Побег из Эдена - Курпатова-Ким Лилия. Страница 15

Дэз прокручивала список операций с широко раскрытыми от удивления глазами.

— Но как? — только и смогла сказать она. — Ведь... Помнишь, что сказал учитель Гейзенберг? Для того чтобы начать выходить в Сеть и копировать оттуда информацию, Образец должен был захотеть этого! У него должна была возникнуть собственная воля! Генеральная интуитивная программа, которую ты для него создал, могла только приспосабливаться. У нее не было функции желать чего-либо! Это попросту невозможно!

Максим только развел руками:

— Я не понимаю, как это случилось. У меня даже предположений никаких нет. А ты что думаешь?

Дэз тоже растерянно пожала плечами.

Громов снова ткнул пальцем в монитор:

— Смотри. Сначала он просто собирал информацию. Всю подряд. Потом стал систематизировать ее. Видишь? Он поделил свой жесткий диск на сектора. Большой сектор «А» — похоже, здесь все о людях, базы данных, программы для взаимодействия с нами. Такого же размера — сектор «Б», здесь все о компьютерах, устройство, железо, программы взлома и настройки... Потом идет информация об окружающем мире. Здесь мало. Похоже, эта тема его не очень интересовала...

Максим осекся и приложил руку ко лбу.

— Что я говорю? — сказал он тихо. — «Эта тема его не очень интересовала». Как его вообще что-то может интересовать? Он же робот!

— Похоже, что уже нет, — нахмурившись, сказала Дэз. Потом добавила: — Ты хотя бы осознаешь, что произошло? Благодаря тебе появился первый в мире полноценный искусственный разум!

Громов качнул головой:

— Нет, я точно знаю, что моя работа не могла привести к такому результату. Пока не могу объяснить, но чувствую — здесь что-то не так. Я не создавал искусственный разум, Дэз. Я создал всего лишь интуитивную программу, способную приспосабливаться к незначительным изменениям. Если он умел обходить препятствия справа, то научился бы обходить и слева, если обойти справа не удалось. Вот и все! А то, что сейчас у него в голове... Я даже не знаю, откуда это взялось! Только что на уроке я стал об этом думать. И меня осенило!

Он еще раз глянул на монитор.

— Что? — нетерпеливо спросила Кемпински.

— Это вирус!

Из динамиков раздался голос Миссис Хайд:

— Ученики Громов и Кемпински, напоминаю вам, что до начала урока киберорганики [30] осталось две минуты. Если вы по какой-то причине до сих пор не вошли в класс, пора это сделать.

— Черт! — завопили Максим и Дэз одновременно.

Кое-как затолкав ноут в рюкзак Громова, оба быстро побежали по коридору. Лаборатория киберорганики была в другом секторе.

Максим и Дэз едва успели натянуть специальные защитные костюмы из плотной прозрачной пленки и занять свои места.

Лаборатория киберорганики отличалась от других классов. Здесь у каждого имелось рабочее место, рядом с которым надо было стоять. На столике помещался герметичный стеклянный ящик с «рукавами». В одном из его боков проделаны круглые дырки, к ним прикреплены длинные перчатки из тонкого, но прочного арахнолатекса — материала из латексной резины и молекул паучьей паутины, которая, как известно, самый прочный эластичный материал на земле. Просунув руки в эти перчатки, можно было трогать то, что находилось внутри.

Сегодня у каждого в ящике сидели небольшие ящерицы, похожие на гекконов. Сантиметров двенадцать в длину вместе с толстым коротким хвостом. Однако все ящерицы были странно разноцветными. Голубыми, лимонно-желтыми, оранжевыми, фиолетовыми, розовыми. При этом чешуйки их кожи были непропорционально большими и торчали в разные стороны. От этого ящерицы чем-то напоминали взъерошенных собак.

— Вирус, оживляющий компьютеры? — шепнула Дэз Максиму и недоверчиво скривилась. — Это бред!

В лабораторию вошел учитель Стенсфилд, молодой, высокий, больше похожий на спортсмена, чем на ученого. Он сурово обратился к Громову и Кемпински:

— Вы двое! Еще хоть слово — и оба получите по дисциплинарному взысканию. Все. Начинаем. Времени очень мало. В ваших ящиках находятся примитивные киборги-ящерицы, — продолжал учитель. — В их мозг были вживлены чипы, управляющие сменой кожи. Чипы несли простую программу. Она отвечала за генерацию электрических импульсов определенной частоты и интенсивности. Эти импульсы воздействовали на мозг ящериц таким образом, что их кожа обретала окраску, не свойственную этому виду. Однако с недавних пор после очередной смены кожи их новая шкура стала выглядеть вот так. Мы знаем, что они заражены вирусом. Ваша задача выяснить, какого рода вирус поразил вашу ящерицу: органический или цифровой. Если вирус биологического происхождения, вы должны описать цепочку ДНК для антивируса. Если вирус цифровой, вам повезло. Просто напишите антивирусную программу и вылечите поврежденный чип.

— В течение двух этих уроков вы должны сделать и сдать эту лабораторную работу. Разговаривать, смотреть за действиями друг друга, заглядывать в чужие персоналки запрещено категорически. Если я увижу... — глаза Стенсфилда сверкнули. — Нет, если мне даже просто покажется, что кто-то пытается подсмотреть за соседом, тут же отправляю в коридор и засчитываю невыполнение задания. Как только закончили — сразу сдавайте результаты и выходите из лаборатории, ясно? Идите обедать, болтать, в библиотеку — куда хотите, но чтобы здесь вас не было сразу после сдачи результата. Ясно? Приступайте!

Дэз повезло. Уже через двадцать минут она оставила свою ящерицу довольной и здоровой. Она не только вылечила чип, но и поставила надежную антивирусную защиту на будущее. Сдав готовую лабораторку, Кемпински вышла в коридор.

Максу же в какой-то момент начало казаться, что до обеда он просто не доживет. Выполняя лабораторку, он умудрился разбить несколько стекол с пробами, уронить наноскоп, сунуть в анализатор пустую пробирку и так неловко схватить свою ящерицу за хвост, что тот отвалился.

С горем пополам Макс вычислил, что вирус биологический. Причем сложный, двойной, да еще и мутант во втором поколении. Штамм, искусственно выведенный из двух чистых. Пришлось долго искать в базе структуру первичных ДНК, преобразовывать ее с учетом мутации. К концу урока Громов едва успел вывести структуру ДНК для антивируса и далеко не был уверен в ее правильности. Киберорганика и генный инжиниринг [31] ему давались очень слабо. Сдавать работу он подошел последним.

— Еще бы десять секунд, и мне бы пришлось не засчитать результат, — строго сказал учитель Стенсфилд, — потому что не уложились в заданное время.

Он сунул оптик Громова в специальный слот для приема выполненных заданий. Скопировал содержимое диска, а затем стер его и вернул Максиму.

— Результат будет занесен в ваш электронный табель примерно через полчаса, — сказал учитель.

— Угу, — уныло кивнул Максим и поплелся снимать свой защитный костюм.

Выйдя в коридор, Максим сразу позвонил Дэз.

— Ты где? — спросил он.

— Иду в столовую. Встретимся там.

Снова погрузившись в раздумья о том, что могло случиться с несчастным Образцом, Максим даже не заметил, как вошел в столовую. Только наткнувшись на стеллаж с подносами, очнулся и понял, где находится.

Сев за стол, Громов уже забыл о киберорганике и снова принялся говорить про Образца:

— Если я правильно предположил и его поразил вирус, то это нечто принципиально новое. Могу спорить, ничего подобного даже учитель Стенсфилд никогда не видел...

Я остановила распаковку архива. На ускоренную загрузку этого куска ушло всего три минуты, а у меня уже было такое чувство, что в глазах песок. Остается только удивляться, как во время учебы в Накатоми мне удавалось по три-четыре часа в день проводить подключенной к нейролингве и все время что-то записывать в свою голову.

— Ты заметила, что она не хочет говорить о вирусе? — раздался в «ухе» голос Лунатика.