Фамилия - Бетт Лиза. Страница 7

– Какой пароль от сейфа? – повелительно щелкает предохранителем и смотрит на меня. Я сглатываю. – Оглохла?

– Четыре, три, восемь, один, – дрожь в моем голосе не проходит, но я стараюсь держать себя в руках. Вздрагиваю, когда он нацеливает оружие на меня и мотает дулом в сторону картины.

– Вперед!

Подчиняюсь, встаю на ноги, дрожащими руками удерживая лиф. Подхожу к стене и аккуратно поддеваю картину, убирая ее на пол. За ней белым пятном на темно-зеленой стене выделяется металлическая дверца.

Пальцы дрожат, но я набираю комбинацию и напряженно прислушиваюсь. Кручу барашек, перебирая нужные цифры. Когда замок с характерным звуком щелкает, я невольно расслабляюсь и отступаю в сторону, подпуская зверя к сейфу.

Но он вновь меня пугает и, резко выстрелив рукой, сгребает меня в охапку и прижимает к шее пистолет.

– Без фокусов, – хрипит в висок и, по-прежнему удерживая оружие, второй рукой опустошает сейф. Сгребает деньги, драгоценности на пол, те рассыпаются по ковру веером, очевидно, он пришел не за ними.

Нащупывает в сейфе какие-то бумаги и сгребает папку.

Цепляет ее и подталкивает меня к окну. Ноги не слушаются, и я едва не падаю на пол к его ногам, но каким-то чудом сохраняю равновесие.

Замечаю, что рама приоткрыта, а стекло выбито. Видимо именно так он и попал в комнату Германа.

– Пошла! – тычет мне пистолетом в спину, и я обмираю и полуоборачиваюсь, неуверенная, что правильно поняла команду. – Ты меня узнала и при первой возможности сдашь охране. Думаешь, после всего этого я оставлю тебя без присмотра? Ты пойдешь со мной.

Глава 10

– Он убьет тебя, как только поймает! – шиплю, все еще неуверенно стоя у окна. Сзади зверь с пистолетом, впереди пропасть высотой в два этажа и небольшой парапет, по которому он и взобрался сюда. – Ты и шага по двору ступить не успеешь, охрана тебя повяжет.

– Вылезай! – подталкивает пистолетом в спину, и я вздрагиваю и делаю шаг к пропасти. Поднимаю оконную раму, открывая проем шире. Длинная юбка, распластана до самых бедер самурайским мечом Германа, сейчас не сковывает движений, и я перемахиваю ногу на ту сторону, седлая подоконник. Платье так и норовит соскользнуть, и я, что есть силы, прижимаю лиф плечами, дрожащими руками цепляясь за оконный проем. Нащупываю ногой бетонный край парапета и встаю.

Страшно. Безумно страшно! Но палач, держащий меня на мушке, не дает и шанса замедлиться, и я торопливо вышагиваю из окна. Он проворно перемахивает через подоконник и так же ловко в один прыжок спускается на крышу веранды на втором этаже. Делает знак прыгать за ним, но мои пальцы до судорог вцепились в подоконник и я не могу заставить себя разжать их.

– Вниз, живо! – цедит сквозь зубы, и я зажмуриваюсь и прыгаю, готовясь к болезненному падению. Но вместо этого меня ловко подхватывают мужские руки, и мой интуитивный выкрик глушит широкая ладонь. – Молчи!

Шипит на ухо, от звука его голоса становится жарко, и я вздрагиваю и дергаюсь в сторону, яростно стряхивая его руки с себя.

– Сюда! – указывает пистолетом на заросли под верандой. И я опомниться не успеваю, как мы оказываемся на газоне. С другой стороны особняка разбит сад, идет шикарный прием, на котором собрались все сливки общества, а здесь тьма и лишь отдаленно слышны музыка и смех гостей. И я понимаю, что закричи я, он тут же выстрелит и никакая охрана не успеет меня спасти. – К забору!

Я оглядываю пустой двор, где держали рабов и это раздражает моего конвоира.

– Ждешь особого приглашения?

Я кошусь вправо, откуда сочится злостью его голос, и торопливо шагаю, куда он велел. Каблуки вязнут в земле, лиф платья тряпкой соскальзывает, и я намертво вцепилась в него руками.

– Тебе дорого обойдется мое похищение! – цежу сквозь зубы, когда мы оказываемся у забора высотой два с половиной метра. – Герман узнает и шкуру с тебя спустит!

– Как пытался спустить с тебя в кабинете, да?

Я вздрагиваю и оборачиваюсь к зверю, испуганно ловя его проницательный взгляд. Он обо всем знает, понимаю по глазам, и начинаю еще сильнее дрожать. Зверь же подталкивает меня к забору, и стремительно достает откуда-то лестницу. Все это происходит за считанные секунды, но понимание того, что он видел то унижение, что я испытала в кабинете Германа, отравляет безысходностью и болью. Он понимает, что я не нужна главе этой Фамилии, а значит, и убить меня может. А вдруг он именно это и задумал?

– Лезь! – вынуждает меня начать карабкаться по хлипкой лестнице. Подошва туфель скользит. Одной рукой я пытаюсь удержать лиф платья, второй испуганно цепляюсь за ступени. Добираюсь до края забора, замечаю по ту сторону аналогичную лестницу. Неуверенно перебираюсь на нее и оказываюсь на воле. И даже не сразу понимаю, что выбралась из рабства, в котором находилась шесть долгих лет. Застываю, в каком-то ступоре от этой мысли.

Около меня бесшумно приземляется мускулистое тело. Он ловок как ниндзя, быстр как тренированный боец, и силен, как тяжелоатлет. И я каждой секундой я все больше убеждаюсь, что он попал в рабство к Герману не просто так.

– Пошла! – очередной тычок в спину злит до скрежета зубов, но страх быть убитой подталкивает идти дальше. Переставляю ноги, стараясь не давить на пятки, рыхлая земля все равно что болото засасывает каблуки и замедляет меня. Мой конвоир шагает уверенно и быстро. Его раздражает моя медлительность. А я все еще не могу поверить, что выбралась за пределы охраняемого толпой бойцов поместья. Я не выходила за пределы шесть лет. У меня начинает кружиться голова. – Шагай!

Но вопреки его настойчивости я лишь замедляюсь. Упираюсь рукой в ствол дерева, пытаюсь зачерпнуть как можно больше кислорода в легкие, но это оказывается непосильной задачей. Задыхаюсь.

– Эй, с тобой что? – зверь встает напротив цепляет мое лицо ладонями и заглядывает в глаза. Оттягивает веки, чтобы лучше рассмотреть зрачки, и тут же отскакивает, когда я сгибаюсь в порыве рвоты. – Что за…?

Меня выворачивает, на глаза набегают слезы, живот скручивает спазм.

Около минуты мне требуется, чтобы отдышаться после. Мой конвоир с тихим проклятьем оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что вокруг нас нет охраны Германа, его злит задержка.

– Ты что-то приняла?

Мотаю головой, чувствую, что сил идти дальше не осталось, но меня вновь цепляют за руку и тянут. Только теперь он не шагает позади, как делал все это время, а ведет меня за руку. Мы проскальзываем между стволов вековых сосен. Их кроны осуждающе шумят, не желая отпускать нас из этой фамилии. Лес темными глазами наблюдает за нами как совы в Твин Пиксе. Промозглый для такого лета ветер пронизывает до костей. Вдалеке я замечаю черное пятно. Оно напоминает огромную хижину или…

– Это машина? – срывается с моих губ раньше, чем я успеваю сообразить. Мой конвоир сдергивает брезент, усыпанный ветками сосен, и тот с шелестом падает на землю, оголяя шершавый в черном рапторе пикап. Открывает дверь пассажира, толкает меня внутрь, но вместо того, чтобы просто закрыть ее за мной, пристегивает меня наручниками к ручке. – Эй, ты что?

Злюсь, дергаю за ту, но браслет лишь елозит по пластику вверх и вниз без возможности отцепиться.

– Ты псих? Зачем меня пристегивать?

Мой конвоир лишь раздраженно занимает водительское место и, с легкостью повернув ключ в замке зажигания, заводит мотор.

– Я же не смогу сбежать… Отстегни меня!

Поворачивается ко мне и пришибает недовольным взглядом, намеренно медленно оглядывая меня с макушки до предательски соскальзывающего декольте и обратно. Я замолкаю, только сейчас осознав, что рядом со мной не просто похититель, а мужчина. Мужчина, который вполне может воспользоваться моей беспомощностью и рваное платье ему только на руку.

– Если ты не заткнешь свой рот, это сделаю я.

И после этой фразы мне как-то не хочется спорить, поэтому сглатываю и, вжавшись в сиденье, испуганно замолкаю.

Дорога черной ленточкой вьется под ногами. Пикап подбрасывает на кочках. Мой конвоир гонит, как будто его преследуют все черти ада. И если быть откровенной, я гнала бы точно так же, только бы поскорее оказаться подальше от этой фамилии.