Звезды любви - Чарлтон Энн. Страница 26

Она, не моргая, смотрела на эту запись и чувствовала, как в ней нарастает какое-то беспокойство. Ну что тут странного, успокаивала себя Кейт. В конце концов, они же заранее договорились пообедать сегодня вечером, поэтому он вписал сюда ее имя. Но видеть свое имя, написанное его собственной рукой, было очень непривычно.

Было почти три часа, когда Роберт, наконец, освободился и принес ей печатать целую пачку каких-то страниц. Это, похоже, была рукопись учебника по истории искусства, написанного, как показалось Кейт, очень живым и ясным языком. Да, его профессией было искусство, но он писал о нем так доходчиво, что делало предмет, о котором он писал, понятным и доступным буквально для каждого. Куда девался этот напыщенный стиль его писем, размышляла про себя Кейт. Удивительно! Пока он занимался с клиентом, к галерее подкатила машина с группой американских туристов. Сдержанный звук автоматической системы предупреждения известил о том, что они уже вошли в холл. Двое мужчин и две женщины внимательно рассматривали висевшие на стенах картины, когда Кейт, выключив пишущую машинку, вышла к ним, чтобы в случае необходимости ответить на их вопросы.

Они оказались довольно непосредственными и общительными и с удовольствием делились с ней впечатлениями от своей прекрасной поездки в горы, где они знакомились с тропической флорой и фауной Австралии.

— Мы встретили там массу таких удивительных птиц, — рассказывала ей одна из женщин. — Невероятное количество самых разных попугаев… Любых расцветок!..

Кейт улыбнулась так, будто вся флора и фауна были деянием ее собственных рук, и после взаимных представлений повела их посмотреть несколько картин, выполненных местным художником. На его полотнах были изображены водопады, безлюдные горные утесы, нависшие над густыми зарослями тропических лесов, взятые крупным планом великолепные папоротники, мхи и орхидеи, в буйном изобилии растущие вокруг его хижины, построенной, как пояснила им Кейт, его собственными руками.

— Гарри, — обратилась женщина к своему мужу, — тебе не кажется, что эта картина будет великолепно смотреться у нас в баре?

И Гарри тотчас же полез в карман за бумажником.

Кейт сняла картину со стены.

— Одна картина уже продана, — объявила она Роберту, когда он прощался со своим клиентом. — Надо оформить бумаги на покупку. А другая пара все еще смотрит. Думаю, что они тоже что-нибудь купят, и вероятнее всего — рисунок Лоури — «Старый дом».

Через двадцать минут обе покупки уже были оформлены, и американцы выразили удовлетворение обслуживанием и приемом, оказанным им в Галерее Бомона, имея в виду также и предложенный каждому из них бокал вина.

— Мистер Бомон, — спросила одна из американок. — Эта очаровательная девушка — ваш ассистент?

— Только на сегодня, — ответил ей Бомон с самой очаровательной улыбкой.

— А жаль! Вы так прекрасно смотритесь вместе, — добавил ее муж.

— Вы так думаете? — Роберт посмотрел на Кейт, и в его глазах так и плясали чертики смеха.

— Держитесь за нее — она великий маленький продавец.

— И к тому же она так великолепно справляется со своим делом, видно, ей это очень нравится, — вставила свое слово американка.

— О, да, конечно, я знаю, — заверил их Роберт. — Кейт так же великолепна, как дикий мед.

Туристка сочла это сравнение очень романтичным.

— А почему ты никогда не говоришь мне таких романтических вещей, Гарри?

Гарри воздел глаза к потолку, и Роберт и Кейт так никогда и не узнали, почему он лишает свою жену таких романтических слов. Когда они уже уходили, Роберт сказал им:

— Здесь совсем недалеко, всего в нескольких минутах езды, вы можете посмотреть прелестную керамику. Живопись, правда, неважная, но гончарные и керамические изделия — первый класс.

— Большое спасибо за рекомендацию, — сухо бросила Кейт, — хотя она и была сделана в вашем обычном самонадеянном стиле.

— Ну не можете же вы рассчитывать на то, что я могу порекомендовать кому-нибудь пойти и познакомиться с вашей коллекцией картин, ведь так? Мой соседский интерес к вашей галерее не может заставить меня отказаться от своих принципов.

— Вы вообще не обязаны проявлять к нам свой соседский интерес, — отрезала она, снова подумав, что было бы гораздо лучше, если бы он никогда не начинал своих визитов к ним в дом.

— Но ваша тетушка симпатизирует мне, — сказал он с некоторым самодовольством в голосе.

— Надо всегда выбирать одно из двух, — отпарировала Кейт.

— Это опять вызов, Кейт?

— Нет. Просто констатация факта. — Она уже сожалела о сорвавшихся с языка словах. Его серые глаза смотрели на нее со смешанным чувством теплоты и недоумения.

— Вы так самозабвенно ненавидите, Кейт! А что, в любви вы тоже проявляете такое же неистовство?

Ее захватили странные и необъяснимые чувства. Ненавидит? Но разве она его ненавидит?

— Вам этого никогда не узнать, мистер Бомон!

— Я постараюсь заставить вас взять свои слова обратно, — мягко сказал он, а затем добавил: — Мы оказались с вами в этой жизни так близкодруг от друга, что вы вполне могли бы называть меня просто Робертом.

— Близко? — спросила она, агрессивно уперев руки в бока и сердито глядя ему прямо в лицо. — Но я вовсе не поэтому называю вас «мистер»… — Она заметила, как улыбаются его глаза, и поняла, что опять так быстро и неразумно попалась на его удочку.

— А почему же? — поинтересовался он.

Да потому, что одно только звучание его имени в ее устах вызывало воспоминания и образы того вечера, когда он целовал ее и когда показал ей, что под его самоуверенностью скрывается огонь и страсть и еще волшебная нежность, которая почти заставила ее забыть о своем намерении проучить его.

— А разве это имеет какое-нибудь значение? — сухо спросила она. — Но если вы так настаиваете, я могу называть вас Робертом. Какая разница!

— Да, я настаиваю, и очень.

7

Было около шести вечера, когда Роберт предложил Кейт переодеться к обеду.

— Вы его вполне заслужили, — пошутил он. — Две проданные картины — это большой успех. Когда вы забываете о своем скверном характере, вы действительно великий маленький продавец.

— О, какая честь! — произнесла Кейт. — Должна ли я сделать реверанс или поцеловать вам руку?

Когда она отправилась в роскошную ванную, расположенную в дальней части дома, в ответ на свои язвительные слова она услышала его смех. Она освежилась под душем, наложила макияж и собрала волосы на затылке в свободный узел. Когда она последний раз взглянула в зеркало, то отметила, что ее прическа выглядит сейчас точно так же, как в тот далекий день — боже, это было всего лишь шесть недель тому назад — когда она подъезжала к телевизионной студии, ожидая встречи с толстеньким, с животиком, лысеющим человеком с бледными пухлыми руками. Кейт увидела в зеркале свои глаза — дымчато-зеленые при искусственном освещении — и почувствовала легкое волнение: каким бы ни был Роберт Бомон на самом деле, но он действительно никогда не бывал скучным и надоедливым, и поэтому перспектива пообедать в его обществе показалась ей в данный момент значительно более привлекательной, чем еще сегодня утром. Шелковая ткань платья и жакета мягко струилась по ее фигуре, и Кейт улыбнулась своему отображению с каким-то новым чувством успокоенности. Вполне возможно, что сегодня вечером она скажет ему, что это ЕЕ картина висит в его галерее. А может быть — она засмеялась — и не скажет. Забрав большой пакет, в котором лежали ее юбка и блузка, она направилась в кабинет Роберта.

Роберт сидел за столом, но поднялся ей навстречу, едва она появилась в дверях. Несмотря на все свои усилия казаться спокойной и безразличной, она не могла не улыбнуться под его испытующим взглядом. Серые глаза пристально осмотрели ее лицо, потом опустились ниже и остановились на линии груди, где мягкие складки тонкой и облегающей ткани были особенно красивы и выразительны. И она сразу же пожалела о том, что надела такой костюм.