Жестокие клятвы (ЛП) - Джессинжер Джей Ти. Страница 34

— Прекрасно. Удачи тебе.

Прижимая Библию к груди, он смотрит на толпу и поднимает руку. Он держит ее поднятой до тех пор, пока все снова не займут свои места и в святилище не воцарится тишина.

— Нежно любимые, мы собрались здесь сегодня, чтобы отпраздновать союз Гомера и Рейны в благословенном таинстве брака.

Несколько человек по обе стороны прохода перешептываются: “Кто?” Игнорируя их, Куинн рычит священнику: — Переходи к части поцелуев.

Говоря это, он смотрит на меня с выражением голода и горячего нетерпения, его взгляд мечется взад-вперед между моими глазами и моим ртом. Мои руки дрожат так сильно, что дрожат все цветы в букете. Священник вздыхает, качая головой.

— Очень хорошо. Берешь ли ты, Гомер, эту женщину…

— Я клянусь.

— Придержи коней, парень, — бормочет священник. — Это не чертова гонка.

Он тяжело выдыхает и начинает снова.

— Гомер…

— Я клянусь.

— ...Берешь ли ты эту женщину, Рейну…

— Я клянусь.

Сделав паузу для очередного обиженного вздоха, он продолжает.

— В законные жены. Клянешься любить и беречь её с этого дня…

Яростно перебивает Куинн: — Я клянусь. Да. Теперь перейдем к части с поцелуями.

— Ты не можешь поцеловать ее, пока она не произнесет свои клятвы!

— Тогда приступай к делу!

Священник некоторое время смотрит на сводчатый потолок, затем поворачивается ко мне.

- Ты, Рейна… — Это все, что я слышу. После этого все заглушается пронзительным жужжанием в ушах и грохотом моего пульса, подчеркивающим это.

Я вспотела. Дрожу. Дыхание участилось, я рискую упасть в обморок. Должно быть, это сон или кошмар, какой-то невозможный фантастический мир, в котором я попала в ловушку, где согласилась выйти замуж за незнакомца, чтобы спасти жизнь своей племяннице. За исключением того, что Куинн не незнакомец. Во всяком случае, не совсем незнакомец. Но именно он назвал этот союз “фиктивным” браком. Фиктивный брак, конкретно включающий секс.

Итак, мы оба здесь выполняем долг, но у него уже есть преимущество. Он добился от меня уступки, но я ничего не добился. За исключением еще одного пожизненного обязательства, которого я не хотела.

Внезапно я понимаю, что в святилище воцарилась мертвая тишина. В воздухе витает ожидание, похожее на коллективное затаенное дыхание. Я в панике оглядываюсь по сторонам, не понимая, что происходит, потому что была погружена в свои мысли, когда священник мягко подсказывает: — Здесь ты говоришь ”да", девочка.

В панике я выпаливаю: — Где кольцо? — По толпе прокатывается взрыв смеха.

Сердитый взгляд Куинна показывает, что он не находит ничего смешного. Деклан лезет в карман своего смокинга. Он достает сложенный белый шелковый квадратик из кармана. Он разворачивает его и протягивает Куинну кольцо. Куинн берет мою левую руку в свою и надевает кольцо мне на палец. Оно блестит там, большое и смелое, красное и сверкающее, яркое, как капля свежей крови. Потрясенная видом красного бриллианта, я шепчу: — Ты сказал, что купил одно из розовых.

— Я так и сделал. Я вернул его ради этого.

— Почему?

Он смотрит в мои широко раскрытые глаза, и вся сила его могучей мужественности охватывает меня.

— Я решил, что мне нужно что-то, что каждый день напоминало бы мне, что моему сердцу нельзя доверять. Что может быть лучше камня точно такого же цвета, как твои губы?

От этого у меня кружится голова.

— Это помада, ты, большой болван. Кроме того, в этом нет ни йоты смысла.

Он рычит: — Может быть, я лгу. Ты знакома с этой концепцией. А теперь скажи ”да", гадюка, и дай мне свой чертов рот.

Я делаю свой последний вдох свободы. Возношу безмолвную молитву о силе. Затем, так тихо, что едва слышно, я говорю: — Да.

Куинн выбивает букет из моих рук, прижимает меня к своему телу и целует. Поначалу это тяжело и требовательно. Я могу сказать, что он ожидает, что я буду сопротивляться или вывернусь, но когда я обвиваю руками его плечи и погружаюсь в него, его рот становится нежнее. Укачивая меня в своих объятиях, он проводит своим языком по моему, давление такое же мягкое, как и его губы.

Через несколько секунд я теряюсь из виду. Мои пальцы запускаются в его волосы. Все эти мягкие, шелковистые золотистые волосы. Я тяну за них, желая, чтобы он был еще ближе. Желая, чтобы он поглотил меня своим ртом. Низкий звук удовольствия, вырывающийся из его груди, заставляет меня дрожать. Поцелуй продолжается и продолжается, переходя от сладкого к голодному и обратно. Я парю, лечу и падаю, все одновременно. Его рот декадентски сочный. Его вкус восхитителен. Меня совершенно не волнует, что у нас четыреста свидетелей, или что моя жизнь кончена, или что я обменяла свою свободу на свободу Лили. Меня никогда раньше так не целовали.

Мышцы, о существовании которых я и не подозревала, просыпаются и растягиваются. Желание раскрывается под моей кожей, как горячий лотос. Между моих ног бьется ровный пульс, грудь наливается тяжестью, а соски болят. Я чувствую дикое, животное желание, чтобы он бросил меня на алтарь, прижал к себе и трахнул.

Когда он наконец отрывается, я задыхаюсь и шатаюсь, одурманенная, как пьяная. Мои глаза распахиваются. Я обнаруживаю, что он смотрит на меня сверху вниз горящими глазами, тяжело дышит, его приоткрытые губы испачканы моей помадой.

Он изумленно выдыхает: — Черт возьми, женщина.

Раздается взрыв шума. Хлопки. Улюлюканье и смех, топот ног. Я поворачиваю голову и моргаю, глядя на буйствующую толпу, не в силах понять, что происходит, потому что мой мозг все еще витает где-то в открытом космосе.

Потом Куинн вручает мне кольцо. Это полоса из темного матового металла без эмали, черная снаружи и серо-металлическая внутри. Он говорит: — Я взял на себя смелость купить себе обручальное кольцо, учитывая, что никто не спрашивал меня, что я хочу. Надень его.

Изо всех сил концентрируясь на сохранении сознания, я беру кольцо дрожащими руками и надеваю его на безымянный палец его левой руки. Он мгновение смотрит на нее с задумчивым выражением лица. Затем он поднимает на меня взгляд и ухмыляется.

— Я только что женился на гадюке.

Мой смех слабый и недоверчивый.

— А я только что вышла замуж за насекомое.

— Арахнид, — поправляет он, сверкая глазами.

— Прошу прощения. Так намного лучше.

Он снова целует меня, беря мое лицо в свои большие ладони. Священник возвышает голос, обращаясь к пастве.

— Дорогие гости, я представляю вам мистера и миссис Куинн!

Рев толпы оглушителен. Вот тогда у меня наконец-то подкашиваются колени.

Прежде чем я успеваю упасть на землю, Куинн подхватывает меня на руки и уносит прочь, крича Деклану и Кирану следовать за нами. Мне он говорит: — Отведи меня к своему брату и Лили. Мне нужно с этим разобраться.

Я не могу подобрать слов, поэтому указываю в сторону раздевалки. Куинн шагает по проходу со мной на руках, кивая людям в толпе, когда мы проходим мимо. Я рассматриваю возможность того, что меня накачали наркотиками или что он ввел меня в кому, над чем дразнил, но решаю, что не чувствовала бы себя так, если бы все это было просто галлюцинацией.

Я и не знала, что мое тело может содержать столько эмоций. Должно быть, они вырываются из меня, просачиваются через поры, видны всем. Я чувствую себя болезненно живой, больной и напуганной, и мне хочется куда-нибудь спрятаться, чтобы я могла все это обдумать и попытаться найти в этом смысл.

Но идти некуда. Не сейчас. Никогда. Если есть что-то, что я знаю о Куинне, так это то, что он никогда не позволит мне убежать и спрятаться. Он будет стоять у меня перед носом, бросая мне вызов и заставляя меня раскрываться перед ним до тех пор, пока мы вместе. Тихий голосок в моей голове шепчет, что, если дела пойдут совсем плохо, я знаю, как от него избавиться, но отбрасываю это в сторону и сосредотачиваюсь на том, чтобы указать, где я оставила свою семью в руинах, прежде чем отправиться замуж за Мафиози.