Мастер из качалки 2 (СИ) - Гримм Александр. Страница 20

На секунду он впал в ступор. Всё же единственный двуногий, с которым он мог общаться, был его старший, а эти двое праздно болтающих могли его и не понять.

Ещё раз приглядевшись к двум мужчинам за столиком, крыс разочарованно фыркнул. Всё, как он и думал. Эти двое совсем не испускали тех едва уловимых волн, благодаря которым они со старшим могли общаться.

«Неужели выхода нет?» — отчаялся было крыс, а затем вдруг услышал продолжение разговора.

— Я слышал, управитель Шу собирается отправить караван через те места.

— До меня тоже доходили эти странные слухи. И о чём он только думает?

— Похоже, городская казна порядком поистрепалась, раз он не хочет платить Небесному клану за проезд.

— Даже так, какой глупец станет отправлять караван через те земли?

— Ну, не знаю. Если у города окончательно закончатся деньги, то у управителя Шу просто не останется иного выбора.

— Нет, этого никогда не произойдёт. Наш управитель просто дует на воду. Он не так глуп, чтобы начать экономить на пошлине Небесного клана и водить караваны прямо под носом у Яогуай.

— Только если у него вдруг резко не закончатся деньги.

— Только если у него вдруг резко не закончатся деньги, — повторил за своим собеседником второй мужчина.

«Только если у него вдруг резко не закончатся деньги» — произнёс про себя крыс. А ведь он прекрасно знал, где находится та самая казна, о которой говорили эти двое.

Крыс вдруг понял, что, если он хочет как можно скорее попасть на гору Яошень и отыскать там четырёх черепах, то ему срочно нужно сделать так, чтобы из казны Орлинного пика пропали все деньги.

Ну а о том, как этого добиться, он уже знал. В этом ему могли помочь его глуповатые собратья…

Уже не такой гордый, но всё ещё немного обосанный Кончи Мин стоял в окружении своих братьев и оплакивал мёртвое тело Фу Мина. Хотя оплакивал — громко сказано. Фу Мина в их клане не очень-то и любили, он был задиристым, чванливым и постоянно уводил у своих братьев женщин. Так что скорбели по нему только для галочки. Но вот по чему действительно скорбел Кончи Мин так это по своей гордости…

Он поймал на себе очередной презрительный взгляд. Да он был не единственным, кто проиграл в этой схватке и был избит, но он всё ещё был единственным, от кого попахивало мочой. И тут уже ни для самого Кончи Мина, ни для окружающих его соклановцев не было особой разницы между тем: сам Кончи Мин обоссался или ему в этом помогли. Позор — есть позор. Это понимал как сам виновник неприятного запаха, так и его собратья по несчастью.

Но было и ещё кое-что. Кончи Мина заочно признали предателем, ведь именно он привёл в лагерь неприятеля. А ещё из-за него клан Пудун лишился жирного контракта на поиск духовного зверя. И вот как раз-таки этого ему точно не простят.

«Пусть небеса покарают тебя проклятый Су Чень!» — взмолился про себя несчастный Кончи Мин.

После сильного удара по голове он совсем позабыл лицо обидчика, но имя поклялся никогда не забывать. Оно станет вечным напоминанием его позора и стимулом для того, чтобы двигаться дальше.

Всё для себя решив, Кончи Мин дождался, пока его брать по секте склонят головы в ритуальном молчании, а после сделал несколько бесшумных шагов назад. Ну а вскоре всё так же бесшумно растворился в лесных дебрях.

Кончи Мин больше не собирался возвращаться в клан. Не после того, как он воочию увидел разницу между выходцем из нейтрального клана и представителем великой секты. Он понял, что если хочет отомстить, то и сам должен стать частью такой секты. А лучше клана. Великого Небесного клана.

Да, там ему будут рады. Там рады всем, кто готов поставить собственную жизнь на кон. А он Кончи Мин готов. Ему больше нечего терять.

Снова гордый, но всё ещё немного обосанный Кончи Мин отправился на север, в демоническую школу Мадокван.

Глава 10

Утром к Шен-нунгу пришли. Сначала раздался звон входного колокольчика, а затем на пороге появился человек в ярко-красном атласном халате и со смешной шапочкой на голове.

Слуга — понял Шен-нунгу. Причём не абы чей, а самого управителя Шу.

— Светлого утра господин Шен-нунгу, — поклонился слуга. — Этот слуга прибыл к вам по воле управителя Орлиного Пика светлоликого Кан Тан Шу.

Официоз слуги Шен-нунгу сразу не понравился. Уж он-то не понаслышке знал, что такие слова и таким образом произносят лишь тогда, когда на горизонте замаячила беда.

— Я здесь по важному поручению, — тем временем продолжил слуга. — Управитель Шу просит господина Шен-нунгу вернуть ему выданный тремя днями ранее задаток.

Услышав эти слова, Шен-нунгу напрягся. Подобной «просьбы» он никак не ожидал. Особенно если вспомнить тот самый «крючок», на который он посадил господина Шу. Должно быть случилось и впрямь нечто невероятное, раз известный своими любовными похождениями Кан Тан Шу решил вдруг отказаться от сладострастных утех.

— Могу ли я узнать, с чем связано данное решение? — чуть ли не скрипя зубами, спросил Шен-нунгу.

— На этот вопрос я ответить не могу, — склонил голову слуга, а затем чуть тише добавил. — Но злые языки поговаривают, что этой ночью некий неизвестный посетил казну Орлиного пика и не оставил там ни единого ляня.

Столь искусный вор в таком захолустье⁈ — удивился про себя Шен-нунгу. Такого он никак не ожидал. Уж точно не здесь в самой восточной части Лояна, издревле считающейся одной из беднейших областей страны. Поэтому, о том, что здесь забыл вор столь высокого уровня — оставалось лишь догадываться. Ведь только избранные мастера воровского дела могли провернуть нечто подобное. Несмотря на статус захолустного городишки, казна Орлиного пика всё ещё была одним из самых защищённых мест в Лояне. Об этом знали все. Всё же к её созданию приложили руку умельцы из клана Чегаль, а уж они-то знали толк в том, как обезопасить любое место, будь то сокровищница Орлиного пика, библиотека великого клана или даже императорские покои. Хитрые ловушки клана Чегаль издревле могли отпугнуть любого даже самого искусного вора. И вот кому-то из ночного народа всё же удалось потягаться с мастерами механизмов на их поле боя. И не просто потягаться, а безоговорочно победить!

— Невероятно, — не сумел сдержать своего удивления аптекарь.

Даже после слов слуги Шен-нунгу было сложно поверить в происходящее. Но ещё труднее ему было смириться с тем, что деньги придётся вернуть. В любое другое время хитрый, как горный змей, аптекарь просто бы улизнул из приютившего его города вместе с полученными от управителя деньгами. Но не в это раз…

Шен-нунгу кинул взгляд себе за спину. Если он сейчас покинет своё жилище и подастся в бега, то совсем скоро окажется на дне реке. Тот мальчишка с ножом обязательно его отыщет — в этом у Шен-нунгу не было ни малейших сомнений. Осознавая это, он мысленно попрощался с пятьюдесятью лянями. Засунув руку во внутренний карман халата, он выудил на свет увесистую связку монет, а после протянул её слуге управителя.

Провожая взглядом алый шнурок с нанизанными на него серебряными монетами, Шен-нунгу думал лишь об одном: где бы ему снова раздобыть денег?

А тем временем слуга Кан Тан Шу принял у него связку монет и мгновенно спрятал ту под полы алого халата.

Вскоре попрощавшись с Шен-нунгу, он покинул дом аптекаря. Сам же аптекарь, тяжело вздохнув, поплёлся обратно к своему пациенту.

Совсем недавно он увеличил количество ядовитых гадов в постели юноши из Мудан и теперь пришло время проверить его состояние. А ещё было бы неплохо его покормить. Все эти три дня Шен-нунгу регулярно вливал в рот больного питательный раствор. Делал он это трижды в день утром, в обед и вечером. И сейчас как раз и было то самое время, когда больного следовало покормить.

Определившись с дальнейшими планами, аптекарь Шен-нунгу отправился в больничные покои. Он быстрым шагом преодолел длинный коридор, отодвинул со своего пути тканевую дверь, переступил порог и оказался в ярко освещённом помещении. На секунду яркий свет солнца из распахнутого настежь окна ослепил Шен-нунгу. Аптекарь машинально зажмурил глаза, привыкая к яркому бьющему прямо в лицо свету. Но уже спустя несколько секунд снова их распахнул…