Я тебя чувствую - Любимая Татьяна. Страница 9

Горячо-то как! Мои руки, его руки по коже вольно гуляли, нагло сжимали, царапали кожу. Губы мяли губы, зубы слегка их прикусывали, языки друг друга безумно ласкали.

Вода пробежалась и потеплела, но я даже не заметила этого. Я растворилась в ласках мужа и сумасшедшем желании почувствовать как можно скорее его в себе.

– Ну же! – сама поторопила, изнемогая от желания.

Паша развернул меня спиной к себе, прижал к кафельной стене и резко вошел. Во всю длину. Глубоко. Со стоном удовольствия. Или это мой стон? Наш?

Я упиралась грудью в кафельную стенку. Содрогалась в конвульсиях от резких толчков. То ли стонала,  то ли кричала от удовольствия – не помню. Не понимала ничего, кроме того, что мне хорошо. Так хорошо, что искры из глаз сыпались. Вот это мощь! Вот это соскучился! Сверху из душевой лейки лилась вода, а брызги отлетали от нас во все стороны. Если бы не шторка, залили бы к черту всех соседей снизу.

Я  стонала от каждого толчка, вскрикивала, всхлипывала. Мало мне. Еще. Да!

Пашка рычал мне в шею. От его рыка у меня срывало крышу и, кажется, я периодически теряла сознание. В какой-то момент мое тело молнией прострелила судорога, сжала все внешние и внутренние мышцы. Окатила волнами удовольствия. Слишком хорошо. Так хорошо, что ноги не держали больше. Я бы упала, но Паша держал и не останавливался. Сильные пальцы до боли сжимали мои ягодицы, а я всхлипывала и все еще ловила кайф, в том числе и от этой боли.

Толчки стали сильнее, чаще, мужнино дыхание прерывалось стонами – Паша на грани. Резко вышел, и к  теплой воде, которая продолжала литься на нас сверху, добавились обжигающие струи – он кончил мне на спину, и уже через пару секунд на моем теле не осталось и следа нашей страсти.

Паша развернул меня, обмякшую, довольную, лицом к себе, убрал прядки мокрых волос с лица. Поцеловал нежно, удовлетворенно, а у меня не было сил ни стоять, ни обнять его в ответ. Только улыбаться и благодарно моргать влюбленными глазами. Он выключил душ. Подхватил меня на руки легко, словно пушинку, и вынес из ванной, по пути накинув на меня сверху большое махровое полотенце. Отнес в спальню и аккуратно положил на кровать.

Промакивая капельки влаги полотенцем, нежно обтер меня и снова завелся. Впереди нас ждала бурная ночь. С небольшими перерывами у нас секс, секс, секс. И я снова думала о том, что у моего мужа в армии, по всей видимости, отдельное меню.

– Наташ, – под утро, насытившись друг другом, Паша почти охрипшим голосом что-то говорил. Я настолько вымотанная, уставшая, но счастливая, что даже не сразу поняла – что. Только потом до меня дошел смысл его предложения. – Давай ляльку родим?

Я, мягко говоря, удивилась. Не ожидала от Паши. И тем более не ожидала сейчас, когда мы так редко виделись. Хотя… мы же женаты. Препятствий нет.

– Тебе же служить еще больше года… – а у меня тоже, оказывается, голос пропал – сорвала ночью.

– Ну и что. Сейчас сделаем, а пока я служить буду, ты родишь. Приду, как раз вместе воспитывать будем.

Я задумалась: может и правда пора? Тем более муж хочет.

Глава 14

И вот, наконец, я беременна, все также живу под присмотром свекрови, верно жду мужа с армии. С поездками к любимому солдату пришлось завязать, потому что стала плохо переносить дорогу.

– Ха-ха-ха, смешная такая. С животиком, – свидетельница моя не видела меня несколько месяцев и тут такой сюрприз перед ней. Улыбалась искренне, гладила по выпирающему животику, радуясь моему интересному положению.

– А то! Давай со мной. Будем вместе коляски с ляльками выгуливать.

– Ну, нет, нам еще рановато. Учеба, все дела. Мы позже вас догоним, когда вы второго делать будете. Там уже опыт будет, подскажешь что к чему. А вообще, как это – ощущать себя мамочкой? – спросила меня Таня, когда мы с ней гуляли вокруг дома.

– Прикольно, пинается уже, – я грызла яблоко и предложила Танюхе. С собой у меня припасен целый пакет садовых полуяблочек – мои вкусовые предпочтения во время беременности. – Хочешь?

Таня откусила кусочек и сморщилась:

– Фу, кислятина! Как ты это ешь? Несъедобные же?

– С удовольствием! Вкусно, витамины. Зато не хочется мандаринов в селедке и огурцов в шоколаде, все равно бегать за ними в магазин некому.

Я на мгновение вспомнила Пашку. Как-то он там, в армии? Скучает? Думает обо мне, о нас? Как же мне хотелось, чтобы всю беременность он был рядом! Видел бы как растет животик, чувствовал, как толкается в нем наш ребенок, растет. Стойко сносил бы мои капризы, бегал по ночам за шпротами или наоборот – журил бы и усмирял мои хотелки.

Свекровке же мозг не повыносишь, это только ей разрешается… Не, так-то она хорошая, неконфликтная, но, блин, это же чужая женщина, с которой мне пришлось жить… Лишний раз не поноешь, гормонами не покидаешься.

Танюшка отвлекла меня от затягивающих на дно мыслей.

– Представляю, как твой малыш морщится от этой кислятины.

Мы громко хохотали, представляя мимику малыша в моем животе. Кривлялись обе, изображая друг перед другом его сморщенную физиономию.

– Уже знаешь, кто будет?

– Неа, отворачивается. Стеснительный такой, прям как я!

– Ага, ты-то стеснительная! – Танюха легонько толкнула меня в плечо – она знала меня с детского сада, поэтому не верила, что такое возможно с моим-то характером.

Паша хотел сына. А я мечтала сделать самый большой подарок любимому человеку и подарить ему желаемое. Мы даже решили, что назовем малыша Денисом. Денис Павлович Шуляков. Звучит же? Дочка тоже хорошо. Говорят, папы дочек даже больше любят. К тому же девочки обычно очень похожи на пап, а папа у нас красавчик. Зато мальчики похожи на мам, а я тоже ничего. Ладно, рожу, потом разберемся кто у нас и на кого похож.

– А вообще, Наташка, это же здорово, что родишь в двадцать лет! Всегда считала, что рожать надо пораньше. Представляешь, ты еще молодая, такая же красивая и обаятельная, идешь по улице, а рядом с тобой шагает обалденный красавчик и все думают, что это твой любовник, а на самом деле это твой сын. Я первая умру от зависти, – мечтала и смеялась Танюшка.

Мы еще долго фантазировали наше будущее, гуляя по двору, обсуждали общих знакомых и вспоминали наше прошлое – наши гулянья-посиделки. После свадьбы как-то всего и всех стало меньше, даже грустно. Но я хорошо запомнила, как у меня болели губы после "Горько!". Припомнила это подруге, посмеялись.

– Вот видишь, – улыбнулась лукаво, – есть что вспомнить!

Хорошо так время провели вместе, душевно!

Вволю наболтавшись, разошлись с Таней уже под вечер.

До ухода в декрет я работала швей. Опыт и фантазия позволяли брать заказы на дом. Сарафанное радио работало отменно, и ко мне уже занимали очередь желающие сшить обновку. И я шила. Бралась за самые сложные и «не-знаю-что-хочу-из-этой-ткани» изделия. Нравилась работа и результат – не только денежная оплата, но и радость в глазах заказчиков при виде готового наряда.

Впереди рождение ребенка, возвращение мужа из армии и грандиозные планы на наше счастливое будущее. А пока в особенно тоскливые вечера и ночи я вспоминала, как мой Паша меня завоевывал. Как день за днем настойчиво покорял мое сердце. Доказывал, что он лучший. Идеальный. До сих пор удивительно, как плотно он вошел в мою жизнь, лишил воздуха без него, покорил и сделал зависимой от него.

Я любила мужа. Любила слишком сильно.

И слепо, как оказалось.

Глава 15. Начало конца

"Привет! Твой муж сейчас трахается здесь…" и адрес.

Сообщение пиликнуло как раз в тот момент, когда я остановила швейную машинку.

Заканчивала с пошивом нового платья и уже представляла реакцию заказчицы на него. Ей должно понравиться. Лично мне нравился результат, я довольно улыбалась.