Тень Камбера - Куртц Кэтрин Ирен. Страница 24

— Хм-м, ты, вероятно, прав, — согласился Дугал, задумчиво откусывая хлеб и обводя глазами зал. — В любом случае, наверное, не стоит портить вечер, беспокоясь об этом. Кстати, ты заметил, кто сидит с твоей тетей Мерауд, вон там, рядом с Сэйром и герцогом Эваном?

Сделав большой глоток вина, Келсон посмотрел, куда указывал Дугал, переводя внимание с пары жонглеров. Слева от Мерауд, ближе всех к Келсону, расположилась принцесса Джаннивер, скромно разделяя деревянный поднос с жареной птицей с бывшем оруженосцем Келсона, теперь сэром Джатамом.

Ну и дела! Но Келсону пришлось дважды посмотреть в ту сторону, чтобы узнать женщину, сидевшую с другой стороны Мерауд — и он чуть не поперхнулся вином.

Это оказалась Росана. Если бы она, как король и ожидал, была в голубом одеянии послушницы, он бы тут же заметил ее, но ему никогда раньше не доводилось видеть ее в светском наряде. Ее наряд был того же цвета, что вино в его бокале. У платья был высокий ворот и широкие рукава, по краям расшитые серебряной нитью. Волосы прикрывала розоватая газовая вуаль, на восточный манер, удерживаемая серебряным обручем, украшенным алыми камнями размером с виноградины. На лице выделялись огромные карие глаза, в которых мужчина мог просто утонуть.

— Боже праведный! — прошептал Келсон, когда снова смог дышать.

Дугал только усмехнулся и покачал головой.

— И это говорит мужчина? Можно подумать, тебе никогда раньше не доводилось видеть красивых девушек. И она все-таки монашка.

— Тогда где ее ряса?

— Не знаю. Мне спросить у нее?

— Если ты это сделаешь, я убью тебя, — пробормотал Келсон, хватая Дугала за рукав, причем шутил он только наполовину, когда Дугал сделал движение, словно собираясь осуществить то, о чем говорил.

Дугал только улыбнулся и отхлебнул вина, осматривая зал.

— Не беспокойся. Для меня найдутся другие занятия, а не поиск пары мужчине, который не хочет, чтобы его с кем-то соединяли. Интересно, а дочь графа Картанского согласится со мной сегодня потанцевать? Потом есть еще леди Агнес де Барра — если удастся обойти ее вечно находящегося на страже брата. Тебе пожалуй, удастся. Мне вас познакомить?

— Не представляю, как у тебя это получается, — сказал Келсон, качая головой. — Давай, действуй. Не думаю, что я достаточно пьян для этого.

К тому времени, как пир закончился, центр зала освободили для танцев. Дугал уже воплощал в жизнь свое хвастовство, смело флиртуя чуть ли не со всеми присутствующими дамами. Точно так же делали и остальные молодые люди. Келсон должным образом солировал в паване с тетей Мерауд, так как его мать отказалась присутствовать на пиру, а потом, по мере продвижения вечера, наблюдал, как Дугал и Конал приглашали Росану танцевать. В конце концов, во время перерыва в веселье он оказался рядом с Нигелем, выпив больше, чем следовало бы, с беспокойством размышляя о епископах, послах Торента и торентских принцах.

Келсон попытался не думать о худшем. Он был уверен, что вопрос можно решить без особых проблем. Не то чтобы Кардиель с Ариланом не знали, кто такой Дункан, хотя, как предполагал король, некоторые другие епископы могут быть не очень довольны после того, как весть разнесется по стране.

Однако сейчас его гораздо больше беспокоила проблема Торента. Расул зародил много сомнений в душе Келсона. И, как он предполагал, именно это и было истинным намерением мавра.

Мог ли он неверно оценить опасность? Было ли обещание рассмотреть вопрос освобождения Мораг ошибкой, даже если Келсон вместо нее возьмет в заложники принца Ронала? Как кровные племянники Венцита, Лайем, а после него Ронал — законные наследники в Торенте, и Келсон не претендует на их земли. У него и так много территорий и проблем с сохранением мира в своем королевстве.

Но дети их матери от второго брака могут считаться равными претендентами на трон Венцита Торентского, пусть и не главными претендентами. Однако они скорее получит поддержку местной знати, чем два принца, живущие при дворе короля соседней земли, в особенности, если отцом младших претендентов окажется кто-нибудь из высшей торонтской знати и такой же сильный лидер, как Махаэль Арьенольский.

Келсон сделал все возможное, чтобы показаться внимательным, когда лорд Родри объявил труппу артистов, а слуги зажгли больше факелов, разгоняя спускающуюся тьму. Но из-за его собственных проблем короля мало интересовали подвиги легендарного сэра Арманда, хотя ему и льстило сравнение с известным рыцарем.

К тому времени, как пьеса закончилась, Келсон понял: ему требуется обсудить ситуацию с другими, так как его собственного анализа явно недостаточно.

Но было непохоже, что это у него получится сегодня вечером.

Дугал на сегодня был ему плохим помощником.

Он отправился в другой конец зала и напропалую флиртовал с дочерью графа Картанского.

От епископов было еще меньше толку — они испарились, не скрывая недовольства, что Дункан наконец открыто объявил о своей принадлежности к Дерини.

Нигель обменивался шутками с Родри и Эваном на другом конце стола, Мерауд вернулась к своим обязанностям дуэньи Джаннивер и Джатама, Росана танцевала гавот с Рори, а мать короля ушла молиться.

А где сейчас могут быть Морган с Дунканом, он не имел ни малейшего представления.

Глава пятая

В то время, когда двор Гвиннеда наслаждался выступлением актеров, переживая за праведного и благородного сэра Арманда, а Келсон размышлял над проблемами Торента и епископов со все усиливающимся беспокойством, Морган с Дунканом находились в часе езды от Лессе и корабля, который должен доставить посла Торента назад к своему господину. Поскольку мужчины ехали по обе стороны Расула, такого же Дерини, как и они сами, Морган с Дунканом не могли обменяться мнениями о Кардиеле и Арилане, хотя оба и горели желанием это сделать. Об обсуждении вслух вообще не могло идти и речи, поскольку это открыло бы послу Торента гораздо больше о делах двора Келсона, чем тому следовало знать. Теоретически, они, конечно, могли бы общаться ментально, посылая друг другу направленные импульсы таким образом, что Расул не узнал бы об этом. Однако подобное было невозможно практически — пока они вели беседу со своим гостем.

Аль Расул ибн Тарик выказал себя любезным и словоохотливым собеседником, пока они ждали, когда эскорт из копьеносцев Халдейна наконец соберется, а затем проследует к городским воротам. Вначале Расул сыпал комплиментами по поводу планировки дворца, который они только что покинули, причем касался всех деталей, начиная со сводов и до фундамента, затем последовала бесконечная череда вопросов об архитектуре города. Судя по вопросам, можно было сказать: Расул знает, о чем говорит. Ремут Прекрасный славился красотой и за пределами одиннадцати королевств. Как оказалось, мавр сам был владельцем нескольких замков и укрепленных крепостей в Торенте и северном Форсинне.

Разговор об архитектуре занимал их, пока они не миновали городские ворота. Время от времени лошади взбрыкивали от страха перед Кисах, которая, подобно королеве, путешествовала за спиной Расула.

В начале путешествия Моргану и Дункану приходилось использовать все силы Дерини, чтобы успокоить коней, так что на обмен мнениями просто не оставалось времени. Копьеносцы держались позади, вместе с маврами Расула.

Наконец они выехали за городские ворота и поскакали быстрее, чтобы засветло добраться до Дессе, но на рысях теперь даже разговор вслух стал невозможен. За городом огромная кошка спрыгнула на землю и понеслась впереди скакуна Расула, и лошади Моргана и Дункана немного успокоились. За ними парами ехали мавры, а между каждой парой пристроилось по паре копьеносцев Нигеля Халдейна.

Они только что миновали последнюю стоянку баржей перед Дессе, и им оставалось меньше часа до Цели, когда Расул внезапно поднял руку, придержал скакуна, перейдя на шаг, затем заставил его остановиться.