Цветы пустыни - Ольховская Влада. Страница 18

– Ты знаешь, в чем дело.

Она действительно знала. У Шарлотты наконец-то хватило совести хотя бы изобразить смущение.

– Ну, извини… Так получилось! Слушай, у меня просто большой загруз. Да высыпь ты эту ерунду в унитаз! Она не такая уж дорогая, мне проще еще купить, чем мотаться к тебе. Все, котик, давай, у меня дела!

Настроения отвечать у Гарика не было, он просто завершил вызов. Пузырек по-прежнему стоял на полке, будто издевался над ним.

Казалось бы: что тут сложного? Взять упаковку, высыпать таблетки в унитаз, не прикасаясь к ним, нажать на смыв. Все, проблема решена! Но, даже зная это, Гарик просто не мог поступить правильно.

Он смотрел на таблетки и думал о том, как мало чувствовал на этом задании. Должен был больше. Его не особо печалила участь двух мужей Дарьи. Он не сильно горевал бы, если бы Мирослав все-таки нарвался на печальный финал. Это были настоящие люди, живые, а потом погибшие, но их судьбы скорее занимали Гарика, чем пробуждали в душе искреннее сострадание.

Он не был уверен, нормально это или нет. Нельзя сказать, что он стал совсем пустым внутри. Ему было жаль Настю, дочь Дарьи, и жаль того пацана, гибель которого расследовала Таиса. Однако даже эта жалость показалась Гарику отвлеченной, такой, какую люди обычно испытывают к полюбившимся киногероям, погибшим на экране.

Ему казалось, что его чувства и эмоции выцветают, раньше он был способен на нечто большее. Что нужно за это винить? Возраст? Или проблема именно в нем, он сам какой-то… дефективный?

В какой-то момент таблетки показались ему короткой дорогой к спасению. Если одну принять, это не так уж страшно, правда? Это даже срывом не считается, если только одна, да еще и таблетка, не укол даже! Всего лишь мелочь, зато его мир снова станет ярким. Если он вспомнит, каково это – чувствовать в полную силу, ему и таблетки больше не понадобятся, все честно. Всего одну, раз уж так сложилось…

Он остановил себя до того, как рука потянулась к пузырьку. Гарик резко подался назад и захлопнул дверь в ванную. Получилось глупо, как-то истерично, но никто не видел, так что – не считается. Он не тронул таблетки, вот что по-настоящему важно.

Можно притвориться, что ничего не было. Посадить собственные мысли на короткий поводок. Следовать плану: собрать вещи, ехать к тому самому лесному озеру. Работать и жить, принимая угасшие эмоции как нечто временное и поправимое.

Именно это Гарик и сделал. Но таблетки так и не выкинул.

– Похоже, тут у нас может быть становление серийного убийцы, – равнодушно сообщил Матвей. – Вовремя успели.

– Кого подозреваешь?

– Пока никого. Но он определенно садист – и он импульсивен. Полагаю, то, что его до сих пор не поймали, в большей степени не его заслуга, а недосмотр полиции. Я это исправлю.

Своему старшему ученику Николай вполне обоснованно доверял больше, чем остальным. Матвей давно достиг впечатляющего уровня, пусть и не равного пока уровню наставника, но близкого к нему. Он все равно рассказывал о заданиях, но уже после их завершения, а за советами и вовсе почти не обращался.

Однако вся эта история с исчезнувшим мальчиком не нравилась Форсову, он решил позвонить сам – и не ошибся. Серийный убийца – это всегда плохо. Очень опасно. А серийный убийца детей… Это все равно было задание для Матвея, однако если бы Николай заранее знал все подробности, он бы ни за что не отправил своего ученика одного.

– Ты работаешь с ограниченным сообществом, – напомнил Форсов. – Почему еще нет подозреваемых?

– Мало времени прошло. А осталось, вероятнее всего, еще меньше.

– Ты считаешь, что Денис до сих пор жив?

– Это допустимо. Я ведь сказал, мы имеем дело с садистом. Его цель – долгосрочные пытки. Это плохо для Дениса, но это же хорошо, потому что дает больше времени и мне, и ему.

– Что думает местная полиция?

– Пока не готова к объективному восприятию реальности, но я постараюсь получить от местных максимум пользы. Мне нужно идти. Я составлю отчет, когда все закончится.

– Да уж… Иди.

Хотелось попросить его сделать паузу. Не вернуться в Москву, но хотя бы дождаться помощи. Однако Николай остановил себя – это было бессмысленно, да и прозвучало бы как-то по-старчески.

Матвей все равно не остановится, он даже паузу себе не позволит, пока остается надежда на то, что мальчик жив. О том, что произойдет с ним самим, он не будет думать до последнего.

Вера, словно почувствовав настроение мужа, заглянула в кабинет, бросила на Николая встревоженный взгляд.

– Ну что там у него?

– Детоубийца, – коротко ответил Форсов.

– Господи…

– Посмотри, пожалуйста, расписание вылетов на сегодня.

Она не стала спрашивать, зачем туда лететь, если делом уже занялся лучший из его учеников. Вера все знала – и все поняла. Но с места все равно не сдвинулась.

– Коля… Тебе нельзя лететь.

Она была права, и все равно это тихое «нельзя» больно хлестнуло. Надо же… Всю жизнь было можно, – в пекло соваться, себя не жалеть, – а тут вдруг нельзя. И ведь действительно нельзя, вот что самое паршивое! Потому что толку от него, такого, уже не будет.

Мысли снова рванулись к письму, хранящемуся на его компьютере и пока остающемуся без ответа. Ему казалось, что он все решил, а теперь он понимал: придется еще подумать.

Но не сейчас, ему срочно нужно было определиться, что делать с Матвеем.

– Я не полечу, – признал Форсов.

– Гарика отправишь?

– Хотелось бы, но он сам в отъезде, он просто не успеет.

И снова она услышала больше, чем он произнес, нахмурилась, однако спорить не стала. Вера вышла, когда он уже набирал другой номер.

Таиса его звонка не ожидала, но удивление удачно скрыла, в трубку она прочирикала вполне бодро:

– Здрасьте, Николай Сергеевич, если вы ругаться, то я ничего не сделала!

– Я за такое обычно не хвалю, – проворчал Форсов. – Насколько ты занята сейчас? С этим делом?

– Ну, занята, но в основном в компьютере клавишами щелкаю. А что?

– Бери компьютер с собой, пощелкаешь в самолете. Я бы хотел, чтобы ты отправилась к Матвею.

На этот раз ответа не было. Молчание в трубке затянулось, и Форсов даже проверил, не сорвался ли вызов. Но нет, устройство не подвело, это Таиса явно пыталась разобраться в смысле прозвучавших слов. Наконец она выдала:

– Матвей… попросил меня о помощи?

Ее удивление оказалось настолько велико, что Николаю даже не хотелось ее разочаровывать. Но – пришлось:

– Он пока не знает, что ты присоединишься к нему.

– Тогда я не хочу! Он же меня сожрет на месте, если не одобрит мое прибытие заранее в письменном виде!

– Полагаю, мое мнение для него тоже будет иметь хоть какой-то вес, – холодно заметил Форсов. – И, надеюсь, для тебя.

– Простите, я не это имела в виду, – тут же смутилась Таиса. – Просто не понимаю, зачем аж целому Матвею понадобилась какая-то маленькая я.

– Возможно, тебе вообще не придется ничего делать. Но задание Матвея оказалось сложнее, чем я предполагал, когда отправлял его туда. Мне хотелось бы, чтобы рядом находился человек с достаточно высокой квалификацией, чтобы предоставить второе мнение. Ты сможешь или нет?

– Одной рукой держу возле уха смартфон, другой достаю с полки чемодан!

– Похвальная многофункциональность. Вера вышлет тебе все необходимые данные. Будь на связи.

Жена вернулась до того, как он закончил разговор с Таисой. Вера стояла на пороге молча, слушая все, что он говорил ученице. Переубедить его она больше не пыталась, но выглядела все равно задумчивой и печальной. В том, что номер рейса уже отправился на почту Таисы, Николай не сомневался.

Вера лишь спросила:

– Ты уверен, что она готова?

– Не знаю, – честно ответил Форсов. – Я бы предпочел подождать. Да и теперь я, пожалуй, слишком волнуюсь, ее присутствие лишь потреплет нервы им обоим. Но… С учетом всего, что рассказал мне Матвей, лично мне будет спокойней, если он продолжит работу не один.