Там, где сгорают надежды - Федотова Дарья Дмитриевна. Страница 10

Макс остановился, пытаясь отдышаться, и взглянул на спутницу.

– Где мы? – спросила девушка, восстанавливая дыхание.

– Добро пожаловать на «Площадь танцующих огней»! – прокричал Макс, выводя девушку из-за угла ближе к свету.

Перед ними открылся волшебный вид на площадь, залитую разноцветными огнями. Со всех сторон красочные прожектора и всевозможные гирлянды освещали мелкую брусчатку, которой был усыпан каждый квадратный метр. Максим снова коснулся руки девушки, переплел ее пальцы со своими и потянул вглубь чарующей сказки. Слева жонглеры демонстрировали искусство древней профессии с помощью шести предметов в воздухе. Справа – мим беззвучно рассказывал горькую историю безответной любви, которая не оставила равнодушными около дюжины человек. Чуть дальше расположились музыканты, завлекая прохожих струнами гитары и клавишами синтезатора. Художники, акробаты, фокусники, клоуны – люди любой творческой профессии окутали площадь, создавая атмосферу праздника. Такое необычное и яркое место находилось на окраине города, поэтому Максим надеялся, что сегодня Аврора видит площадь впервые.

– Максим! Это удивительно! – девушка светилась от восторга. Ее переполняли эмоции, глаза бегали от артиста к артисту, и она не могла определиться, в какую сторону броситься сначала.

– Ну так пойдем!

Они подходили к каждому исполнителю, подкидывали деньги в шляпы и футляры, кричали, смеялись и просто наслаждались представлениями. Они обошли фокусников, так и не разгадав ни один из трюков, посмотрели на акробатов, побывали у художников, получив совместный портрет-карикатуру, и, наконец, дошли до музыкантов. Завораживающая медленная мелодия затягивала людей. Вокруг стали образовываться пары, и вот часть площади уже кружилась в неспешном вальсе.

Максим протянул руку Авроре, приглашая ее на танец, и уже был готов к едкому замечанию, но, к счастью, девушка приняла руку, и новая пара закружилась в общем потоке людей. Сердце Максима работало сверхурочно, а глаза Авроры сводили его с ума. Ему казалось, он рухнул в них еще тогда, в театре, и теперь медленно шел ко дну. Девушка обвила его шею руками, и он снова почувствовал сладкий вишневый запах.

– Уже почти двенадцать, мне пора убегать, – прошептала она на ухо Максу.

– Подменяешь золушку? – он крепче обнял ее за талию и притянул к себе. Он так не хотел отпускать ее. Аврора подарила ему новое ощущение, давно забытое или вовсе невиданное. С ней он забывал обо всем на свете и отрывался от земли. Это казалось так легко, непринужденно, и так правильно. Он не хотел снова чувствовать землю.

– Таков уговор.

– Золушка должна оставить хрустальную туфельку, – прошептал Максим, продолжая вальсировать.

– Сейчас двадцать первый век, – ответила девушка и скользнула рукой в задний карман его джинсов. – Тебе хватит и номера.

Буря сумасшедшей радости и восторга захлестнули Максима. Ему хотелось выбежать на футбольное поле и громко крикнуть «да!», словно команда, на которую он поставил все деньги, выиграла со счетом 10-0. Он изо всех сил старался скрыть эмоции, оставив лишь широкую улыбку, и нетерпеливо наблюдал за тем, как пальцы девушки порхают по экрану.

Двенадцать. Высоко в небе прогремел салют, заставляя толпу поднять головы вверх. Аврора вернула телефон и, подарив на прощание теплую улыбку, смешалась с толпой, оставив после себя лишь фруктовый аромат и телефонный номер.

Максим стоял посреди площади, освещаемой миллионами разноцветных огней, но самое яркое пламя в ту ночь горело внутри него.

Глава 4

Из ванной на втором этаже послышался очередной рвотный позыв. Марина сидела в обнимку с унитазом с самого утра. Для нее свидания с керамическим троном давно вошли в привычку.

– Ей совсем плохо, – Полина подняла очередную бутылку с пола и выбросила ее в мусорное ведро.

– Знаю, – Макс тяжело вздохнул, собираясь с мыслями. – Ты не могла бы собрать ее вещи. Я сам тут закончу.

Женщина кивнула, оставила свою работу и направилась в комнату за чемоданами. Тем временем Максим занял ее место и поднял с пола кипу бумаг, заметив на одном из уведомлений фамилию «Тарасова». Он прикрепил листок на холодильник, раздумывая, почему Полина сделала заказ на этот адрес. Остальные документы Макс убрал в верхний ящик стола, раскрыл новый мусорный пакет и продолжил подбирать бессчетное количество бутылок. Ему с большим трудом далось решение отвезти мать в больницу. Он понимал, что после первого шага снова очутится в круговороте нерешенных проблем, звонков от врачей и многочисленных жалоб на невменяемую пациентку. Макс четко осознавал, что этот раз не станет исключением, но ему казалось невозможным вынести еще хотя бы день в одном доме с омерзительной женщиной.

Под одним из стульев Максим заметил груду осколков. Он присел на корточки рядом с жертвой, в которой сразу же узнал новые кружки. Марина умудрилась расколоть все: от горстки посуды, которая пряталась в темном шкафу, до нескольких жизней, включая свою.

Сверху снова раздался кашель и характерный звук. Макс скривился. Его мать воплощала все качества, вызывающие отвращение даже у самого сдержанного человека. Как же просто ломаются люди. Даже самые сильные. Самые стойкие, влиятельные, обеспеченные и независимые. Ведь именно такой и была Марина, а сейчас она выглядела настолько жалко, что не заслуживала даже сострадания.

– Все готово, – сообщила Полина, проходя в кухню, которая, наконец, приобрела цивилизованный облик.

– Я ее приведу.

– Не надо, я сама, – женщина бросила в сторону Макса жалобный взгляд, пытаясь показать то немногое, чем она могла помочь. – Подготовь пока машину.

– Спасибо, – искренне поблагодарил он, захватил ключи и чемоданы и полетел в гараж, не желая больше слышать ни единого звука из ванны.

Одна мысль о часовой поездке в одной машине с пьяной женщиной отдавалась мурашками вдоль всего позвоночника. Макс погрузил чемоданы в багажник и в ожидании хмельного духа набрал номер больницы. На другом конце провода убеждали, с каким нетерпением ждут приезда нового пациента, и Максиму хотелось верить, что в формальной фразе таилась хотя бы доля искренности.

Максим выгнал машину на подъездную дорожку в ожидании дракона. Невнятное бормотание и шум со стороны дома заставили его поднять глаза, и он тут же пожалел об этом. Полина вывела на улицу Марину, а точнее то, что от нее осталось. Значимая для города и всеми почитаемая женщина сейчас еле держалась на ногах. Красный спортивный костюм свисал с нее мятыми лохмотьями, а волосы превратились в грязное потрепанное воронье гнездо. Темные пятна и серые мешки скрывали и без того маленькие глаза, так что теперь стало невозможным определить цвет этих бусинок.

Отвращение скривило каждый мускул на лице Максима. Предстоящее путешествие до больницы все больше казалось невыносимым, а местами невозможным. Макс открыл дверцу и помог полусонной матери забраться внутрь. Как только голова женщины коснулась заднего сиденья автомобиля, сон полностью овладел ею, на что Макс вздохнул с облегчением.

«Хоть бы она не проснулась до самой больницы», – подумал он и осторожно прикрыл дверь.

– Я могу поехать с тобой, – Полина предложила свою помощь.

– Не стоит, я справлюсь, – Макс приобнял ее и направился к водительскому сиденью.

– Удачи, – женщина слабо улыбнулась в ответ и осталась стоять на крыльце, пока бампер не скрылся за поворотом.

Электронный спидометр так быстро переключал цифры, что у Максима рябило в глазах. Он старался избегать зеркала заднего вида и не думать о скорости. Он летел вперед, желая успеть до ее пробуждения. Представляя хаос, крики, взмахи руками и попытки вылезти из машины, которые могут разродиться в любой момент, он сильнее давил на педаль газа.

Визг колес перепугал санитаров, которые выползли на улицу ради очередной порции никотина. Завидев черного четырехколесного американца, который заворачивал на подъездную дорожку, сотрудники больницы сразу же выбросили сигареты, разгладили форму и вышли вперед, встречать долгожданного пациента. Максим заглушил мотор и коротко осмотрел медицинский персонал, среди которого быстро распознал главного врача. Высокий лохматый седой мужчина с пивным пузом наперевес, которое с трудом скрывалось под белым халатом. Макс решил не задерживаться в машине, а шорохи и стоны, доносившиеся с заднего сиденья, только ускорили его.