Укус Милосердия (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович. Страница 30

После такого спича эльфёнка, известного под именем Этниал Зигнус, с облегчением уволили.

Здесь и начались его приключения по городу, о которых в Управе не были в курсе, пока на этого самого эльфёнка не поступил донос — вредитель перся по одной из улиц города с очень тяжелой сумкой, и от его приближения взрывались светофоры. Когда наряд из парочки троллей остановил продвижение Зигнуса, то выяснилось, что в сумке у него бомба. Магическая бомба высокой мощности. Шкет нёс её взрывать электростанцию города.

Пешком. Ногами. Ну… иначе никак.

Через полгорода.

Если бы не вопиющий идиотизм вот этой вот ситуации, то я был бы железобетонно уверен, что наниматель у жмуродела и гоблинов — как раз этот эльф. Всё остальное просто идеально ложилось в канву идиота-технофоба, заведшегося в Омниполисе и сумевшего, несмотря на собственный идиотизм, узнать о таком тайном проекте как Алиса Тарасова. Но тащить бомбу, взрывая светофоры?

Это уже за гранью добра и зла. Однако, Зигнус исчез из камеры Управы, а затем на его след смог выйти только некий Конрад Арвистер, попавший в Граильню. Как эльфийский идиот один прошёл через гоблиноидское поселение? Тайна сия великая есть. Как мог исчезнуть из здания, набитого технологиями? Еще одна тайна.

…почти настолько же большая, как гном, предающий и подставляющий собственную фамилию.

Почему там, где Арвистер проходит с боем, несколько феноменальных идиотов, у которых, вроде бы, даже денег нет, идут как по Парижу? Может быть, я идиот?

…или всё не то, чем кажется?

Ой не всё. Волчер, Конрад, ты забыл волчера.

Ох, надо заказать еще кофе.

Волчеры, орки, тролли, гоблины. Надо смотреть правде в глаза, господа, представители этих рас… ограничены. Инстинктами, уровнем развития, расовыми особенностями. Это не значит, что они тупы, но из того же Шеггарта никогда бы не получился доктор наук.

К чему я веду? К тому, что у волчера крайне мало шансов попасть в такой переплет, чтобы сматываться пришлось через Граильню. Нет, в случае больших проблем с членом стаи, его судьбу решал бы вожак, а вожаки никогда не бегут. Волчер без стаи — зрелище жалкое, вон у нас Гарру перед глазами. К тому же, подчеркну еще раз насчет ограничений, волчеры не того поля ягоды, чтобы попадать во что-то серьезное и уж точно не побегут из города в одну волосатую рожу. Это всё равно что… эльф-террорист или гном-предатель.

Твою мать.

Волчер, эльф, гном… и два орка.

Я поморщился, чувствуя, как начинает болеть голова. В кафешке возле Управы готовили хорошо, но вот кофе варили совершенно термоядерный, за что заведение и ценилось, но я такой кофе уважал лишь в другой жизни. А ту жизнь я ненавижу всеми жабрами души.

— Арвистер, — мелодичный, хоть и излишне холодный, женский голос стал душем, вытащившим меня из очень неприятных воспоминаний.

— Аркана Тау? — удивился я, узрев перед собой сногсшибательно красивую полуэльфийку, главу нашего госпиталя для особо важных персон.

— Я уже просила не обращаться ко мне так, — поморщилась женщина, — У меня есть имя и фамилия. Потрудись использовать их.

— Хорошо, Екатерина, — кивнул я, — Постараюсь.

Воцарилось молчание. Я сидел за столиком, держа кружку с остывшим кофе и смотрел на доктора, а та, сцепив руки под грудью, стояла и смотрела на меня. Прямо начало охренительной истории, не иначе.

— Может, пригласишь присесть? — наконец, выдала эта дива, устав сверлить меня взглядом.

— Зачем? — насторожился я.

— Надо!

— Кому? — продолжал проявлять я бдительность.

— Арвистер! — злобно зашипела, самостоятельно усаживаясь, красавица, — Тебе надо! Тебе!

— Что-то сомневаюсь, — скосил я на врача глаза, — вроде бы ничем не болею. Мне и не положено, знаете ли. Вампиры мы.

— Я помню твой взгляд побитой резиновыми членами собаки, когда я назвала тебе смешную цену в две тысячи талеров за ту коматозницу, — перешла на шепот женщина, придвигаясь ко мне вплотную, — Так что, Конрад Арвистер, я предлагаю тебе работу. Ты мне помогаешь найти моего мужика, а я прощаю тебе долг и накидываю еще тридцать тысяч сверху. За срочность, за твой профессионализм и за молчание об этом до конца твоих дней. Как тебе?

Кровь в моих жилах слегка подмерзла. Тридцать косых — это очень серьезно.

— Тридцать тысяч? С разгона? — прокряхтел я.

— С разгона, без торга. Мне нужен опытный разумный, умеющий держать язык за зубами, — кивнула Екатерина, — Ты выслеживаешь его, связываешь, затыкаешь, приносишь ко мне домой. Получаешь звон и забываешь обо всём, даже об этой нашей встрече. Полностью забываешь, совершенно. Даже если Коллегия Патриархов пригласит тебя в Мундус, подвесит за яйца, а затем старые эльфы начнут весело подпрыгивать, повисая на твоих сосках, ты, Конрад Арвистер, не вспомнишь ничего. Большую часть суммы я тебе плачу за молчание.

— А, вот почему тебе нужен я, — догадка сразу забрела мне в голову, — На вампиров не действует ментальная магия.

Наши воспоминания нельзя прочитать.

— Мы договорились? — напряженно спросила начальница госпиталя.

Видимо, это для неё важно. Очень и очень важно.

— На моё предварительное согласие и клятву молчать? — хмыкнул я, — Да. Но без подробностей этот поезд далеко не уедет, аркана Тау.

— Чтоб тебя с твоей этой арканой… идём, Арвистер. Поговорим в моей машине.

Через сорок три минуты я стоял перед собственным домом и о-очень задумчиво докуривал сигарету. В голове теснились обрывки мыслей, среди которых в основном превалировали черно-белые чулки на коротких аппетитных ножках зеленого цвета и предположение их обладательницы о том, что Конраду Арвистеру стоит попробовать себя в роли наемного детектива. А еще… немного мыслей об абсурде, ненависти и любви.

Видите ли, уважаемые господа… меня наняли найти волчера.

Волчера-одиночку.

Хм. Стоп. А вы что подумали — не наняли? Мол, старина Арвистер должен от всего отказаться, потому что ищет врага собственного «птенца»?

Тридцать штук, люди. А «птенца» я еще завести смогу.

Так сказал Король!

Глава 12

Чудеса на кураже

Прямо с утра я получил еще одно подтверждение пророчеству некоей гоблинши в полосатых чулках, тех самых, которые так бодро умеют раздвигаться… поймал преступника прямо у себя дома!

Злодей, заловленный после посещения туалетной комнаты, тихо и боязливо пищал, вися в воздухе и дёргая одной ногой. Вторую сжимал нахмурившийся я, удерживая негодяя в воздухе. Нога, кстати, была преступно голой, причем до самых до трусишек чуть ли не детской модели, переходящих во впалое пузо, ребристую грудную клетку и лохматую непричесанную голову, в данный момент подметавшую пол. Майка со злодейки свалилась сразу же.

— Мы о чем договаривались? — сварливо вопрошал я некую преступно голую Шпильку, — О том, что ты не будешь шляться по дому полуголой! И голой! А ты тут в каком виде⁈

— Я просто в туалет выходила! — неубедительно врала пойманная на горячем полуэльфийка, — Потом снова спать хотела лечь!

— Это первый этаж, несчастная! — потряс я вновь запищавшей негодяйкой, — И у тебя губы жирные! Ты уже позавтракала!

— Ну Конраааад…

— Ты вообще уже должна быть в Граильне, искать информацию об орках!

— Я как раз туда собиралась! Спешила! Поэтому и забыла одетьсяяа-а-а-атпустиии…

Прощать нарушения я просто так не собирался, но и трясти девахой в одних труселях при уже топающем сюда брате не видел смысла. По отношению к Шпильке испытывать половой интерес мог только полный педофил (или гном с гоблином), так что, не желая быть включенным в ряд извращенцев, я отпустил эксбиционистку на волю, предварительно напялив назад майку.

— Не эксбици… онанистка я! — возмутилась новому наименованию Анника.

— Ой не скажи! — Шегги имел противоположную точку зрения, — Вечно бегаешь как попало!

— Да что у вас тут с утра происходит⁈ — это уже показалась Алиса.

— Да вот… — только я хотел устроить небольшую лекцию по поводу того, что совместное проживание разных существ вопиет о некоторых границах и правилах, как нас накрыло. Всех.