Измена. Счастье вопреки (СИ) - Караева Алсу. Страница 10

Через что они его заставили пройти, почему и зачем мучили?

– Он цел? – снова повторяю свой вопрос с надеждой и страхом смотря на мужчину.

– Ну, большая его часть. Давай, поторапливайся. Не глупи и не испытывай нашего гостеприимства. Сама все увидишь, – указывает широко открытой ладонью в сторону второго этажа, приглашая меня следовать за ним.

Я не решаюсь перечить ему, мне и не сравниться с ним в силе.

Поднимаю глаза и вижу как металлическая лестница ведет в застекленное помещение, наполненное светом. Видимо когда-то там восседал начальник цеха, а сейчас, кажется, там разместилось логово преступников и убийц.

И мой спаситель тоже относится к их числу. Он один из них?

Ошарашенно хлопаю глазами, не веря в происходящее. Заставляю себя сделать шаг на ватных ногах, продолжаю идти. Уже подходя к лестнице, спотыкаюсь и падаю точно в объятия Владимира. Чертовы ноги меня совсем перестали слушаться.

– Ну вот, а говорила, не захочешь сближаться, – мужчина широко и ехидно улыбается.

Чувствую его сильные руки, крепко держащие меня.

Этими руками избивали Диму? И меня бы поколотили, если бы мы не встретились раньше?

Но могла ли получасовая поездка с утра настолько нас «сблизить», чтобы я могла чувствовать себя в безопасности?

Вряд ли. Меня не трогали по какой-то другой причине. Только по какой? Не верю, что этот бандит добрый и решил меня не трогать.

– Извини, ноги еще не отошли, – бормочу, пряча глаза.

Мне невероятно страшно и ужас подкатывает комом к горлу. Только нельзя мне показывать свои истинные чувства, чтобы не разгневать главаря этих бандитов.

Крепкие веревки оставили небольшие следы на руках и ногах, кровь плохо циркулировала. Кроме того, я замерзла. Но требовать извинений было бы верхом не наглости, но глупости и безрассудства.

Вова помог мне выпрямиться и произнес:

– Дамы вперед.

С каждым шагом наверх, мое сердце билось все чаще и громче. Понимаю, если бы хотели, убили бы еще там, но никак не могу заставить себя успокоиться.

Эта лестница узкая и видится мне бесконечной. Каждый наш шаг сопровождается гулким металлическим эхом. В ушах звенит от скрипа в местах креплений. Да этой лестнице лет сто! Крепко держусь за перила, боясь упасть вместе с этой ненадежной древней конструкцией.

Наконец-то мы поднимаемся наверх и упираемся в дверь.

– Открывай, - спокойно и уверенно командует за спиной Владимир.

А я не решаюсь, боюсь что ждет меня там. Слышу мужские голоса за стеной. Набираюсь сил и трясущимися пальцами проворачиваю металлическую ручку.

Кажется, что от напряжения витающего в воздухе, у меня спирает дыхание. Делаю вдох через раз, словно боясь привлечь к себе лишнее внимание. Внутри все натянуто, словно пружина.

Помещение, которое единственное во всем здании из того, что я успела увидеть, кажется более менее пригодным для временного проживании.

В центре расположился низкий стол. За ним, сидя на полу, двое мужчин играют в карты. Им явно весело. Не обращают на нас никакого внимания.

В дальнем конце комнаты напротив входа, стоит старый видавшего вида кожаный диван. На нем по обеим сторонам от Димы сидят двое амбалов в черных костюмах, зажимая его и не давая пошевелиться.

Все мужчины явной бандитской наружности: злые, угрюмые, со шрамами на лице. Небритые. В темной одежде.

Пятый, что стоит у дивана, периодически потирает кулаки, на которых еще виднеются следы крови. А Дима…

Мне больно на него смотреть: лицо опухшее, кроваво-красное, все в синяках. Один глаз заплыл. Куртка порвана.

– Дима! – испуганно кричу и бросаюсь в его сторону. Но двое, сидящих рядом с Димой резко вскакивают, преграждая мне путь. А двое, что играли за столом, лениво посматривают в мою сторону.

Отшатываюсь от амбалов и упираюсь спиной во Владимира.

Он кладет мне руку на плечо и разворачивает к себе лицом.

– Не торопись, - предупреждающим взглядом осаждает меня. На его хмуром лице не осталось ни намека на былую веселость.

Я испуганно оглядываюсь.

– Дима, Димочка! - ошарашенно и встревоженно спрашиваю, срываясь на крик.

– Давай, успокаивайся, - мужчина трясет меня за плечи, как тряпичную куклу, чтобы привести меня в чувство.

Беру себя в руки, делаю вид, что успокоилась. Пытаюсь погасить в себе желание броситься к Диме и обнять его поскорее.

Сейчас я могу думать только том, как плохо и больно Диме. Такой вид дорогого сердцу мужчины никому бы не доставил удовольствие. Даже той, что испытала боль от его предательства.

– Твой благоверный хочет тебе кое-что сказать, - сквозь зубы цедит Владимир. Смотрю на него округлившимися от ужаса глазами и не могу понять, что происходит.

Медленно разворачиваюсь к нему спиной. Слезы катятся по моему лицу от беспомощности, страха и глубокого чувства безысходности.

Двое амбалов в черном садятся обратно на диван, занимая прежние места.

Дима смотрит на меня целым глазом, шевелит ртом, что-то мычит. Не могу разобрать ни слова. Потом сплевывает окровавленную слюну на пол, отчего мужчины за столом бросают недовольные взгляды.

Видно, что каждое движение дается Диме с трудом. Через боль он вновь пытается что-то сказать.

Откашливается и произносит:

– Котенок, ты должна поехать с ними.

Удивленное – Что? - срывается с моих губ.

Глава 10.

Я теряюсь. Меня терзают настолько бурные и яркие эмоции, что я не знаю, как их выразить. Между страхом, шоком, испугом и замешательством, во мне закипает гнев и возмущение.

Он серьезно?

Нервно оглядываюсь по сторонам, не заостряю внимание ни на одном из присутствующих мужчин. Только я не до конца понимаю, для чего мне с ними идти. Или просто мозг не хочет признаваться…

– Амбвыр, – непонятный набор несвязных букв слетает с моих губ. Может быть, я слишком сильно ударилась головой? В голове звенящая пустота. Поэтому просто удивленно повторяю:

– Что?

– Тут, кхм, такое дело, – начинает Дима, внимательно подбирая слова. – Иначе меня убьют.

Словно в подтверждение его слов, сидящий рядом верзила ударяет и так порядком избитого Диму кулаком в бок, отчего последний сгибается, а я подпрыгиваю на месте. Закрываю рот руками, еле сдерживая слезы. Корчась от боли, мой теперь уже муж, стонет.

– Катюша, пожалуйста, – смотрит на меня полными мольбой глазами.

А что я могу в таком безвыходном положении? Мне страшно до чертиков. И, как сказал Владимир, он мне поможет, защитит… А теперь что?

Чем я смогу спасти Диму? Где гарантии, что меня не убьют? Чем им выгоден подобный обмен? Может быть они дают ему время исправить то, из-за чего он тут оказался, пока я в залоге?

Как я могу вообще верить кому-то? Особенно после предательства, как мне казалось, самого близкого человека.

– Вы отпустите Диму, если я с вами пойду? - спрашиваю безжизненным голосом, повернувшись к Владимиру.

Он прожигает меня пристальным взглядом свысока и уверенно кивает.

Сердце уходит в пятки. Даже предполагать не осмеливаюсь, как я буду расплачиваться за свободу Димы. Только если нет другого выхода…

– Да, – после непродолжительной паузы, отвечаю с отчаянием в голосе.

Внимательно смотрю прямо в глаза Владимира. Стараюсь понять по его взгляду, сказал ли он мне правду. Его поза расслабленная, взгляд настойчиво выжидательный, держится свободно и уверенно.

Только что меня ждет в дальнейшем?

Бросаю короткий взгляд на Диму через плечо. Он так легко отказался от меня, продал меня этим мерзавцам. Кто как не последние мерзавцы увозят людей вдаль от города и затем истязает?

Один из мужчин, ранее игравшего в карты, окидывает меня оценивающим взглядом и недовольно хмыкает. А потом возвращается обратно к игре.

А я уже готова бежать сломя голову, так как неловкое молчание сводит меня с ума. Нервно потираю локоть и обнимаю себя за плечи, стараясь защититься и отстраниться от неудобств, которые мне доставляют мужские взгляды.