Дядя самых честных правил 7 (СИ) - Горбов Александр Михайлович. Страница 11

— Возможно.

— Обещаю, ты не пожалеешь о своём выборе! Катя… — Я усмехнулся про себя. Значит, Катя? Что же, понятно, в каких ты, друг Гриша, отношениях с императрицей. — Катя очень щедра к своим сторонникам. Она не пожалеет наград для тех, кто встанет на её сторону.

Я не спешил соглашаться, и Орлов принялся меня убеждать со всей своей горячностью. Всё же он не был профессиональным заговорщиком, простоватый и прямой Григорий Орлов. И в разговоре разболтал основных сторонников переворота: воспитателя Павла графа Панина, уже известную мне княгиню Дашкову, своих братьев и других офицеров-гвардейцев.

— Скажи прямо, зачем я вам нужен?

— Ты дворянин, один из самых честных и смелых офицеров, тебя знают…

— Таких в столице пруд пруди, и смелых, и честных. Говори прямо, Гриша.

Орлов насупился, помолчал немного и «выложил карты».

— Рядом с Петром находится прусский некромант. Приехал две недели назад из Пруссии. Говорят, он может мгновенно поднимать убитых и снова кидать их в бой. Только ты сможешь с ним справиться!

— Вот оно что.

Теперь уже мне пришлось задуматься. Стоит ли связываться со своим европейским коллегой? Но что-то внутри подталкивало — надо, ещё как надо! Он заехал на мою территорию, шептал Анубис, а значит, не в своём праве. К тому же Лукиан упоминал: некроманты не дерутся в открытую, а выносят спор на границу, где царствует Хозяйка. А там я буду в ипостаси Анубиса, который не новичок в таких драках.

— Я понимаю, — Орлов налил ещё по одной, — ты сомневаешься.

— Некромант это серьёзно, Гриша.

Мы с ним выпили, и я поморщился.

— Кроме того, я не уверен, что не стану разменной монетой. Быть может, ты и близок с императрицей, но кто я для неё? Какой-то еле знакомый полковник без связей и поддержки рода. Едва она взойдёт на трон, и я окажусь не нужен.

— Едем! — не выдержал Орлов.

— Куда?

— К Екатерине. Поговоришь с ней и убедишься, что должен её поддержать. Она даст императорское слово, что не забудет про тебя!

С нашей прошлой встречи Летний дворец Елизаветы ничуточки не изменился. Деревянные стены по-прежнему дышали старой магией и запахами дурных смертей. Но в этот раз попасть внутрь было гораздо сложнее — меня сопровождал не всесильный Разумовский, а обычный капитан Орлов. Он сам мог войти без проблем, а вот провести меня было сложно.

Я остался ждать в карете, а он отправился на разведку. Вскоре вернулся и заявил:

— Придётся подождать, Костя. Через час будет смена караула, как раз рота моего брата заступит.

Мы долго молчали, думая каждый о своём, а затем Орлов спросил:

— Скажи честно, почему ты не уехал за границу?

— А что мне там делать?

— Развлекаться, жить в своё удовольствие. Говорят, итальянки очень хороши — горячие, страстные. С твоим Талантом ты везде себе покровителя найдёшь.

— Во-первых, я не хочу искать покровителя, как ты говоришь. Я сам себе хозяин и не буду служить какому-то князьку, что в Италии, что здесь. А во-вторых, я привык к России и не желаю всё бросать и побираться по чужим странам. Знаешь, когда я жил в Париже, всё время чувствовал себя чужим. Вернее, мне не забывали напоминать, что я приехал из варварской России. Каждый божий день, на протяжении многих лет. Нет уж, спасибо, я не собираюсь снова испытывать это на себе.

Орлов закашлялся.

— Извини, Костя, я не знал.

— Ерунда, забыли.

— Ты говорил, что у тебя неприятности в имении были?

— Угу.

— Как звали того дворянчика, что отнять усадьбу хотел?

— Девиер. Николай, кажется, генеральский сынок.

Орлов наклонился ко мне и понизил голос.

— Я вспомнил, кто он такой. И знаю, где его найти.

— Рассказывай.

— Нет, — Орлов ухмыльнулся. — Как закончим здесь, поедем вместе и устроим ему достойную месть. Неважно, что ты решишь с Екатериной Алексеевной, я помогу тебе наказать негодяя.

— Спасибо, Гриш.

— Не за что. Таких подлецов надо стрелять самым решительным образом. Кстати, нам пора идти, караулы только что сменились.

Глава 8

Имперский шкаф

Тёмные переходы дворца давили тягостным запахом смерти. Где-то неподалёку я чувствовал призрачных заложных мертвецов, стонущих и непрерывно бормочущих. Плюс к этому раздражающе потрескивали и моргали огромные защитные заклятья, от чего начала болеть голова. Интересно, а в прошлое посещение здесь этого не было или мой Талант серьёзно прибавил чувствительности?

Поразмышлять об этом я не успел.Мы свернули в узкий коридорчик, Орлов отпер ключом неприметную дверь и завёл в крохотную комнату.

— Погоди.

Он придержал меня за локоть, подошёл к следующей двери и чуть-чуть её приоткрыл. Одним глазом заглянул в щёлочку, предупреждающе выставил ладонь и прошептал:

— Фрейлина, чёрт бы её побрал.

За стеной послышалось сопрано, пропевшее: «Да, Ваше Величество», а затем простучали быстрые шаги.

Выждав пару минут, Орлов махнул рукой, и мы вошли в покои императрицы.

Бросилось в глаза, что обстановка в комнатах несколько потёртая. Нет, всё было в золоте, изящное, от европейских мастеров. Вот только пользовались этим слишком долго, позолота постепенно осыпалась, а обои давно стоило поменять. Кажется, император не особо выделял супруге средства на такие вещи.

— Ваше Величество, — я поклонился, едва заметил Екатерину.

Императрица поднялась с кушетки и протянула руку для поцелуя. Да, могу понять Орлова, ставшего её любовником. В свои тридцать лет она была чудо как хороша. Изящная, стройная, с правильными чертами лица. Чистокровная цверга из древнего рода, но очень хорошо говорящая на русском. Хотя, по сравнению с моей близкой знакомой графиней Эльзой она смотрелась бледновато.

— Рада вас видеть, Константин Платонович. Спасибо, что откликнулись на моё приглашение.

— Я не мог вам отказать, Ваше Величество.

Приглашение? А я-то был уверен, что Орлов меня сюда затянул. Или это была их с Екатериной домашняя заготовка?

— Не нужно так официально, Константин Платонович. Называйте меня по имени-отчеству.

Следующие полчаса императрица пыталась меня обаять и мягко переманить на свою сторону. Орлов сидел рядом и поддакивал. А я не торопился кидаться к ним в объятья — слушал, улыбался и кивал. Поняв, что со мной одними лишь комплиментами не справиться, Екатерина перешла к более конкретным вещам.

— Вас недооценили, Константин Платонович. Елизавета Петровна не должна была так поступать с вами, как и мой супруг. Вы единственный, кто может справиться с некоторыми бедствиями. Ваш Талант должен помогать своей стране, а не жить в ссылке где-то в глуши.

— Простите, Екатерина Алексеевна, но допрашивать всю жизнь мёртвых — не моя мечта.

— Что вы, Константин Платонович! Я вовсе не это имела в виду, — императрица посмотрела на меня с лёгким укором. — У нас достаточно… специалистов, чтобы узнать правду у живых. А мёртвых, по моему убеждению, грешно тревожить.

Я согласно кивнул.

— Мне удалось выяснить, — продолжила она, — что ваш родовой Талант не ограничивается допросами. Я читала некоторые документы из Тайной канцелярии: ваш дядя, кроме дознаний, ещё и спас множество людей.

— В самом деле?

— Да, он ликвидировал несколько очагов эпидемий. Да и вы, насколько я знаю, сделали то же самое в Касимове. Ведь так? Меня не обманули?

— Вы правы, сделал. Против подобной службы я не имею возражений.

— Это я и имела в виду, когда говорила о недооценке. Ведь вас даже не наградили по заслугам за Касимов! Кто, как не вы, Константин Платонович? В России больше нет подобного Таланта!

Может, рассказать ей про Лукиана? Пусть его агитирует на подобную работу. Будет смешно, если монах вернётся ко двору и влезет обеими руками в политику.

— А ваш телеграф? — императрица всплеснула руками. — Великое изобретение, на которое мой муж так и не подписал привилегию. Не ошибусь, если скажу, что у вас наверняка немало идей, которые поспособствуют славе России. Я же, со своей стороны, хочу оказать вам всемерную поддержку