Наномашины, внучок! Том 2 (СИ) - Новиков Николай Васильевич. Страница 24
Я что, правда был таким чудовищем? Со мной никто не хочет иметь дел, Похоть боится, Йормунгард пошёл против. И сейчас, подравшись с тем мужиком, мне кажется… я снова ступил на ту дорожку.
А на той дорожке были ли у меня вообще друзья, родные и любимые?
— Сынок, что-то случилось? — обеспокоенно спросила мама, когда я вышел попить воды.
— Да нет… — пробубнил я.
— Давай, говори, — вздохнула она, закидывая полотенце на плечо, — Что произошло?
Она, как всегда, всё видит и чувствует. Это батя и бабушка иногда слепы, но мама… она всегда понимает, что у меня что-то на душе.
— Мне кажется, я злой, и у меня не будет длузей. И меня никто не будет любить… — пробубнил я, — Я… не хочу остаться один.
Она присела на колено передо мной. Я старательно отводил глаза, потому что в них действительно была вековая печаль. Наверное, и прошлый Я тоже грустил.
— Сыночек… — мама меня обняла и поцеловала в лоб, — Ты хочешь быть злым человеком?
— Нет…
— Тогда ты таким не вырастешь. И друзья у тебя будут. И любимые, — она улыбнулась и поправила мои волосы, — Все мы злимся, это нормально. Но если ты намеренно не желаешь миру зла — значит всё у тебя будет хорошо. Ты хорошенький и очень милый! Ты точно не злой. Ты лучший в мире малыш!
Я снова опустил глаза и не сдержал лёгкой улыбки.
Она меня успокоила. Действительно… я ведь не желаю зла. По крайней мере незаслуженного. Да и никогда не желал!
Ну точно ведь!
Даже если я и был каким-то ужасным раньше, я же не обязан им быть и сейчас. Ну это же легко!
— С-спасибо, мам! — я обнял её в ответ, — Я тебя люлю.
— О-оу… — она снова меня обняла.
Без таких родителей, безусловно, я бы снова вырос чудовищем. Возможно, это и был мой путь.
Но мама с папой изменили мою судьбу.
Я хочу выбирать сам, кем мне быть и на что злиться. Если мой талант в адаптации — то я адаптируюсь к своей необузданной ярости и человеческой любви.
— Господа и дамы! — начала директриса, — Во-первых, хочу поблагодарить вас и порадоваться, что за все время, что вы были в нашей группе — мы никого так и не исключили! Похвальная дисциплина. Браво! — она захлопала.
Мы тоже. Особенно я с Максом. Ведь только нас исключить и хотели, собственно. Несколько раз.
— Теперь к теме. Некоторым из вас скоро исполняется уже четыре, и, вкупе с результатами на занятиях, думаю пора переводить вас из ясельной в основную, взрослую группу со взрослыми детками. Перевод будет осуществляться по результатам тестирования в ближайший месяц. На этом всё, всем спасибо.
Прошло полтора месяца с прихода Зайки и моей драки с мужиком. Время течёт. Наступила своего рода рутина.
Садик — съёмки — бабушка.
Игры с Максимом — работа — прокачка. Из этого и состоят все мои дни. А ещё размышления, да. Много размышлений.
— Капец, нас к взрослым отправят?.., — нахмурился Максим, — Слышал они забияки. Что делать будем?
— Забиячить пелвыми, — пожимаю плечами.
Садик жил своей жизнью. В нём я бываю неделя через неделю, но всё равно продолжаю удерживать лидерство по звёздочкам. Правда кошмарить воспитательниц уже не получается — они привыкли.
— Ха! — ткнул в меня Теодор, поймав возле шкафчиков — Что, Михаэль, до сих пор не можешь выговорить р? А я могу? Р. Р-р-р! Р-р-р-р-р-р! Ну попробуй повтори!
Я вздохнул и закатил глаза. Теодор, мелкий ты придурок. Снова ты. Это ещё Кати рядом нет, эта парочка меня со своим «Р» каждый день кошмарить пытается. Да, половина группы уже не картавит и не шепелявит.
Впервые за всё время в садике я оказался в роли отстающего. Но знали бы вы, на что я трачу время, вместо исправления картавости…
Пока вы, дети, учите один звук — я учу то, что не может осознать ваш мозг.
— А такое можешь повторить, п̭̟ͤ̔и̫̥̓͂з͉͚̆̈́д͎̻̆͐ю̗͍̔̋к̟͈̂̅?̣̥̍̚
Его слегка передёрнуло, он заморгал и начал оглядываться. Демоническое наречие резонировало с его ядром, а то пробуждало ложные ощущения!Он даже не понял, что я сказал. А другие не слышали — я шепотом ответил. Но эффект… да, эффект заиграл с его нервами.
Ну и пока эта амёба вертела головой, не понимая своих ощущений, я обулся, попрощался с подошедшим Максимом и пошёл на выход.
Эх, если одно слово такой эффект создаёт… то что будет, когда я научусь строить целые предложения?
— Привет, чемпион, — поприветствовал отец, когда я сел в машину, — Едем? Мать сказала, что уже в пути, встретит нас на съёмках.
Сегодня забирал он.
— Едем, — киваю.
За эти полтора месяца я серьёзно продвинулся… да по всем параметрам! Если даже не считать прочитанных пустяковых книжек в свободное время, ошеломительных успехов в актёрской карьере, и пару выученных слов на Демоническом Наречии — у меня и без того полно достижений!
Рекорд по отжиманиям — двенадцать. Возраст ядра — шесть лет.
Воду. Я могу таскать воду! Хотя я в ближайший год вообще этого не ждал! Я могу сам мыться и топить баню!
«Рой?»
«Отжимания укрепили мышечные волокна, мозоли не дают железу сильно вредить коже. Ваше аномально развитое ядро ускоряет развитие всего остального в вашем теле. Ну и спасибо Василисе — она даёт простор для роста»
Моё тело крепнет. Кожа твердеет. Из детской и карапузьей она постепенно превращается в закалённую.
Да, эти полтора месяца я занимался полнейшей рутиной. Но эта же рутина принесла огромные результаты. Наречие учится полным ходом. Силовые растут. Моя карьера и положение в садике лишь укрепляются, а за ними — и социальное будущее!
У меня нет поводов для грусти! Ноль! Но…
Моя голова всё равно забита мыслями. Каждый день я вспоминаю то утро в деревне. Зайку. Яблоки. И главное…
Моё желание убивать.
Прошло полтора месяца, но картинка столь чёткая, будто я пережил это вчера. Причём с каждым днём я всё больше понимаю, что именно там произошло.
Агрессия шла из моего прошлого, а нежелание смотреть на избиение ребёнка — из настоящего. Всё это смешалось в коктейль, при котором я чуть… не убил человека.
Почему я, способный нести наказание, не должен нести наказание?
Единственная разница между мной в три месяца, и мной сейчас — во мне больше доброты и стремлений к лучшему. И всё благодаря окружению. Но окружали меня хорошие люди, и столкнувшись с плохими — полезла моя древняя, настоящая натура.
И я повторюсь…
Главная проблема в том, что я не вижу в этом ничего плохого.
Мама сказала, что если не хочу — я не буду становиться злым. Возможно, это так. Но ведь злость — это нормально! Она должна быть! Мужик тот, допустим, заслужил леща! Те убийцы из детства, когда душили меня подушкой, тоже!
Все эти полтора месяца я думал не о том как стать добрячком, а как совместить ярость и доброту. Где та грань, что даст силы, и не позволит всё потерять.
— Пап… — вдруг сказал я, не зная что делать со своими мыслями, — А людей можно убивать?
Он глянул на меня через зеркало заднего вида и нахмурился. А затем, вздохнув, вернулся к дороге.
— Нет, сынок, это незаконно, — сказал он.
— А если я считаю, что это надо? Ну вот… плям надо. Слочно. И так будет лучше.
— Тогда на твоё усмотрение.
— То есть… убийство может быть плавильным?
— Нет. Убийство — всегда неправильно. Поверь. Это уничтожение целой жизни, целой истории. Разума. Со своими мыслями и чувствами. Просто… — он сжимает руль, но затем вдыхает и успокаивается, — Просто иногда это необходимо. А неправильно здесь — вся ситуация, что к этому привела.
— Понятно… спасибо.
Он снова взглянул на меня через зеркало.
— А что-то случилось? Странные вопросы для малыша.
— Чем чаще гуляю — тем больше вижу нехорошего. Вот и подумал… — смотрю в окно, — Может без каких-то людей всё было бы лучше?
Отец на мгновение замолчал, хмуро глядя на дорогу. А затем…
— Может… может.
Вот… чёрт. Что бы я делал без родителей? Вот представьте хоть на СЕКУНДУ, что было бы, попади я к плохим людям?