― предупредила я его.

― Мне нравится, когда ты играешь, ― сказал он мягким голосом. ― Ты играла, когда я впервые тебя увидел.

― Ты имеешь в виду тот раз, когда я поймала взгляд, будто ты собираешься меня убить? ― спросила я, фыркнув. Очевидно, мы помнили нашу первую встречу совершенно по-разному.

― Именно. ― Он отвернулся к рулю, изображая бесстрастность, но голос его был наполнен эмоциями, когда он продолжил: ― Наверное, так оно и выглядело. Каждый инстинкт побуждал похитить тебя. Мне казалось, что я хотел убить тебя, но, думаю, я бы просто спарился с тобой, как только мы остались бы одни.

Мой рот открылся от этой жестокой правды. Джулиан овладел своими первобытными инстинктами той ночью, но борьба все еще продолжалась. Что, если бы он этого не сделал? Что, если бы он…

― Ты выглядишь испуганной, ― пробормотал он. Я начала протестовать, но он прервал меня. ― Так и должно быть. Никогда не забывай, кто я, котёнок.

Я услышала, что он на самом деле имел в виду под этими словами. Никогда не забывай, кто такие вампиры. Я спрашивала его об обращении; это был его способ мягко подготовить меня к отказу?

В горле образовался комок, но я сглотнула, отгоняя эту мысль. Еще ничего не было решено. Через три месяца мы спаримся, а дальше все решится само собой.

― Мне нужно собрать вещи, ― сказала я через минуту.

― Может, мне помочь тебе?

― Дай мне минуту, чтобы убедиться, что никто не раздет, ― сказала я, но шутка не удалась. Я знала, что мои соседи по комнате будут рады нашему воссоединению примерно так же, как и моя мать. ― Но да.

Я заколебалась, прежде чем перегнуться через консоль и впиться в его губы стремительным поцелуем. Когда я отстранилась, то заметила, что его руки все еще обхватывают руль. Костяшки его пальцев побелели.

Как мы проживем три месяца, если он будет так напряжен? Я заставила себя улыбнуться, вылезла из машины и побежала к зданию. У меня ушла минута на то, чтобы найти ключ в сумке, и я готова была поклясться, что все это время чувствовала его взгляд, прожигающий мне спину. Когда я наконец вошла внутрь, то оставила дверь слегка приоткрытой, чтобы он мог зайти чуть позже.

Я медленно поднималась по лестнице, пытаясь решить, как именно мне действовать, если Оливия и Таннер окажутся дома. Как бы они ни отреагировали, это все равно будет лучше, чем реакция моей матери.

Эта теория была опровергнута, как только я вошла в дверь. Оливия вскочила с дивана, все еще в пижаме, и бросилась ко мне. Но не было ни объятий, ни облегчения при виде меня. Вместо этого она размахивала зарядным устройством для мобильного телефона, как оружием. ― Ты знаешь, для чего существуют зарядки?

Я скривилась. ― Извини. Я забыла телефон в больнице.

― Я знаю, ― сказала она мне. ― Я знаю, потому что они позвонили мне, чтобы я приехала и забрала его.

― Что? ― спросила я, забирая его у нее. ― Почему?

― Ты не отвечала на звонки, поэтому они позвонили второму контакту, которым, кстати, являюсь я. ― Оливия потуже затянула свой неряшливый хвост и принялась расхаживать по комнате. ― Твоя мама оставила все вещи в больнице, когда ее выписали.

― Ее выписали? ― Эта новость была как удар в живот. Я ухватилась за спинку дивана, чтобы удержаться на ногах. ― Значит, все в порядке.

Опухоли, должно быть, были доброкачественными. Я сосредоточилась на этом, а не на том, что она ушла, не сказав ни слова.

― Я сомневаюсь в этом, ― рассердилась Олива. ― Потому что у них есть результаты анализов, о которых они хотят с тобой поговорить, раз уж они не могут связаться с ней.

― Что ты имеешь в виду? ― Я подняла на нее глаза, и меня охватил ужас.

― Твоя мама просто исчезла. Медсестра не сказала мне, но я нашла доктора Ривза, и он сказал, что твоя мама была в смятении после того, как поссорилась с тобой и каким-то парнем, выдававшим себя за твоего мужа.

― Вот дерьмо.

― Да, не хочешь рассказать мне об этом? ― Она положила руку на бедро. ― Что, черт возьми, происходит, Тея?

― Я могу объяснить, ― сказала я, но недостаточно быстро, потому что нас прервал стук в дверь.

Оливия перевела взгляд с меня на дверь, и я могла бы поклясться, что увидела, как ее мозг взорвался. Она встала между мной и дверью, чтобы помешать мне ответить. ― Это он? Ты только что бросила маму, чтобы опять сбежать с ним?

Опять. Это слово пронзило меня до глубины души, и я задохнулась. Мы уставились друг на друга, ни один из нас не двигался. Наконец Оливия повернула голову и пробормотала: ― Прости. Это было дерьмово, то, что я сказала.

― Все в порядке, ― сказала я. Но я знала, что она имела в виду то, что сказала.

― Значит, он здесь, ― резко сказала она.

― Да, но я не просто сбежала с ним, ― ответила я ей. ― Все гораздо сложнее.

― Почему? Потому что твоя мама не была в восторге от того, что какой-то парень, который уничтожил тебя, вернулся как ни в чем не бывало?

― Все не так просто. ― Я ненавидела это. Я ненавидела ссориться с ней. Ненавидела ощущение, что все хотят, чтобы я выбирала между мужчиной, которого я люблю, и своей прежней жизнью. Я ненавидела, что не могу сказать ей, что он для меня значит. Я ненавидела, что между нами должны быть секреты, но какой у меня был выбор?

― Ты знаешь, куда уехала твоя мама? ― Оливия сменила тему, все еще преграждая мне путь к двери.

― Домой? Не знаю. Она… ― Я сглотнула. ― Она заставила меня выбирать между ними.

― И ты выбрал его? ― Ее голос дрогнул, давая мне понять, что она и об этом думает.

― Я вообще не должна был выбирать, ― взорвалась я. ― Так что да, я ушла с ним, потому что мне нужно было его выслушать. Потому что это моя жизнь, и я отдала годы, сидя в той больнице и молясь, чтобы она не умерла. Потому что он был рядом, чтобы заплатить сотни тысяч долларов, в которые нам обошлись эти годы. Но главным образом потому, что он не просил меня выбирать. Он позволил мне решать самой, хотя я уже знала ответ. Потому что любой ответ, любое решение, любой выбор всегда приведут меня к нему.

Глаза Оливии расширились, но она промолчала. Я была ошеломлена ее молчанием. Джулиан снова постучал в дверь, и я готова была поклясться, что слышу его в своей голове.

Я был терпелив, котёнок. Впусти меня, пока я не сошел с ума.

Она не пыталась остановить меня, когда я пронеслась мимо нее и открыла дверь. Джулиан прислонился к дверной коробке, его мускулистое тело заполняло ее. Один взгляд на его лицо сказал мне, что он слышал всю нашу ссору.

― Не вовремя? ― пробормотал он. Он держал в руке телефон. ― Мне только что позвонили. К сожалению, это не может подождать. Хочешь, чтобы я ушел?

Я закрыла глаза, гадая, сможем ли мы когда-нибудь расслабиться, и отошла в сторону. ― Нет, это займет минутку.

Он вошел в комнату, кивнув Оливии. Она даже не моргнула в знак приветствия.

― Я заехала взять кое-что из вещей. ― Я взяла зарядное устройство. ― Я останусь у Джулиана на несколько дней, пока буду пытаться сдать экзамены. ― Я не знала, почему я потрудилась сказать ей все это. Но Оливия посмотрела на меня и качнула головой.

― Я подожду здесь, ― пробормотал он. Я замерла, размышляя, стоит ли оставлять их вдвоем в одной комнате. Джулиан наклонил голову, словно прочитав мои мысли. ― Давай.

Взбешенная лучшая подруга и смертоносный вампир ― опасная комбинация. Оба хотели для меня самого лучшего. Просто у них были разные представления о том, что это значит. Оставив их, чтобы собрать сумку, я поняла, что на этот раз вампир, возможно, встретил достойного противника.