Слезы луны - Робертс Нора. Страница 10

Хотя Шон писал песни в основном о любви, счастливой или безответной, в жизни он старался избегать серьезных чувств. Настоящая любовь, которой отдаешь все сердце, – слишком огромная ответственность. А жизнь и без того прекрасна. Есть музыка, паб, друзья, родные, а теперь еще и маленький коттедж на холме в полном его распоряжении.

Если не считать призрака, которому, очевидно, не нравится компания Шона.

Он неторопливо размышлял о встрече с принцем, продолжая заниматься своими делами – жарил рыбу, нарезал картошку, ставил в духовку картофельную запеканку с мясом. Обычное для субботнего вечера веселье за дверью кухни набирало обороты. Приглашенные Эйданом музыканты из Голуэя заиграли вступление, и тенор с чувством запел балладу о любви.

После похода с Джуд по дублинским магазинам Дарси пришла в великолепное настроение и без конца улыбалась. Она влетала на кухню, нараспев передавала заказы и выбегала в зал, пританцовывая, чтобы отнести готовые. За целый день они с Шоном ни разу не поссорились – рекордное достижение.

Когда дверь кухни в очередной раз отворилась, впустив поток музыки, Шон как раз выкладывал на тарелку румяный кусок рыбы.

– Держи последний заказ, дорогуша. Запеканка будет готова через пять минут.

– Попробую с удовольствием.

Шон оглянулся через плечо и расплылся в улыбке.

– Мэри Кейт! А я думал, Дарси. Как поживаешь, солнышко?

– Прекрасно. – Мэри Кейт не стала придерживать дверь, и та захлопнулась за ее спиной. – А ты?

– Тоже неплохо.

Не сводя глаз с девушки, Шон отцедил масло и разложил по тарелкам жареную картошку.

За время учебы в университете младшая сестра Бренны расцвела. Шон подсчитал, что ей сейчас двадцать или двадцать один – хорошенькая, как картинка. Волосы более солнечного оттенка, чуть светлее, чем у Бренны, спадают мягкими волнами. Глаза тоже зеленые, с сероватым отливом, умело подкрашенные. Чуть выше Бренны и покруглее в груди и бедрах. Ладную фигурку выгодно подчеркивает нарядное темно-зеленое платье.

– Ты просто красавица.

Шон сунул готовые блюда в шкафчик с подогревом, чтобы не остыли, и прислонился спиной к стене, не прочь поболтать немного.

– Когда же ты успела так вырасти? Должно быть, отбою нет от женихов?

Мэри Кейт рассмеялась грудным смехом, как взрослая, чтобы не показаться смешливой девчонкой. Она влюбилась в Шона Галлахера совсем недавно и очень сильно.

– Ой, столько работы в отеле, что и отбиваться некогда.

– Тебе нравится там работать?

– Очень. Загляни как-нибудь.

Мэри Кейт подошла ближе, стараясь двигаться непринужденно и соблазнительно.

– Возьми выходной, и я угощу тебя в ресторане отеля.

– Замечательная мысль.

Шон подмигнул, отчего сердце девушки забилось быстрее, и отвернулся к духовке проверить запеканку.

Мэри Кейт подошла еще ближе.

– Как вкусно пахнет! Ты так классно готовишь, не то что большинство мужчин.

– Если мужчина, а впрочем, и женщина плохо готовит, то лишь для того, чтобы кто-то пришел и выгнал их из кухни, желая сэкономить время и нервы.

– Ух, какой ты умный, – благоговейно выдохнула Мэри Кейт. – А я уверена, что и ты был бы рад, если бы кто-нибудь приготовил тебе еду. Нельзя же вечно крутиться самому.

– Гм, не отказался бы.

Когда Бренна вошла через заднюю дверь на кухню, первое и единственное, что она увидела: Шон Галлахер улыбается ее младшей сестре, пожирающей его восторженным взглядом.

– Мэри Кейт! – Окрик прозвучал, как удар хлыста. Сестра залилась краской и отдернулась. – Что ты делаешь?

– Я… разговариваю.

– Нечего торчать здесь в выходном платье и отвлекать Шона.

– Она меня не отвлекает. – Шон, привычный к нагоняям старшего брата, ободряюще потрепал Мэри Кейт по щеке, не заметив, как мечтательно затуманились ее глаза.

Зато Бренна заметила. Скрежеща зубами, она подскочила к младшей сестре, ухватила за руку и потащила к двери. От унижения Мэри Кейт совсем позабыла об образе искушенной соблазнительницы, который так старательно создавала.

– Отпусти меня, противная задира! – взвизгнула она, пытаясь вырваться из железной хватки.

Сестры, увлеченные сражением, чуть не сбили с ног вошедшую в кухню Дарси.

– Какая муха тебя укусила? Ты не имеешь права! Я маме расскажу.

– Отлично. Валяй, жалуйся. – Не останавливаясь и не ослабляя хватку, Бренна притащила сестру в комнатку за барной стойкой и захлопнула дверь. – Беги хоть сейчас, идиотка, а я расскажу маме, как ты вешалась на шею Шону Галлахеру.

– Я не вешалась. – Освободившись наконец, Мэри Кейт шмыгнула носом и расправила рукава своего лучшего платья.

– Когда я вошла, ты разве что не кусала его за шею. Какой бес в тебя вселился? Парню почти тридцатник, а тебе всего двадцать. Ты хоть понимаешь, на что напрашиваешься, когда трешься сиськами о мужика?

Мэри Кейт окинула презрительным взглядом мешковатый свитер сестры.

– У меня они хотя бы есть.

Удар пришелся по самому больному. Бренна очень переживала оттого, что у всех сестер, включая юную Эллис Мей, бюсты гораздо пышнее ее собственного.

– С тем большим уважением ты должна к ним относиться и не совать их мужику в физиономию.

– Не ври! Я ничего такого не делала. И я не маленькая, чтобы выслушивать нотации от таких, как ты, Мэри Бренна О’Тул. – Мэри Кейт выпрямилась и расправила плечи. – Я взрослая. Окончила университет. И делаю карьеру.

– А, ну тогда почему бы не прыгнуть на первого попавшегося мужчину, чтобы поразвлечься!

– Он не первый, – усмехнулась Мэри Кейт и, заметив холодный прищур Бренны, взбила рукой волосы. – Хотя Шон мне нравится, и я не собираюсь скрывать свою симпатию. Это мое дело, Бренна. Не твое.

– Ну нет. Ты – мое дело. Надеюсь, ты еще ни с кем не?..

Неподдельное возмущение, вспыхнувшее в глазах Мэри Кейт, убедило Бренну в том, что сестра не бегала голой по коридорам Дублинского университета в поисках романтики, но вздохнуть с облегчением она не успела.

– Что ты о себе возомнила, черт побери? – взорвалась Мэри Кейт. – Мои романы касаются только меня. Ты мне не мать и не духовник, так что не суй нос в чужие дела.

– Ты мне не чужая.

– Не лезь в мою жизнь, Бренна. Я имею право не только разговаривать, но и встречаться с Шоном или с кем захочу. А если ты собираешься ябедничать маме, то мы еще посмотрим, что она скажет, когда узнает, как вы с Дарси играли в покер молитвенными карточками.

– Это было сто лет назад, – отмахнулась Бренна, хотя душа ушла в пятки: для мамы у такого страшного преступления нет срока давности. – Безобидное ребячество. А вот твои проделки на кухне далеко не безобидны, Мэри Кейт. Ты нарываешься на неприятности. Я не хочу, чтобы тебя кто-то обидел.

– Без тебя разберусь. – Мэри Кейт гордо вскинула голову. – Если ты завидуешь, что я как женщина привлекаю мужчин, а не хочу сама стать мужиком, это твоя проблема. Не моя.

Удар оказался таким же метким, как и первый, да еще и неожиданным. Когда Мэри Кейт выскочила из комнатки и захлопнула за собой дверь, Бренна застыла на месте. К глазам подступили горькие слезы, захотелось свернуться калачиком в старом плетеном кресле и выплакаться вволю.

Она вовсе не пытается быть мужчиной, просто хочет быть собой. И намеревалась всего лишь защитить сестру, остановить, пока та не попала в беду.

Бренна решила, что во всем виноват Шон. Правда, внутренний голос подсказывал совершенно другое, да кто же его слушал? Шон влюбил в себя ее юную неопытную сестру. Надо немедленно с ним разобраться.

Она выскочила из каморки, стряхнула с плеча руку Эйдана, поинтересовавшегося, что случилось, и ворвалась в кухню. Теперь в ее глазах сверкали не слезы, а ярость.

– Эй, Бренна! С какого перепугу ты накинулась на Мэри Кейт? Мы просто…

Шон осекся. Бренна подошла к нему, уперлась носками тяжелых ботинок в его ступни и ткнула пальцем в грудь.

– Руки прочь от моей сестры!

– Ты о чем?

– Ты прекрасно знаешь о чем, проклятый распутник. Ей всего двадцать лет. Она совсем ребенок!