По эту сторону. Гости в доме с секретом - Назарова Ольга. Страница 3
– Я заплачу́, вы не думайте! Но мы просто не можем соседствовать с этим животным, тем более что моя знакомая уже обещала нам щенка от своей собаки. Понимаете, всё-таки главное – жить на позитиве! – мило улыбнулась симпатичная и приятная на вид женщина.
Таня едва сдержалась. Ужасно хотелось уточнить: «А вы уверены, позитив согласен на то, чтобы вы на нём жили?»
Но профессиональная закалка позволила смолчать об этом и перейти к конкретике.
– Видите ли… мы не занимаемся пристройством животных. Это обязанность владельца – если он по какой-то причине не может содержать питомца, найти того, кто будет продолжать о нём заботиться.
– Но Лютик болен… Как же я его пристрою?
– Хорошо, давайте лечить Лютика.
– Только я… я не могу вернуть его домой – нам сегодня уже щенка привезут!
Таня стиснула зубы, чтобы не уточнить, куда денется щенок, если и от него чуткая натура хозяйки учует какой-то негатив.
– Тогда вы можете оформить его в стационар! – корректно просветила она владелицу Лютика. – И начинать искать ему новых хозяев.
Она покосилась в карточку котика, и брови невольно поползли вверх:
– Полное имя Лютокот? Какое оно, однако, позитивное…
– Да, мы тоже так решили! – не ощущая сарказма, обрадовалась дама. – А щенка хотим назвать Волколаком. Понимаете, зло – это только то, что в голове! А мы воспринимаем всё радостно!
После ухода дамы с котёнком, которую администратор Настя повела оформляться в стационар, Таня решила, что если она ещё раз сегодня услышит что-то о позитиве, то просто завизжит, хотя бы про себя!
Через три дня, когда Лютик был абсолютно здоров, дама заявилась в клинику со своей коллегой, которая, к счастью, мыслила более приземлённо, но мечтала завести чёрного котика.
– Юля, хватит. Я о твоей философии наслышана более чем! Девушка, нужно исправить в его ветпаспорте – хозяйкой котёнка теперь буду я! – заявила решительная и здравомыслящая женщина.
Лютик, наскучавшийся по ласке, с удовольствием вышел из бокса на руки к новой своей владелице, и Таня было решила, что история на этом закончилась, да как бы не так!
Ещё через неделю та же самая «дама с философией» приволокла на приём к Тане щенка Волколака.
– Понимаете… я не могу! – расстроенно вздыхала клиентка. – Я живу на…
– Я помню, на чём именно вы живёте! – остановила её Таня. – Давайте ближе к делу. Что беспокоит щенка?
– Да это меня! Меня беспокоит! Я не чувствую от него пози…
– Простите… у него что-то болит? Что-то не так со стулом? Он невесёлый?
– Нет-нет… но… что-то не так!
Таня пинками загнала раздражение в угол – мало ли, может, какой-то симптом беспокоит хозяйку щенка, а она так привыкла излагать своим мысли подобным способом, что иначе у неё не получается.
– Слушаю вас!
Да лучше бы и не слушала! Продираясь в дебрях позитивно-негативных эмоций и философий, удалось выяснить, что щенок оказался как-то… не нужен. Неинтересен. Гулять с ним надо, он лает, грызёт обувь, делает лужи. Это вот всё не есть хорошо, а следовательно, от этого надо немедленно избавиться – философия такая, понимаете, да?
– Вернуть заводчице? – предложила Таня, которой стало отчаянно жалко щенка.
– Нет, она не берёт! Мы пробовали!
– Ну, тогда пристраивать! – пожала плечами Таня.
– А… а можно и его в ваш стационар?
– Зачем? Он же здоров, – Таня покосилась на добродушного собачьего малыша на смотровом столике.
– Ну, понимаете… Он погрыз дорогие вещи. Я бы не хотела возвращать его в нашу квартиру. Мы собирались завести игуану – это такой милый дракончик… А тут эти негативные ощущения…
Щенок шпица – это не самое сложное животное в пристройстве, так что за него Таня не очень переживала – наоборот, ему повезло быстро и дёшево отделаться от «позитивщицы», но, предвкушая скорую встречу с игуаной, ставшей источником отрицательных эмоций, Таня взяла себя в руки и постаралась описать в подробностях все «прелести» содержания этих животных.
– Прааавда? Ой… и что мне теперь делать? И муж, и сын так загорелись, так мечтают об игуане!
– А может, лучше заказать… гм… авторскую фигурку? Знаете, можно сделать подвижного зверя, недёшево, правда, но если сравнивать эти расходы с покупкой животного, террариума, освещения и обогрева, питания, лечения, витаминов и прочего, то уникальная, очень позитивная и удобная фигурка будет значительно дешевле! – Таня была почти уверена, что услышала в углу за шкафом тихий смешок, но сделала вид, что ничего такого не было.
После выхода из кабинета особы со спецццфицццким мышлением, отправившейся сдавать абсолютно здорового щенка в стационар, Татьяна ощущала себя так, словно мешки с кирпичами таскала.
«Ну, надеюсь, что больше мы с ней не встретимся! – выдохнула она. – А с игрушечными игуанами, пусть даже авторскими и в смешанной технике, к ветеринарам не ходят – их продать проще и лечить не надо. Ой, скорее бы в командировку, хоть отдохну от этого… позитива, а то от меня прямо искры летят, чуть сдержалась».
Глава 2. О кречетах и сырниках
Когда красивая, изумительно красивая изящная, черноволосая и черноглазая женщина с фарфоровой кожей, чуть тронутой нежным румянцем, сидит на фоне огромного окна в кафе и смотрит на бесконечно летящие мимо снежные хлопья, вполне-вполне можно залюбоваться!
Павел Сергеевич именно это и делал. Любовался и страдал.
Первое действие было понятно любому мужчине, хотя бы мало-мальски имеющему возможность безмятежного созерцания, а вот второе…
Второе проистекало от невозможности с ней познакомиться! Нет, он пытался… неоднократно и вполне креативно, но…
«Кремень, а не женщина! – с восхищением выдыхал он. – Мечта, чудо!»
Павел Сергеевич кроме того, что умел видеть неординарную красоту, ещё и был слегка, самую малость избалован – любил в женщинах некую строптивость, разжигающую основной инстинкт мужчины. Да нет… не размножения, а азарт охоты. Догнать и победить, впечатлить так, чтобы сама к ногам пала, а потом уже мчаться за новой добычей. Это он на полном серьёзе считал исконным мужским правом.
Неудивительно, что с таким подходом к сорока пяти годам Павел Сергеевич был уже дважды разведён, имел за плечами трёх детей и кучу разъярённых его отношением когда-то покорённых красавиц.
Да, разумеется, такой образ жизни требовал приличных денег, но это проблемой не было – Павел Сергеевич, как вполне успешный пластический хирург, хорошо зарабатывал и был уверен в том, что на его век с избытком хватит желающих улучшить себя любой ценой.
«А уж после работы некоторых горе-косметологов… эээ, это мне и на хлеб с маслом хватит, и на икру с осетриной», – при этом этапе рассуждений Павел Сергеевич с неким свойственным его профессии цинизмом всегда машинально пожимал плечами.
Надо отдать ему должное, он сам всегда крайне щепетильно относился к возможным последствиям вмешательств, подробно расписывая, что и как может пойти не так, и теряя при этом некоторую часть клиенток. Нет-нет, он никогда не жалел об этом – частенько они возвращались с оплывшими после «уколов красоты» лицами, с потерей чувствительности нервных окончаний, с «поехавшими» бровями или уголком рта, с обызвествлением препаратов в глубоких слоях кожи и мышц, и это не говоря уже о последствиях самих вмешательств, которые производились менее совестливыми и умелыми хирургами.
Павел по долгу профессии подмечал малейшие «улучшения» во внешности и особенно ценил «объекты охоты», обладающие природной красотой.
Вот эта самая, которая каждое утро приходит в кафе, садится за столик у окна и смотрит на оживлённую улицу, как раз из таких.
Павел перепробовал уже много способов – от банальнейшего «Девушка, а можно с вами познакомиться» до охапки роз и элегантного признания в симпатии. Правда, всё это ни малейшего эффекта не имело – его рассматривали очень спокойно, с лёгким любопытством, без малейшей искры интереса или попытки покоситься на себя в зеркало или на оконное отражение, без улыбки или пренебрежительного фырканья, просто как на объект, который помешал завтраку.