Кержак (СИ) - Борисов Олег Николаевич. Страница 30

В правом шкафе оказались коробки с наличностью. Видимо, складировали взятки за внеплановое обслуживание и выплачивали “черным налом” разнообразные премии персоналу. Купюры все мелкие, но тысяч пять-семь набиралось. По нынешним временам – нежданный золотой дождь. В двух других шкафах – медицинские инструменты, платы для ремонта медкапсул, несколько не активированных планшетов и груда кристаллов с записями. К сожалению – кристаллы одноразовые, поэтому их даже трогать не стали. Остальное – сгребли.

Ну и самая желанная добыча – небольшие чемоданчики с гелевыми матрицами. Закрытые, с не снятыми заводскими пломбами. В этих кейсах чипы могли храниться столетиями. Маркеры изготовителя, ровные надписи “стандарт” и “класс”. Пилотные базы, ремонтные базы, какие-то мудреные, о каких Бакт раньше и не слышал. Больше сотни, не считая отдельных пузатых коробок с тройниками и баллонов с пласти-плотью для установки. По рыночным ценам все найденное тянуло минимум на миллион… Мил-ли-он, который достанется главарю бандитов. Не весь, конечно. Бакт чуть “доработал” свой скаф. Есть у него хитрое потайное место в заплечном рюкзаке, рядом с кислородными баллонами. Отберет самые крупные купюры и один-два чемоданчика вскроет с “классикой”. С тем, что стоит подороже. А остальным – пусть Гарди подавится. Главное – сыграть, как по нотам. И свалить на балкере… Может, даже какой из закрытых кофров здесь оставить. Чтобы у руководства не было желания сразу прихлопнуть. Чтобы рассказывать, сколько еще вкусного можно будет попозже выскрести во время повторного набега… Решено, так и поступит. И валить в первую очередь придется самого здорового с погонщицей дронов. Калеку и мальчишку – на закуску.

Если до того, как вскрыли шкафы, Иван и сомневался в адекватности “пятого колеса в телеге”, то после упаковки кофров сомнения исчезли. Взгляд у Бакта изменился. Даже сквозь толстое стекло шлема скафандра это было заметно. Поэтому пошел Осокин проверять комнату справа, впустив перед собой Лиссу, а сам буквально затылком ощущал, что ситуация накаляется. И картинку с задней камеры вывел на тонкую пленку системы диагностики скафа. Хорошая камера, незаметная. С подачи Удэ доработали с прицелом на главного в команде: прозрачная клипса поверх рюкзака с баллонами, кнопка на поясе, пишет все одновременно с основным потоком с фронтальной. Батарею жрет чуть-чуть, но для мониторинга ситуации более чем достаточно.

Когда Бакт следом запустил непонятную железяку, потянув из зажима игольник, Иван рявкнул девочке:

– В сторону!

Сам подхватил дрона, семенившего сбоку, и с разворота запулил назад – в распахнутую дверь в коридор. Летевшая непонятная железка в этот момент взорвалась, осыпая все вокруг острыми осколками. Не иначе – переделанный кислородный картридж или боевая граната.

Дрон спас – принял на себя основной удар, закрутившись в проеме, осыпая все вокруг искрами из развороченной проводки. На общем канале заорал от боли Бакт – похоже, его все же зацепило. Но – не сдох, зараза, нет. Высунулся, начал стрелять из игломета, выцеливая противника. Иван в ответ нажал кнопку “щелчка”, по наитию направив конец пониже. В пустоте лопнул дымный клубок, разрывная пуля прочертила вытянутый след и влепилась в правое бедро бывшему матросу. Скафандр вспучился, вокруг полетели куски мяса и ярко-алые капли крови. Крик перерос в протяжный вой. Но оружие ублюдок так и не выпустил из рук, все пытался выцелить Осокина, добить любым способом.

За спиной закричала Лисса:

– Не смей трогать мою семью!

Второй дрон прыгнул на потолок, оттуда в проем. Смял мужчину, пригвоздил к полу лапами. Манипулятор полыхнул тонким плазменным росчерком и воткнулся в лицевую пластину шлема. Буквально за секунду пластик помутнел, треснул, после чего Бакт захрипел и затих. Трудно орать, получив раскаленный до двух тысяч поток газа в глотку. Тело несколько раз дернулось и вытянулось, продолжая засорять пустоту коридора каплями крови из порванной ноги.

– Угроза разгерметизации, – запищал динамик у Ивана. – Потеря двадцать процентов от нормы. Угроза…

Скафандр Осокина получил две пробоины. Одну с левого бока, где стрелка игломета прошла по касательной, зацепив ребро и распоров кожу. И вторая по центру. Там выстрел размолотил центральный фонарь, истрепал внешний слой и оставил после себя торчащие куски материи, медленно парившие утекающим воздухом. Мелкие осколки от взорвавшейся бомбы не зацепили ни Ивана, ни Лиссу – все на себя принял развалившийся дрон.

Быстро пробираясь по коридору, Чахлый сунул еще один “щелчок” Анатолию:

– Проверь, чтобы гнида в спину не выстрелила!

Калека подскакал к напарнику, выхватил с пояса баллончик с пенным герметиком и начал заливать дырки. Мальчишка же не стал рисковать, поднес к пробитому шлему скафандра одноразовое оружие и нажал кнопку. В прожженную дыру выплеснуло кусками мяса:

– Все, урод готов.

– Понял!.. Так, мастер, что чувствуешь? Как сам?

– В боку онемело, но вроде шевелиться могу. И диагност перестал орать, атмосферу восстанавливает. Но запаса воздуха на двадцать минут.

– Плохо. Плохо, что проморгали и разрешили в спину ударить. И плохо, что дырок в тебе наделали… Так, стой, я проверю еще раз вокруг… Вроде все законопатили.

– Чахлый, на тебе дети. Их надо будет вернуть назад.

– Само собой. Но прежде чем возвращаться, надо понять, как мы тебя дотащим… Давай думать.

– Баллоны с Бакта снимем, мне хватит.

– Сифонить по чуть-чуть все равно будет. Если только лентой обмотать и сверху еще разок герметиком обработать… Еще – усадим на краба, он дотащит.

– Нам с собой придется что-то брать, или Гарди сожрет.

– Пару кофров Толя утянет, девочка будет железкой управлять.

– Покойника надо прихватить, чтобы нас не обвинили в саботаже.

– За ногу привяжу, вместо багажа будет… Так, нам придется до шаттла добраться хотя бы за шесть часов. Максимум – восемь. Дорогу знаем, придется рвать жилы. И запасные баллоны на складе есть, штуки три я точно видел. Их прихватим – там разъемы стандартные, сможем подкачаться. Ни о каком экономном режиме дыхания и речи нет, поэтому это на мне… Все, грузимся и уходим. За остальным позже вернемся. И молись, чтобы пена тебе бок приморозила и кровью не изошел. Оперировать тебя здесь тупо некому.

– Нормально, дотерплю… Лисса, помоги на помощника взобраться.

Ивана вывели в коридор и аккуратно взгромоздили на спину дрона. Не заморачиваясь сложным креплением, Чахлый зад и ноги скафандра обработал по краям все тем же герметиком, приклеив мужчину к округлой спине. На манипулятор набросили петлю из крепежной стропы, другой конец привязали к ботинку покойника. Убедившись, что полуинвалидная команда готова в путь, калека скомандовал:

– Анатоль, на тебе первый и третий кофры. Ручки стяжками вместе прихвати и толкай перед собой. Не забудь фал на них зацепить и на поясе закрепить. Улетит в какую-нибудь дыру, заколебемся отлавливать. Я за баллонами, а вы вперед, нагоню. Ходу, не задерживаем!

Главным врагом пилотов является скука. Когда ты отработал необходимые маневры, встал на курс и закончил обязательные манипуляции, превращаешься в придаток к железу. Сидеть часами, смотреть ползущие графики и смену цифр на часовом табло. Тридцать минут разгона, в десять раз больше вынужденного отдыха. И так – всегда. Будь ты системщиком или дальнобоем, девяносто процентов рабочего времени пялишься в дисплеи.

И с этой проблемой каждый борется как умеет. Кто-то слушает музыку. Кто-то треплется с напарником. Кто-то надиктовывает безумно важные и глубокие мысли в комм. Тех, кто пытается играть или читать во время вахты – беспощадно списывают. Сколько таких умников гробанулось во время экстренных ситуаций – не перечесть. Поэтому – или подпевай музыкантам, или просто медитируй над бесконечными вереницами цифр. Или меняй профессию. Еще можно в ремонтники податься, они болтаются рядом с кораблями или станциями, “плечи” полетов на пять минут, заскучать не успевают.