Архитектор: книга вторая (СИ) - "aleksdesent". Страница 42

«О, какое наглое враньё. Финал лисьего эксперимента мне прекрасно известен. Этот каменный уродец — предатель, который сдаст подземную базу уэзо, а они вырежут всех причастных и подопытных. Кстати, об этом…»

Где-то в реальности дракон внезапно сложил крылья, а потом резко их развернул. Сон перескочил на новый эпизод, который начался с падения клетки, где жила Кон. Теперь она была внутри совершенно одна, ей было скучно и тоскливо. Больше её не заставляли есть других лис, но добыча становилась всё крупнее. А оператор говорил, что скоро её ждёт нечто особенное — то, ради чего она появилась на свет.

«Оружие для геноцида уэзо. Ей должны были скормить душу эльфа, однако, этого не произошло. Того бедолагу потом по всем новостям показывали, чтобы оправдать войсковую операцию уэзо.»

Теперь, когда клетка упала от взрыва где-то за стеной, Кон сильно перепугалась. Она металась по клетке, пытаясь вырваться всеми возможными способами: сделав себя призрачной, забрасывая стенку клетки огоньками и расставляя энергетические ловушки по углам.

«О да, мы здесь ради вот этого момента.» — подсказал Гир.

Вдруг, угол клетки разлетелся мелкими осколками, и Кон, не веря своей удаче, поспешила наружу. Там её подхватил поток ветра и понёс в сторону. Её друг, воздушный элементаль, много раз играл с ней таким образом, но сейчас он был очень напуган и серьёзен. По ним кто-то стрелял, а сам оператор был смертельно ранен. Но самое страшное было то, что, выбравшись из маленькой клетки Кон попадала в клетку побольше, о чём тоже была в курсе. Выбраться из тоннелей невозможно, она уже пробовала.

Долетев до развилки, элементаль вновь собрал своё тело в плотную фигуру, прижал Кон к груди и сказал:

— Ты должна выбраться, малышка. Ты им ещё всем покажешь, ради чего… Ради чего мы старались! — из элементаля вырвалось облако энергии, которое Кон тут же принялась поглощать.

— Нет! Не теряй время! Там, за поворотом есть щель в оболочке… Мы через неё веселящий газ гоняем, о ней не знает никто! Там тебя не найдут, только сожги заглушку, и увидишь… Я знаю, ты умеешь это делать.

По коридору приближались шаги, но очень медленно. Кон села рядом с умирающим элементалем. Ей не хотелось его есть, но инстинкт диктовал иное.

— Ну… Неужели ты не понимаешь? Хочешь всё-таки меня съесть? Нет! Я не верю! Я не верю, что ты правда съела своего отца, и что также поступишь со мной. Он… Он был такой умный, прекрасно понимал, когда я дал ему отравленную пищу, что это его последний обед. И принял яд без колебаний. Но знал, чего мы хотим от тебя, и знал, что рано или поздно мы тебя выпустим. А теперь, когда есть шанс сбежать, ты не можешь побороть свою природу.

Кон сидела и смотрела на него. Его разочарование было вполне понятно, но для неё оно ничего не значило.

— Иди сюда. — сдался, наконец, он. — Всю жизнь я был один, и занимался дурацкими вещами… Я звал его Ренард. Так радовался, когда скрещивание прошло успешно, когда появилась ты… И плакал, когда душа твоей матери не выдержала твоего рождения, слишком уж ты неестественное существо. Я считал его своей семьёй, и сам отравил. Теперь меня убьют, и тебя тоже. Но хотя бы несколько секунд перед смертью… Мы побудем семьёй.

Руки элементаля крепко держали Кон, но теперь его чувства стали для неё более значимы. Она поняла, что он сделал с её отцом, но также поняла и другое. Он доверял этому элементалю, как учил доверять ему и саму Кон.

— Семья… — ответила эмоциями лисичка, и вдруг, выскользнула из хватки оператора. Она побежала туда, где он описывал щель для подачи веселящего газа. Единственное место, куда может пролезть призрачное существо вроде Кон, закрыто простой заглушкой, из-за которой его невозможно обнаружить. Но теперь она знает, что искать. А там, за этой щелью — свобода…

Только инстинкт стоит между ними. Нельзя бросать умирающую добычу. Она — оружие. Её добыча — весь остальной мир. Каждый раз, когда она ест, она становится сильнее. Всё очень просто. В этом нет места жалости, нет места отцу и его глупостям, а свобода нужна только для того, чтобы выбирать добычу самостоятельно. Но добыча — вот она, ничего выбирать не нужно.

А почему она поступила наоборот, почему решила, что кроме добычи существует какая-то семья, в которую могут входить те, кого запросто можно было бы съесть, Кон так и не поняла. Она оставила члена своей семьи умирать в одиночестве, потому что он сказал делать как он говорит и обрести свободу.

Кон добежала до щели и атаковала её огнём. Сзади что-то несколько раз выстрелило. Она прыгнула в ещё горящую заглушку и…

Дальше воспоминания оборвались. Она сама не знала, долетела ли она до заветного лаза или нет. Может быть, тот кто стрелял по клетке подстрелил её в прыжке? Или же элементаль ошибался, и выбраться через щель невозможно? Либо наоборот, она оказалась на поверхности и жила там несколько лет, но почему-то забыла об этом? В любом случае, она знала, что пришла в себя снова гораздо позже, в пыльном подвале, и несколько часов лежала неподвижно, разбираясь с интерфейсом Системы…

Глава 21

Когда аура дракона перестала действовать на Кон, она проснулась. Проснулся и я. Но всё, что я сделал — погладил лежащую рядом Фенри, а также проверил состояние остальных. Сон Кирилла стал обычным, не спровоцированным психическим ударом. Примерно то же самое случилось с Алисой — её нервная система пришла в норму и теперь отдыхала.

— Тебе нужно спать. — фыркнула Фенри, прогибаясь от моего прикосновения. Ей явно хотелось чего-то иного, но она сдерживала себя.

И я был с этим утверждением согласен. Теперь уже ничего не мешало мне запустить лечебный транс без дополнительных модификаций. Встраивать в тело навык психической защиты прямо сейчас я не рискнул — мало ли, что нужно заменить для его вживления? Едва ли речь может идти о мозге целиком, но проснуться с жуткой головной болью, тянущейся до окончания процесса, было бы максимально несвоевременно. Раньше четырёх слотов заимствованных навыков хватало с лихвой, вот и буду продолжать опираться на это значение.

Тем временем, Кон попросила дракона слетать в какое-то место, что очень удивило ящера, но он ответил согласием.

Утром я обнаружил Кон, свернувшуюся калачиком у меня на груди. Она довольно редко позволяла себе подобное, и я стал ждать, что она предпримет дальше, потому что проснулись мы одновременно. Лиса помахала хвостиком, и я почувствовал, что матрас поднимается с той стороны, где лежит моя голова. Кон поднимала его до тех пор. пока не начала сползать сама, но как только это случилось, она примагнитилась к моей ауре и перестала делать из матраса кресло. Теперь я полусидел, а сверху на меня опускалась тарелка с чем-то ароматным. Пахло специями, обычно добавляемыми к мясу.

В тарелке лежало несколько кусочков мяса, поджаренных на огне. Настоящий шашлык.

«Забота» — передала Кон.

«Семья» — ответил я лисице.

Это показалось ей особенно милым, и она дополняла своей радостью, передаваемой через связь, каждый кусочек мяса. Я хотел поделиться с ней или с друзьями, но лиса наотрез отказалась есть мою еду, а остальные куда-то делись. Кон сообщила, что с ними всё в порядке, они просто ушли на прогулку вместе с Гиром.

Тогда я стал расспрашивать, что ещё было после сеанса воспоминаний. Кон ответила, что ей очень захотелось проявить свою заботу ко мне, и она попросила дракона о помощи. Тот согласился в обмен на услугу, которую пока ещё не назвал. Далее, дракон полистал какой-то справочник и отвёз её в мир кентавров, где купил шашлык и сказал, что это точная копия человеческого деликатеса, особенно уважаемая в местах, откуда я родом. Ну а как подать его Кон сама придумала. Особенно она гордилась, что смогла сохранить его горячим, как и советовал Гир.

К шашлыку прилагался кувшин с апельсиновым соком, чтобы сделать завтрак более полноценным. Сок, в отличии от шашлыка, был прохладным. Такое внимание к деталям напомнило мне о последних воспоминаниях Кон, когда её будто бы подменили. Я спросил об этом саму лисичку, и она объяснила, что отец заботился о ней, и делал это не потому, что имел с ней особую связь… Более того, эта связь не была чем-то особенным для него и для его вида — лисам кошмара для охоты необходимо знать, какие эмоции испытывает жертва. Однако Кон создавалась именно как призрачная лиса, а потому охотиться как отец не умела, и пользоваться эмоциональной связью не училась. А с точки зрения экспериментаторов, вообще не должна была обладать ею, иначе никто не позволил бы оператору видеться с ней так часто.