Повелитель тьмы (СИ) - "Amazerak". Страница 17

Об этом я и сообщил остальным. Но моя позиция понимания не нашла, хотя открыто против императорского указа выступать никто не решался.

Пятидневное увольнение, на которое «расщедрился» государь, мы провели в Томске. Нас отвезли на вертолётах на базу третьего полка. Отсюда некоторые полетели в Москву проведать родственников хотя бы на день-два, но не все: некоторые, как, например, мы с Орловым и Скрябиным, решили провести отпуск в Томске. Пусть не столица, но тоже крупный город, где много развлечений.

Вначале я хотел отправиться в Первосибирск, но передумал. Какой смысл туда ехать? Света, Катя и Лера всё равно сейчас проживают в Омске, я их не увижу, а больше там и делать-то нечего.

С Гавриловым и Сатиром я пообщался по видеосвязи с базы, этого оказалось вполне достаточно, чтобы войти в курс дел. Со девушками тоже поговорил. Они все собрались возле компьютера, так что я мог видеть мордашки всех троих и убедиться, что с ними всё в порядке.

С Полиной я созвонился отдельно. У неё ничего не изменилось за последние полтора месяца. Она служила в том же форте, что и раньше, и у них всё так же не случалось никаких особых событий, кроме разве что ссоры между двумя гарнизонными офицершами. Полина скоро должна балы поехать в двухнедельный отпуск, хотела полететь в Первосибирск, чтобы встретиться со мной. Пришлось её разочаровать. Отпуск мне давать никто не собирался, а это значит, нам вряд ли получится свидеться в ближайшие месяцы.

— Да почему вас так долго держат? — недоумевала Полли. — Что случилось? Чем вы там занимаетесь?

— Император требует продолжать наступление. На гвардию ложится вся самая трудная и ответственная работа. Не до отдыха нам, короче говоря.

— Ну почему так всё складывается? Ты же должен каждый месяц домой ездить. Эх, вот подстава.

— Потому что сейчас дела большие делаются. Это всё, что могу сказать. Когда добьёмся результатов, тогда отдохнём.

— Да-а, — протянула разочарованно Полли. — У вас там дела большие, а я здесь сижу от тоски на стену лезу. Ну зашибись!

— Тренируйся усерднее. Может, ещё удастся поучаствовать… в больших делах.

— Да я и так тренируюсь. Тут больше заняться вообще нечем. Тренируюсь и на гитаре учусь играть. Вот и всё.

— Молодец. Продолжай в том же духе. И не скучай там особо. Увидимся ещё. Обязательно.

Веронике я тоже хотел позвонить, однако номер её оказался недоступен. По-хорошему, она должна была где-то в феврале в отпуск пойти, да, видимо, тоже не получалось. Торчала где-нибудь в тёмной области, где связи постоянно нет. По крайней мере, я надеялся, что с ней ничего плохого не случилось.

На следующий день Скрябин и Орлов отправились в город. Меня пригласили поехать с ними, и я согласился. Парни служили в Томске задолго до начала похода, и потому худо-бедно знали город и заведения, где не зазорно провести время аристократу.

Был тут клуб наподобие того, который я с Андрюхой Коптевым и его друзьями посещал в Первосибирске. В этот тоже пускали только аристократов, здесь царила спокойная уютная атмосфера, имелись комната для игры в карты и бильярдная.

Мы устроились в отдельной ложе. По обе стороны стола стояли большие мягкие диваны, стены были обиты синим бархатом. Официантка — красивая светловолосая девушка в строгом костюме, состоящем из жилетки, брюк и белой рубашки записала наш заказ и удалилась.

— А она ничего, — заметил Орлов. — Надо бы познакомиться.

— У вас же, Николай, насколько мне известно, есть здесь пассия, — заметил Скрябин.

— Если быть точнее, три. И что? Будет четвёртая. А впрочем, вы, пожалуй, правы, якшаться с официантками — это всё равно, что в публичный дом идти. Занятие не самое достойное. К тому же у них инструкции.

— Какие ещё инструкции? — поинтересовался я.

— Не знакомиться с посетителями. Не знаете, что ли? Заведение, как и весь персонал, принадлежит какому-нибудь местному князьку или боярину. Не то, чтобы я боялся этих провинциалов, но портить отдых неохота лишними ссорами. И ладно бы — честная дуэль, так нет же, они в полицию побегут, а мне потом месячное жалование отдавать.

Говорил Орлов так, будто он уже сталкивался с чем-то подобным.

— Вы иногда напоминаете ворчливого старца, — заметил Скрябин. — Кстати, что это вы всё о себе, да о себе. Вон, Алексей никого здесь не знает. Почему бы не помочь со знакомствами. Я тут подумал, может, у кого-то из ваших пассий подруга есть свободная?

Орлов пожал плечами:

— Может быть, и есть. Поспрашиваю.

Вечером следующего дня мы с Орловым и двумя его знакомыми девицами отправились в роскошный ресторан в центре города. Одна дама оказалась девушкой лейтенанта — полноватая брюнетка и внушительным бюстом. Она была вдовой, потерявшей мужа на границе. С ней приехала её подруга — изящная, стройная шатенка Юля с короткой пышной стрижкой и миловидным личиком.

Посидели в ресторане, угостили дам, побеседовав на какие-то отвлечённые темы. Затем Орлов поехал со своей пышкой к ней в гости, а я — домой к Юле на её роскошном бордовом седане с чёрным кожаным салоном. Её просторная квартира располагалась на последнем этаже новенькой многоэтажки. Тут мы и провели вместе ночь.

На следующий день сходили в театр на какую-то не очень мне интересную постановку, потом опять был ресторан, потом — прогулка по набережной, а на ночь — также к Юле на квартиру.

Девушка была старше меня лет на семь-восемь, увлекалась театром и литературой, да и манерами обладала утончёнными вопреки мнению Орлова о провинциальных аристократах. Она рассказала мне свою историю. Её, как и полагается, выдали родители за какого-то князя, но тот ей не понравился, она не стала переписывать на него приданое, а вложила в собственное дело, и когда оно попёрло, развелась и теперь жила свободно.

Следующий день мы просто погуляли по городу. А напоследок обменялись телефонами, и я обещал позвонить, когда снова буду в Томске. Мы хорошо провели время, я немного отдохнул от тёмных областей и походных условия, правда, не был уверен, что когда-нибудь снова остановлюсь здесь надолго. Хотя чем чёрт не шутит.

Вечером следующего дня нам уже предстояло лететь обратно в ставку. Мы с Орловым и Скрябиным обедали в роскошной столовой гвардейской части. Обсуждали, как провели выходные, потом переключились на новости. Я в эти дни не забивал ими голову, а вот Орлов, что называется, держал руку на пульсе и знал всё и обо всём.

Ему первому среди нас стало известно о новом императорском указе, в соответствии с которым каждому аристократу, кто будет участвовать в военном походе, даруют земельный надел, а простолюдинам, обладающим магическими способностями и имеющим ранг не ниже мастера, — боярский титул.

Последнее послужило очередным поводом для ворчания. Орлову не нравилось, что теперь куча простолюдинов станет аристократами. Он считал, что аристократа отличает особая кровь, а простолюдин, даже если получит титул, по натуре якобы останется простолюдином.

На это можно было возразить тем, что процентов семьдесят нынешних аристократов тоже вышли из народа причём относительно недавно — в прошлом и позапрошлом веках. Такая возможность до сих пор сохранялась для «простых смертных», правда для этого требовалось лет двадцать провести на государственной службе. Тех, кто получил титул за выслугу, Орлов тоже не считал аристократами в полном смысле слова, и между нами завязался спор, но Скрябин остановил нас, не дав дебатам перерасти в ссору.

Про сражения с сильными существами в новостях тоже писали. Пресса пестрела победными реляциями. Хотя лично я сомневался, что на других участках дела обстоят так же хорошо, как на нашем.

После обеда мы собрали свои вещи, залезли в вертолёты и полетели обратно на границу, где предстояло продолжать нашу тяжёлую и опасную работу по искоренению тьмы.

Утром в лагере прошла церемония награждения. Нам вручал медали брат императора и по совместительству командующий гвардией великий князь Дмитрий Павлович. А вечером я оказался приглашён на ужин в шатёр полковника Романовой. Помнится, в день нашей с Орловым дуэли она говорила, что хочет услышать мою историю, и вот теперь, когда разборки с повелителем тьмы остались позади, она вспомнила об этом.