Дикие сердца (ЛП) - Джессинжер Джей Ти. Страница 2

— Я знаю, — застенчиво говорит она. — Это неожиданно.

— Спасибо, что у тебя хватило порядочности понять, насколько это странно.

— Это странно. Я знаю. По всем причинам. Но ... Она снова прочищает горло. — Ты моя сестра. Я хочу познакомить тебя с мужчиной, с которым я собираюсь провести остаток своей жизни.

— Пожалуйста, подожди. Я вернусь сразу после того, как закончу со своим инсультом.

— Не будь злой.

О, что бы я могла сказать на это. Ха-ха -ха, вот что я бы я могла сказать. Но я задаю следующий очевидный вопрос. — А как же Нат?

— А что насчет нее?

— Почему ты не звонишь ей по поводу этого парня?

— Она уже встречалась с ним.

В ее тоне есть что-то странное, что вызывает у меня подозрения. — И она знает, что ты собираешься выйти за него замуж?

— Да.

— Итак, что она думает обо всем этом?

— Вероятно, то же самое, что и ты. Ее голос становится резче. — За исключением того, что она рада за меня.

Чувиха, этот разговор — минное поле. Мне повезет, если я выживу со всеми своими конечностями.

Пытаясь сохранить вежливый тон, я говорю: — Я не то, чтобы не рада за тебя, Слоан. Я просто в шоке. И, честно говоря, сбита с толку.

— Что я наконец остепенилась?

— Нет. Ну, да, но не в основном.

— Что же тогда?

— Что ты обращаешься ко мне. Что ты рассказываешь мне об этом. Что ты приглашаешь меня навестить тебя. Я имею в виду, мы не совсем были близки.

— Я знаю, — тихо говорит она. — Я думаю, что, вероятно, это моя вина. И я действительно хотела бы посмотреть, сможем ли мы все исправить.

После долгой паузы она говорит: — Чем ты сейчас занимаешься?

— Лежу на спине на полу, смотрю в потолок и жалею, что никогда не испытывала такого экстаза на "Burning Man" в прошлом году.

Она сухо говорит: — У тебя нет воспоминаний о наркотиках.

— Позволю себе не согласиться.

У нее заканчивается тот ничтожно малый запас терпения, который у нее есть, и она рявкает: — Ты приедешь к нам в гости. Все улажено. Мы пришлем за тобой самолет …

—Прошу прощения. Самолет?

— В пятницу вечером.

Я резко сажусь. Комната начинает кружиться. Она выбила у меня из колеи все эти бессмысленные разговоры о браке. — Подожди, ты имеешь в виду эту пятницу? То есть через три дня?

— Да.

— Слоан, у меня есть работа! Я не могу просто улететь на самолете.… Куда я полечу на этом самолете, который ты отправишь?

Она колеблется. — Я не могу тебе этого сказать.

Я невозмутимо отвечаю: — Я вижу. Как поучительно.

— Перестань быть занозой в заднице, Райли, и скажи, что приедешь! Я пытаюсь быть хорошей сестрой! Я хочу, чтобы мы были ближе. Я знаю, после смерти мамы было тяжело, и мы никогда по-настоящему не были, ты знаешь...

—Подругами — это то слово, которое ты ищешь, —говорю я едко.

Она тихо вздыхает. — Хорошо. Это справедливо. Но я бы хотела это исправить. Пожалуйста, дай мне шанс.

Еще одно — пожалуйста. Я снова ложусь, совершенно сбитая с толку.

Кем бы ни был этот парень, за которого она выходит замуж, он, должно быть, действительно какой-то особенный, раз превратил самую большую в мире мегеру в милашку.

Я по наитию решаю, что должна встретиться с ним. Держу пари, он подсыпает валиум в ее утренний кофе, чертов гений! Он подсыпает ксанакс в ее послеобеденное вино!

Боже, почему я никогда до этого не додумывалась? — Хорошо, Слоан. Я в деле. Увидимся в пятницу.

Она взвизгивает от возбуждения. Я отодвигаю телефон от уха и смотрю на него.

Я понятия не имею, что происходит, кроме того, что инопланетяне, очевидно, похитили мою сестру и заменили ее безумной женой-роботом.

По крайней мере, это путешествие должно быть очень интересным.

В пятницу вечером я сижу в VIP-зоне ожидания терминала для частных самолетов в международном аэропорту Сан-Франциско и осматриваюсь по сторонам. Я в полном восторге, но стараюсь не показывать этого.

На данный момент я дважды встретила знаменитостей, выпила столько же Ketel One и OJS в бесплатном баре, заказала икру и крем-фреш с блинами от улыбчивой официантки и насладилас массажем всего тела, сидя в этом смехотворно огромном кожаном кресле, в котором я сижу.

Все вибрирует от нажатия кнопки.

Еще одна порция водки, и я, скорее всего, оседлаю эту чертову штуку.

Лимузин забрал меня из моей квартиры. Когда я прибыла в отдельное здание для частных самолетов в аэропорту, симпатичный молодой человек в форме проводил меня в VIP-зал.

Не было ни досмортра, ни линии безопасности, ни снятия обуви. Мой багаж забрали и зарегистрировали на рейс, и мне ничего не пришлось делать, кроме как назвать милой даме за стойкой свое имя.

Деньги никогда не производили на меня впечатления, но я начинаю думать, что, возможно, меня ввели в заблуждение.

Симпатичный молодой человек возвращается и с ослепительной улыбкой сообщает мне, что мой рейс прибыл. Он указывает на сверкающий белый частный самолет, выруливающий на стоянку посреди взлетно-посадочной полосы.

—Пожалуйста, следуйте за мной.

Я плетусь за ним, когда мы выходим из здания и направляемся к самолету, задаваясь вопросом, не выгонят ли они меня из этой чертовой штуковины за то, что я надела шлепанцы и спортивные штаны.

Если они это сделают, неважно. Жизнь слишком коротка, чтобы носить неудобные штаны.

Внутри самолета приятнее, чем в любом отеле, в котором я когда-либо останавливалась. Я устраиваюсь в капитанском кресле из мягкой, как масло, кожи и сбрасываю шлепанцы. Сияющая стюардесса подходит и склоняется над моим креслом.

— Добрый вечер!

— Привет.

— Меня зовут Андреа. Я буду заботится о тебе во время сегодняшнего полета.

Она очень привлекательна, эта Андреа. Если бы я была мужиком, я бы уже думала о том, как она могла бы "позаботиться" обо мне.

Мысль ужасна. Десять секунд в частном самолете, и я уже развращена.

Хорошо, что у меня нет члена. Я бы, наверное, помахала им перед лицом этой бедной женщины перед взлетом.

— Эм... спасибо?

Она улыбается выражению моего лица. — Первый раз летите частным рейсом?

—Ага.

—Что ж, тебя ждет угощение. Если тебе что-нибудь понадобится, просто дай мне знать. У нас полный бар и большой выбор еды и закусок. Хочешь плед?

Когда я колеблюсь, она добавляет: — Они из кашемира.

Я фыркаю. — Только кашемир? Я надеялась на крошку альпаки.

Не сбиваясь с ритма, она говорит: — У нас есть викунья, если ты предпочитаешь ее.

— Что такое викунья?

— Животное типа ламы из Перу. Они немного похожи на верблюдов, но симпатичнее. Их шерсть самая мягкая и дорогая в мире.

Она серьезна. Эта деваха не издевается надо мной. Я смотрю на нее с открытым ртом, потом улыбаюсь. — Знаешь что? Я просто выберу хороший, старомодный кашемир, спасибо.

Она улыбается мне так, словно я только что оплатила ей целую неделю. — Конечно! Хочешь что-нибудь съесть или выпить перед отлетом?

Что за черт. Я в отпуске. — У вас есть шампанское?

— Да. Вы предпочитаете "Dom Perignon", "Cristal, Taittinger " или "Krug"?

Она ждет, пока я приму решение, как будто у меня есть подсказка, затем предлагает: — Мистер О'Доннелл предпочитает "Krug Clos Ambonnay".

Я хмурю брови. — Кто такой мистер О'Доннелл?

— Владелец этого самолета.

А. Мой будущий шурин. Ирландец, судя по всему. Очевидно, очень богатый ирландец. Ему, вероятно, девяносто лет, у него слабоумие и нет зубов.

Моя сестра такая корыстная.

Я говорю стюардессе, что буду пить "Krug Clos Ambonnay", затем спрашиваю, куда, черт возьми, мы направляемся.

С невозмутимым лицом она беззаботно говорит: — Я действительно понятия не имею.