Капризная невеста - Оллби Айрис. Страница 5

– Мы деревья! – переговаривались они на своем языке. – Великая Мать Земля породила нас!

Тихий шелест, усиленный ее возбужденным состоянием, казался ей громовым. Может, у нее небольшой солнечный удар? Сощурившись, она посмотрела в небо. Если остальные члены семьи Джоэла похожи на него, то все эти мелкие сомнения, что не хуже пчел роились в ее голове, не имели смысла. Даже если она им не понравится, то они не дадут ей этого понять ради Джоэла. Тем не менее она вдруг ощутила некую пустоту внутри себя, о которой до сих пор просто не имела понятия.

Два дня назад на «прощальной» вечеринке в офисе Пейдж выступала объектом невыносимой зависти, была вознесена на недосягаемую высоту. Еще бы! Она увидит Кумбалу в Бенедиктовых Холмах! Восторг так и переполнял ее. А теперь, за несколько сот миль от этого места, она была потерянной и подавленной! Должно же быть этому какое-то логическое объяснение? Что подумает о ней большой брат Тай? При этой мысли ей представилась безликая голова незнакомого человека. Она чувствовала, что его мнение для Джоэла будет даже важнее, чем мнение матери.

Тонкости подсознания! Рано или поздно все точки над i будут расставлены. Судя по письму Сони Бенедикт, она сердечная и добрая женщина. Ее дочь предположительно может оказаться женским вариантом Джоэла. Но вот сводный брат Тайрон… На мгновение ей представился мрачный индивидуалист с тяжелой нижней челюстью, плотно сжатыми губами, сознающий груз ответственности, лежащий на его плечах, человек с железной самодисциплиной. Рядом с подобной личностью она будет выглядеть мелкой, назойливой птицей.

Пора сказать себе правду: просто-напросто она боялась Тая Бенедикта. Боялась и предчувствовала недоброе. Он зримо предстал перед ее мысленным взором таким же грозным, таким же пугающим, как эта безжалостная земля, с которой он так тесно связан. С краткой, безмолвной молитвой наблюдала она за тем, как маленький самолетик накренился и пошел на посадку, приближаясь к запыленной полосе. Кремовый, с бронзовыми бороздками, он плавно снижался в безветренном жаре, пока наконец шасси не коснулось земли. Двигатели замерли. Загорелая рука открыла люк.

Несказанное облегчение вдруг охватило ее. Она встрепенулась – тоненькая светящаяся фигурка. Волосы вспыхнули на солнце, легкая полосатая юбка обвилась вокруг ног. Сердце учащенно забилось при виде высокой гибкой фигуры, что плыла сквозь озеро миража.

– Джоэл! Куда ты завез меня? – Она метнулась к нему и вцепилась в его руки.

– Это же ясно… совсем не в то место!

Этот прохладный, сдержанный тон приковал ее к земле. Она вся напряглась и отдернула руки, будто обжегшись. Запрокинув лицо, она подняла глаза и увидела незнакомого человека. Глаза ее потемнели, щеки запылали, ощущение было такое, словно ее как следует встряхнули. Застыв, она стала судорожно придумывать, как выйти из этого положения.

Незнакомец разглядывал ее пристально, не отводя глаз и не давая ей возможности побороть смущение и прийти в себя. Затем он слегка поклонился:

– Мне очень жаль разочаровывать вас, мисс Нортон. У вас такой растерянный вид, как у птенчика, выпавшего из гнезда. Тай Бенедикт, к вашим услугам. – Голос резал, как бритва, хотя тон был достаточно мягок, быть может, чуть-чуть ироничен. Ирония и помогла Пейдж стряхнуть с себя оцепенение. Она отступила, отодвинулась от него с присущей ей грацией, плавно и уверенно.

– Простите. – Она пожала плечами. – С моей стороны было глупо вообразить, что вы похожи на… Джоэла! – Голос ее едва уловимо изменился.

Он пронзил ее взглядом зеленых глаз, холодных, как горное озеро.

– А что, нет?

– Вы совсем на него не похожи, – повторила она, находя какое-то странное удовольствие в этой своей, в сущности детской, браваде.

Но ведь это же правда! Он не то чтобы не похож на Джоэла – он как будто другой породы. Ярко выраженный брюнет, в то время как Джоэл – типичный блондин. Она могла бы сообразить, что у Джоэла не могут быть такие уверенные, такие пугающе уверенные движения, да и сложения он не такого могучего. И притом это лицо: мужественное, загадочное, дьявольски самоуверенное лицо. Ничего общего с Джоэлом, ничего. Ему, должно быть, лет тридцать пять, не больше, но он так и дышал непоколебимой властностью, что для таких лет несколько необычно. Пейдж отметила это для себя не без некоторой язвительности, мгновенно откликаясь на инстинктивное противостояние полов. О таком она читала, но не верила, что оно бывает на самом деле.

Она запрокинула голову, чтобы получше его разглядеть, медно-рыжие пряди волос колыхнулись, открывая чистое нежное личико.

– Я хочу все-таки уяснить свое положение, – мягко сказала она. – Где Джоэл?

Тон ее явно его позабавил, сжатые губы немного расслабились.

– Я как раз собирался сказать вам. Он немного заболел.

Она глубоко вдохнула обжигающий воздух и тут же поспешно выдохнула его.

– Джоэл? – Пейдж встревоженно посмотрела на него. – Надеюсь, не слишком серьезно?

– Да нет, вряд ли серьезно! – Казалось, в глазах его пляшут зеленые огоньки или так падает свет. – Ему бык на ногу наступил. Еще пару дней, и он должен встать. Нет нужды говорить, как он раздосадован и подавлен этим несвоевременным и непредвиденным осложнением.

Она вздернула голову, разом вспылив. Лицо ее раскраснелось.

– А вы, похоже, находите это забавным, мистер Бенедикт? – ринулась она на защиту Джоэла.

Он издал короткий смешок, улыбка его была точно вспышка белизны во тьме.

– Вы обо мне плохо думаете, мэм. Однако же я глубоко убежден, что лучше не лезть под копыта быку. Пойдемте в дом, ни к чему нам тут жариться на солнцепеке. – Приподняв бровь, он оглядел ее с головы до ног. – Вам, наверное, жарко?

Ее молочно-бледная кожа была нежной и гладкой, точно фарфор. На лбу поблескивали капельки пота. Скулы, уже подрумяненные солнцем, оттеняли впалую бледность щек. Ей бы помолчать, успокоиться, но и его краткий вопрос и пляшущий язычок зеленого пламени в глазах почему-то вызывали у нее желание съязвить, уколоть его.

– Вы поразительно догадливы, мистер Бенедикт!

– На этом мы и остановимся, хорошо, мисс Нортон? – Он взял ее за руку, хотя она и пыталась уклониться от прикосновения. Но не тут-то было. Поджав губы, она отвернулась, по руке словно прошла электрическая искра, и это смутило ее.

– Это нервы, – невозмутимо заметил он, будто бы ощутив ее дрожь. – Когда у меня убежала кобыла, я тоже нервничал, но ничего – прошло.

Она покраснела и потянула руку, чтобы освободиться, но тут же поняла, что это напрасная трата времени. Она и так выглядит достаточно нелепо. Ей пришлось довольствоваться лишь тем, что она сумела придать своему голосу шутливый тон, хотя и прозвучал он слегка фальшиво.

– И вовсе нет, мистер Бенедикт. Я не нервничаю. Правда, вы напугали меня, вот и все!

Он не без злорадства скривился.

– Меня тогда едва не хватил удар. Глупо ведь?

Пейдж не ответила. Что она могла сказать?

Внутри у нее все кипело, но держалась она спокойно, даже с прохладцей. И это в то время, как ее охватило какое-то странное беспокойство и возбуждение. Словно неслась она куда-то на бешеной скорости. Она украдкой обвела взглядом его плечи и голову, словно бы обозначила контур, тщетно выискивая в нем хоть какое-то сходство с Джоэлом.

Неожиданно он повернулся к ней, и Пейдж вздрогнула, смущенная и рассерженная тем, что он подсмотрел, как она пялится на него. Земля под ногами у нее обнаружила вдруг свою предательскую зыбкость, разом утратив присущую ей твердость, – так проявили себя зыбучие пески столкнувшихся противоположностей. Иногда это случалось с нею, и она уже ничего не могла поделать. Однако необходимо быть вежливой с этим человеком, от этого многое зависит, очень многое. Но кое-что уже прояснилось: он не намерен облегчать ей задачу. И все-таки они могут еще поиграть в эту игру – жмурки. Или же отказаться от нее и просто исчезнуть!

Видимо, эти размышления отразились на ее лице, потому что у него появилось вдруг странное выражение, словно бы он от души забавлялся.