Дядя самых честных правил 7 (СИ) - Горбов Александр Михайлович. Страница 16

— Вам, Александра, я дам трубочку. Будете стрелять во врагов жёваной бумагой.

Сашка хотела обидеться, но сразу передумала — познакомиться с дамой из высшего света ей очень хотелось. А я и правда подумал, что надо дать Тане «громобой», только маленький, на всякий случай. Сашке же даже не показывать: слишком уж темпераментная и точно кого-нибудь пристрелит.

Уже уходя, я коротко переговорил с Кижом.

— Виноват, Константин Платонович. Не смог противиться…

— Оставь, я знаю.

— Деньги…

— Скажу, как нужны будут. Завтра присмотри за нашими сударынями, оплати покупки. Вечером пусть будут здесь, а ты найди меня где-то около полуночи. Мы с тобой немного поохотимся на Девиера.

Глава 11

Охота на Девиера

Утром я попросил Марфу найти офицерский мундир, только не гвардейский, а какой-нибудь части, расквартированной в провинции. Орка задумчиво нахмурилась и тяжёлой походкой отправилась выполнять распоряжение. И уже к обеду принесла мне форму подпоручика Архангелогородского полка. Вооружившись нитками, иглой и ножницами, за час подогнала мундир под мою фигуру.

Скажу честно — получилось средненько. Облачившись в форму, я выглядел так, словно неделю гулял по кабакам. Впрочем, так даже лучше для маскировки. А с пышными накладными усами, я и вовсе превратился в побитого жизнью вояку. Как раз то, что нужно для дела!

Когда я вечером приехал к Орлову, он в первый момент даже не узнал меня. Посмотрел с прищуром и спросил:

— Что вам угодно сударь?

— Свои, Григорий. Это я, Урусов.

Он удивлённо поднял бровь, вгляделся мне в лицо и цыкнул языком.

— Ну ты даёшь, дружище! С такими усами тебя родная мать не узнает. Если бы не голос…

— Я постараюсь молчать, пока будем ловить Девиера в притоне.

— Ничего там не притон, — Орлов обиженно выпятил губу, — просто офицеры собираются играть в карты.

— И выпить.

Фыркнув, он махнул рукой.

— Ты безнадёжен. Порядочный офицер должен быть немного нетрезв и выбрит до синевы.

— Или наоборот.

— Да ну тебя! — Орлов заржал во всю глотку. — Располагайся, я пока себя в порядок приведу.

— А где твой поручик?

— Серафим? Обещался скоро быть.

В ожидании я взялся листать книгу, лежавшую на буфете. Но не видел, что там написано — все мысли крутились о Девиере и мести ему.

Нет, пожалуй, это всё-таки не месть, а воздаяние. Во-первых, он бесчестно дрался со мной на дуэли. Полученные им ожоги — это ещё не всё: со мной за подлость он не рассчитался. Вместо извинений, которые бы принёс настоящий дворянин, он нажаловался на меня папочке. Во-вторых, именно с его подачи в Злобино приехал магодав, и мой счёт к Девиеру увеличился вдвое. Такое нельзя прощать и забывать, изображая благородство.

И в-третьих, он покусился на моё имение. Самым подлым образом, даже не озаботившись видом законности. Причём ехал туда с опричниками, собираясь силой выкинуть на улицу моих домашних. И за это я не дам ему шанс на честный поединок!

Не будет никакого «лицом к лицу». Слишком много чести для этой мерзкой душонки. Раздавлю его как таракана — без жалости, без сожаления, с чувством брезгливости. И именно в тот момент, когда он не ждёт и готовится праздновать победу.

Серафим пришёл через час. В новеньком гвардейском мундире, но всё с таким же наивно-восторженным лицом. Даже тонкие щёгольские усики не добавляли ему солидности, а смотрелись как модный аксессуар.

Раскрываться перед ним я не стал. Говорить старался басом, но больше молчал, отдав главную роль Орлову. Тот представил меня как своего старого знакомого Ивана Ивановича Русова, тоже мечтающего о мести Девиеру.

План был прост: приехать в «притон», дождаться Девиера, а затем Серафиму следовало спровоцировать нашего врага на дуэль. Я, со своей стороны, гарантировал, что Девиер лишится возможности жульничать и поединок пройдёт честно.

— Вы уверены, Иван Иванович? — Серафим хмурился. — Я хорошо стреляю, но…

— Даю слово. Вы расплатитесь за своего кузена. Если хотите, могу поклясться на Таланте.

— Это лишнее. — Серафим вздохнул. — Всё это так… Противно. Его давно бы вышвырнули из офицерского общества, но доказательств нет никаких. А из-за близости его отца к императору большинство не хочет раздувать скандал.

Я сделал себе зарубку на память — Орлову стоит привлечь Серафима на нашу сторону. Посвящать его в детали переворота не надо, а вот подготовить почву, чтобы он был сторонником Екатерины, очень даже стоит. Когда придёт время привести гвардейцев к присяге за императрицу, Серафим поможет убедить остальных.

Офицерский «притон» оказался милым двухэтажным особнячком. На первом этаже располагались закуски и выпивка, на втором играли в карты, стучали шарами на бильярде, а в тихом углу парочка оригиналов сидела над шахматной доской.

Как рассказал Орлов, здесь собирались офицеры разных полков, порой даже недруги или из соперничающих родов.

— Случается, — с усмешкой пояснил он, — что надо обсудить какой-то вопрос, а наносить друг другу визиты не позволяет чувство гордости. А так встретились «случайно», перебросились парой слов, и всё. Ну и обыграть неприятного тебе человека в карты тоже приятно.

Такой подход к делу мне понравился. Эдакая нейтральная полоса для переговоров и встреч. Пожалуй, хозяин дома знал, что делает.

Девиера видно не было, и мы разошлись. Орлов отправился играть, Серафим встретил каких-то знакомых, а я устроился на первом этаже в сторонке и наблюдал за прибывающей публикой.

— Константин Платонович, — вкрадчивый голос Кижа шепнул мне прямо в ухо, — прибыл, как вы и просили. Располагайте мной.

— Оставайся под маскировкой. Как приедет Девиер, следи за его опричниками.

— Разрешите, пока его нет, я сыграю разок.

Я покосился на смазанную тень, откуда шёл голос.

— В следующий раз.

Киж вздохнул, плотнее завернулся в «плащ мертвеца» и исчез. Ничего, обойдётся без карт сегодня. Не хочу потом бегать и вытаскивать его из-за стола, если он увлечётся игрой.

Наша цель приехала часа через два. Из своего укрытия я успел рассмотреть ожог на лице, перекошенный рот и злые глаза. Девиер потоптался у стола с выпивкой и пошёл на второй этаж. Я выждал несколько минут и двинулся следом.

Новую засаду я устроил за фикусом. Развалился в кресле, изображая подвыпившего, и вполглаза наблюдал за карточными столами. Девиер оказался азартным донельзя и очень вспыльчивым. Щерился, когда метал карты, и отпускал шуточки. Когда удавалось взять банк, радовался и хохотал, хлопая себя по ногам. Чернел лицом, когда игра не шла, и с силой бросал карты на стол. Да, с таким темпераментом ему категорически нельзя садиться за игры с блефом — разуют до исподнего, мгновенно считав реакции.

Серафим появился в зале и аж переменился в лице, увидев Девиера. К счастью, он не стал торопиться и отошёл в сторону. То ли успокаивал чувства, то ли, наоборот, приводил себя в боевое настроение. Через некоторое время он вернулся, выждал, когда освободится место, и подсел за стол, где играл наш «клиент».

— Моя взятка.

— Везёт вам сегодня, Николай Петрович.

— А то! — Девиер хохотнул. — С самого утра день задался. Едва успел кофия выпить, как привезли новости — помер чёртов некромантишка, совсем кончился.

— О ком вы говорите?

— Этот, как его, — Девиер щёлкнул пальцами, — Урусов. Кунерсдорфский мясник. Сдох, как собака.

— Как вы смеете⁈ — Голос Серафима взлетел звонкой птицей. — Злословить человека за глаза. Да ещё и умершего!

— Ой, да за кого вы вступаетесь, Серафим? Это же убийца Фридриха!

— Если бы не он, — усатый офицер, сидевший за столом, сурово посмотрел на Девиера, — Кунерсдорфская битва могла быть проиграна.

— Ерунда!

— Вас там не было, Николай Петрович, и не вам судить.

— Вы же всё по обозам, по тылам отсиживались, — ехидно заметил Серафим.