Отражения нашего дома - Заргарпур Диба. Страница 37

Дрожащими пальцами беру браслет.

– Какой сюрприз?

– Увидишь. – Лицо Сэма озаряется, он берет меня за плечи и ведет. – Стой вот здесь. Да, то, что надо.

Он бежит в самый конец патио, туда, где заканчиваются электрические гирлянды, и там на столе лежат целые светящие ленты, связанные друг с другом, как стены. Четыре стены. Он развешивает их вокруг меня, и я оказываюсь в центре уютного домика из яркого белого света.

– Готово. – Сэм заползает внутрь и садится передо мной. Его лицо сияет предвкушением.

– Что это такое? – Поднимаю руки и трогаю стены. – Для чего?

– Для тебя, естественно. – Он шутливо закатывает глаза и дает мне браслет. – И когда тебе покажется, что ты не видишь света в конце туннеля, вернись сюда, в этот миг, в это место.

– Но зачем ты затеял все это? Приложил столько усилий. – Оглядываюсь по сторонам и вспоминаю обиду и боль на лице Сэма. – Я этого не заслуживаю.

– Очень просто, – отвечает Сэм, и его взгляд полон искренности. – Ты моя лучшая подруга, я могу доверить тебе любые секреты. И когда любишь человека, всегда поступаешь так. Стараешься быть рядом, несмотря ни на что.

Удивленно моргаю.

– Ты… меня любишь?

– Только не пойми неправильно. – Сэм со смехом потирает затылок, у него розовеют уши. – Это любовь со строчной буквы «л». Не то чтобы прямо любовь-любовь. А просто старое добрососедское «я всегда тебя поддержу».

Я поднимаю глаза, оглядываюсь по сторонам, не знаю, куда спрятать мое красное, как помидор, лицо. Но чем дольше я тут сижу, тем дальше уплывают все сегодняшние неприятности, словно огни не подпускают ко мне чудовищ.

– Хотела бы я, чтобы мы всегда оставались вот такими, – признаюсь я, вспоминая то чувство между мной и Сэмом. До того, как все пошло не так и рухнуло. До того, как мое сердце превратилось в усеянное шипами поле битвы. До того, как я обидела его. – Хотела бы переиграть заново все, что было. Переиграть совсем по-другому.

– А кто сказал, что это невозможно? – спрашивает он, широко распахнув счастливые глаза. – Кто сказал, что мы не можем остаться такими, какими были?

На мои веки опускается туманная тяжесть. Мне тепло и уютно.

– Ты прав. Наверное, мне пока не надо уходить.

Потому что я знаю: придет рассвет и все это исчезнет. Я смотрю, смотрю, смотрю на то, какими мы были, потом засыпаю в светлом круге, где Сэм взял на себя все заботы обо мне, и мечтаю, чтобы это видение оказалось реальностью.

До ссоры.

До деменции.

До того, как я потеряла веру в вечную любовь.

Глава 22

Меня разбудили крики.

Подскакиваю, сажусь. Голова раскалывается. Слишком много солнца. Слишком много света. И шум. Протираю горящие глаза и вздрагиваю – понимаю, что прекрасно вижу даже без очков.

– Что такое? – Опускаю глаза и мгновенно впадаю в панику. – Как я тут очутилась? Который час?

В ярких солнечных лучах зловещие коридоры Самнера выглядят совершенно невинно. Свежий ветерок из раскрытого окна разгоняет застойную духоту. Встаю и обнаруживаю: я не только вымокла в краске вся ниже пояса, но и умудрилась пройтись по новеньким свежеотшлифованным полам, оставив повсюду красочные следы.

– Ч-черт побери-и-и-и… – Отпечатки моих ног испещряют весь первый этаж вплоть до кухни и выходят на террасу. Хватаюсь за голову и пытаюсь вспомнить, что было ночью.

Не могу.

Ни единой зацепки.

Холодные руки сковывает страх. Пытаюсь нащупать бусины, надеясь, что привычные движения помогут вспомнить забытые моменты. Браслета нет.

– Посмотри на заднем дворе, у бассейна. – Голоса. Их много. Приподнимаюсь на четвереньки, ползу к ближайшему окну.

Жаль, что нельзя в этот самый миг съежиться и умереть. Во дворе полно народу. Мадар, хала Назанин и хала Моджган обшаривают периметр, Маттин и Аман топают вверх по лестнице на террасу. Входная дверь распахивается, и у меня появляются три варианта действий.

Вариант 1. Прикинуться мертвой.

Вариант 2. Попытаться убежать через разбитое окно в подвальном гараже.

Вариант 3. Понести наказание за то, что всю ночь пропадала неизвестно где и испортила полы.

М-да.

Жизнеспособен только один вариант.

Пулей бегу в подвал.

– Сара! Если ты здесь, открой дверь! – барабанит у входа Айша. Потом в стену врезается что-то тяжелое. – Отзовись, пожалуйста!

За рекордное время сбегаю по лестнице. По рукам и ногам ползают холодные мурашки. Из темноты доносятся тихие шепотки. Словно за мной, мечась влево-вправо, следят крошечные глаза.

Баба Калан в темных очках и окровавленной рубашке.

Биби-джан вцепилась в ожерелье, стискивающее шею, будто петля висельника.

Малика сидит между ними, терпеливо сложив руки на коленях.

И Сэм. Прячется за углом, робко выглядывая одним глазом.

У меня замирает сердце.

– Что ты тут делаешь? – шепчу я.

– Думаю, вопрос следует задать иначе: почему тебя здесь еще нет? – шепчет он в ответ.

Я теряюсь.

– Меня? Здесь? – Хочу спросить, о чем он, но стоит моргнуть – и они исчезают.

Остается только шепот.

– Наверху ее нет! – слышится недовольный голос Амины. – Черт по…

Ее перебивает пронзительный крик мадар:

– Кто изуродовал полы?

Этот крик разрушает чары, и я бегу, как никогда еще не бегала.

«Ох, черт, черт, черт», – повторяю я снова и снова, как мантру. Распахиваю дверь гаража – и становится легче.

Здесь ослепительно светло. Гараж уже открыт. Заслоняю глаза рукой.

– Здравствуй, соседушка, – приветствует меня холодный голос. – Так и знал, что найду тебя здесь.

– Сэм! – Бегу к нему. – Это правда ты?

– Конечно я. – Он хмурится, и от меня не ускользают фиолетовые мешки у него под глазами.

– Сделай доброе дело. – Слова льются бурным потоком. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не говори моим родным, что я здесь была. Отпусти меня, я уйду, и будем в расчете.

– В расчете? Как в тот раз, когда ты уехала на моей машине, а я принял весь удар на себя? – Сэм делает шаг в сторону, раскидывает руки, словно говоря: «Только после вас». – Как сейчас, когда ты вынудила нас всю ночь искать тебя? – От его лица веет холодом.

– Я… Я все объясню.

Сэм хватает меня за руку, притягивает к себе и тихо шепчет:

– Я не шутил, когда сказал, что с меня хватит.

Он разжимает пальцы, и у меня подкашиваются ноги.

– Сэм, ты не…

– После вчерашнего вечера? – Он выгибает бровь. – Хватит оправдываться.

– Вчерашний вечер… – Шарю в памяти, пытаясь откопать хоть клочок, хоть осколок того, что вчера произошло. Одни обрывки, словно я смотрю через разбитое подводное окно.

Фейерверки. Бело-голубое платье. Падар. Она. Водный велосипед.

Потом – пустота.

– Я ее нашел! – кричит Сэм.

В считаные секунды я оказываюсь под разъяренными взглядами моих тетушек и двоюродных братьев и сестер.

– О чем ты только думала? – Полные слез обвинения Айши разрывают мне сердце. Я отступаю на шаг. – Я боялась, ты утонула, или расшиблась, или…

Она разражается слезами на плече Амины. Под глазами Амины темнеют круги. Она укоризненно качает головой и ведет Айшу к своей маме.

– Мы готовы ехать домой, – говорит Амина.

Маттин испепеляет меня взглядом:

– Мы всю ночь тебя искали.

– Простите. – Я сама не узнаю свой голос. И, честно сказать, глядя на свои забрызганные краской руки, я вообще сама себя не узнаю. Понятия не имею, что это за девчонка, страдающая провалами в памяти.

– Прощения просишь? Раскаиваешься? – наконец вступает мадар. – Да ты вообще понятия не имеешь, что такое раскаяние. – Ее невысокая фигурка словно оседает, и она кричит: – Иди в машину. Назанин, прости нас.

Хала Назанин обнимает мадар.

– Не стоит беспокоиться. Дело семейное, – шепчет она, крепко стискивая мадар в объятиях. – Ты там полегче с ней. Ночь была долгая.

Дорога домой для меня и мадар прошла тихо как никогда.