Civilization (СИ) - Коллингвуд Виктор. Страница 61

Закатное солнце освещало амфитеатр, откуда открывался вид и на сцену, и на реку. Нагретые камни амфитеатра хранили тепло солнца. Мы уселись не в самом амфитеатре, как все, а в ложе под балдахином в центре.

Сначала зазвучала музыка — трубы и флейты — и на сцену вышел рассказчик. Он с пафосом и завываниями говорил что-то про историю дема Симмунов, патетически возносил руки, показывал всем на сидящего неподалеку от нас главу дема — немолодого бритоголового крепыша по имени Амафет. После такого анонса начались короткие представления, сменяя одно другое. Сначала шли сценки про Алуэн и Семмуна — Семмун побеждает врагов, а Алуэн где хитростью, где мольбой, уговаривает не убивать то пленных, то семьи врагов. Была сцена, где участвовал актер, игравший меня, про то как я остался жив и был признан пророком небесных богов… Причем сцена была такая, что было понятно что выжил я лишь милостью Семмуна и заступничеством Алуэн. Главная роль всегда была у актера Семмуна. Главную роль в представлении играл хор — именно он рассказывал основную нить событий, а актеры только иллюстрировали рассказ своими жестами и нарядами, лишь иногда отпуская реплики.

Потом пошли небольшие пьесы в основном комического содержания — про приключения каких то поселян или горожан, — то ловкий торговец обманывает всех на рынке, так потешно что все хохочут; то перипетии влюбленных парочек, то мошенничества отставного ахайра, то проделки возниц, в общем — обычные «народные» комедии. Многие, как я понял, помнили пьески наизусть. Надо же, а я и не знал, что в Митте есть театр.

Наконец представление закончилось. Последние пьесы играли при свете огромных масляных светильников. В проходы внесли факелы, и зрители расходились, предшествующие факелоносцами-рабами.

Зои обернулась ко мне.

— Сейчас все поедут на пир в нашу виллу. Не желаешь присоединиться?

Да. Наверное, да. Почему бы и нет? В конце концов, могу я наконец оторваться от этих бесконечных дел, а то пашу тут как раб на галерах, света белого не вижу.

Отправив десятника ахайров в Совет стратегов с донесением о том, где я буду находиться, я отправился за Зои.

Вилла Симмуридов находилась за городскими стенами Митты, недалеко от берега реки. Я спросил Зои, почему их дворец находится не в городе.

— Наш дем долго не хотел переезжать из Адажиона — ведь там была древняя столица адаже. Мы приехали в Митту последними, все участки за городскими стенами уже были разобраны. А нам нужен был большой и хороший участок для красивой виллы.

— Не страшно жить незащищенными стенами города?

— Ну, сейчас в наших местах безопасно, да и стена у нас есть — своя.

Действительно, вилла была окружена кирпичной стеной в 8 локтей высотой. Приземистое здание из светло-бежевого камня утопало в зелени садов. Из его окон наверняка открывался прекрасный вид на Реону. Место действительно отличное.

Мы въехали внутрь через крепкие двустворчатые ворота. Пара стражников у ворот, похожих друг на друга как братья-близнецы, с окладистыми черными бородами, помогла двуколке протиснуться через неширокий проем стены.

— Отчего ваши стражники носят бороды? Ведь сейчас это не принято?

— Традиция. Мы были великим демом задолго до новой моды брить все, что можно, и что нельзя — хихикнула Зои.

Мы вошли внутрь дома. В нем было заметно прохладнее, чем на улице. Я очень давно не бывал в жилищах горожан, и не мог не заметить разительных перемен в интерьерах жилища.

Полы теперь были не глинобитные, а каменные, причем в главных помещениях они были покрыты мозайкой из мелких речных камешков и осколков ракушек. В приемном зале на полу была мозаика, изображающая бой быков во время праздника Таурокам, в других помещениях — батальные сцены и сцены охоты.

У стен отделанных деревянными панелями и камнем стояли бронзовые светильники в человеческий рост, освещавшие все помещение.

Глава дема — Амафет, жгучий красавец с совершенно черными волосами и бородой, еще совсем нестарый, приветствовал меня у порога пиршественной залы.

— Не могу передать — говорил он, кланяясь и прижимая руку к сердцу — всего восторга от непередаваемого счастья видеть ваше ослепительное присутствие в скромном жилище Симмуридов! Поверьте, у вас нет более преданных слуг, чем наш дем!

— Спасибо, я тоже рад познакомиться. Вы устроили прекрасное аллонаццо! Я и не знал… впрочем, неважно. Куда проходить?

Мы вместе прошли в залу.

Поскольку собравшиеся были очень многочисленны, пир проходил во внутреннем дворике дома — или, скорее, дворца Симмуридов, накрытом сверху матерчатым пологом, днем, видимо, защищавшим от солнца.

Освещали зал бронзовые светильники в человеческий рост, видимо — очень тяжелые.

Огромный стол овальной формы состоял как бы из двух «подков», внутри которых сновали слуги, наполняя столы. Стол был сделан из толстенных, отлично подогнанных досок, с красивым древесным рисунком. Зои сказала мне, что эти столы из горной кемирской туи и цена такого дерева неимоверно велика.

— Мы сидим за стадом в тысячу быков — сказала в шутку. Она была очень оживленной, много болтала с гостями на необременительные темы, смеялась над шутками и отшучивалась в ответ. Ее мелодичный серебристый смех то и дело рассыпался по залу. Гости сидели на парных скамейках, положив ноги на небольшие ножные скамеечки, или непринужденно слонялись по атриуму. Блюда подавались на стол со стоящих рядом треножников, снабженных жаровнями — так они были горячими до момента подачи на стол.

Амафет, сидевший напротив нас с Зои, развлекал нас шутками и историями.

— Однажды — начал он очередную байку — купцы ляо прибыли на север купить шкуры, привозимые нами от северных варваров. Экронтом Адажиона в то время был Харал дем Аррум, известный скряга, который взимал какую-то невообразимую пошлину на северный мех. И вот, те сбросили свои шелка, сшили на скорую руку по меховому плащу, и в этих плащах проехали через Адажион! Личная одежда же пошлиной не облагается! Ни разу я не видел таких запаренных ляо — из желтых они стали красными! Ахаха!

— Как думаете, Ваше святейшество — вдруг спросил он меня, перестав смеяться — а не стоит ли ввести на севере прямое Ваше правление? Там вечно неспокойно!

— Думаете, это было бы разумно?

— Несомненно! Суффекты Адажиона доведут этот город до полного краха! Только наместник Вашего святейшества мог бы твердой и разумной политикой прекратить деградацию некогда великих городов, и привести их к процветанию!

— Ну, деградация началась после того, как речушка Станубис решила сыграть в «лови кролика» и сбежала из сетей берегов…. Иначе мы и сейчас были бы там!

— О, поверьте, энергичные люди могли бы наладить там все, как прежде, и даже лучше! Все дело в нераспорядительности этих республиканцев. Их избирают на год, каждый раз новых, так что они даже не успевают войти в дела. А по мне, нет ничего лучше старой доброй монархии! Есть один вождь, ему и подчиняйтесь! Не правда ли, Ваше святейшество?

— Конечно, в этом есть свои плюсы, но…

— О, я знал, что вы меня поддержите! И поверьте — тут он заговорил самым доверительным и дружелюбным тоном, глядя мне в глаза и прижимая руку к сердцу — если вам понадобятся когда-нибудь надежные руки на севере, способные держать меч и скипетр, дем Симмуридов готов сражаться за вас до конца!

— Спасибо, спасибо, но, вроде, пока справляемся. Что это за рыба?

Многочисленные кубки, чаши, вазы, блюда из серебра, бронзы, и даже из золота заполняли стол. Быстро появляясь и также быстро исчезая со стола. Количество прислуги, пожалуй, превышало число гостей, и все они метались как угорелые.

Яства были самые разнообразные, но и их подача тоже была примечательна. Основу блюд первой перемены составлял бронзовый урбан — сосуд с горячей водой в виде ступенчатой пирамиды, на ступенях которой была разложена разная мелкая снедь — жареные перепела, дрозды, креветки, устрицы, морские ежи, лангусты, мясо черепахи, копченая рыба, яйца разных видов. Таким образом, эти закуски оставались всегда теплыми. Классная вещь, и, между прочим, в моем храме такой нет. Спаржа, лардо, лук-порей, трюфели, овощи, тыква, огурцы подавались отдельно на широких деревянных блюдах — их полагалось есть не подогретыми.