Новичок 4. Кубок Канады 1989 - Риддер Аристарх. Страница 2

– Да потому что против нас будут канадцы и американцы из НХЛ! – не выдержал Тихонов, – это на олимпиаде они не могут играть, а на чемпионате мира пожалуйста.

– И что? – тут же задал вопрос Асташев. Виктор Василич, ты почему так сильно не веришь в собственных игроков?

Тихонов, опешив, спросил со своего места:

– Это почему я в них не верю?

– Да потому что регулярный сезон НХЛ проводится всегда примерно в одно и тоже время, начинается в начале октября и заканчивается в конце марта. И каждая команда проводит по 80 матчей. У “Автомобилиста” и твоего ЦСКА в прошлом сезоне было 65. И это учитывая тот факт, что мы в плей-офф играли до самого последнего момента. У игроков сборной Советского Союза в любом случае будет нагрузка меньше почти на двадцать процентов, чем у их оппонентов из Канады или США. И не забывайте, что половина игроков НХЛ будет занята в играх плей-офф. Нашей сборной будут противостоят неудачники. Мы что, слабее их?

На этот выпад Тихонов не нашёл что ответить, и в результате формула розыгрыша следующего сезона полностью повторяла предыдущую. Товарищ Соколов, конечно, устроил голосование, но оно было, скорее, для проформы. Сторонников плей-офф было намного больше.

Скорее всего, дело было в том, что Асташев надавил на очень чувствительную точку, на финансовый вопрос. Контракт с TSN и правда был очень важен. Но никто не сказал это вслух.

– Спасибо, товарищи. – Сказал Соколов после голосования, – теперь перейдём к третьему вопросу, а именно, к предложениям заокеанской стороны, касательно проведения следующего кубка Канады в 1989 году, и нашего участия в нём. Хочу напомнить о сроках предполагаемого турнира. Он должен пройти с 31-го августа по 16 сентября 1989 года в городах Квебек, Монреаль, Торонто, Саскатун, Гамильтон, Питтсбург, Детройт и Чикаго. Товарищ Тихонов, вы – старший тренер сборной, так что, вам слово.

– С моей стороны нет никаких возражений насчет участия сборной Советского Союза. Скорее, наоборот. Мы Кубок Канады выиграли всего один раз, семь лет назад. Сейчас самое время исправить это упущение.

– Товарищи, прошу слова – раздался голос Виктора Ивановича Мироненко. В отчётных собраниях Федерации Хоккея СССР всегда участвовали представители КСПСС и ВЛКСМ, но то, что в этот раз от комсомола присутствовал аж целый первый секретарь, стало сюрпризом для всех.

Само собой, что слово Мироненко было предоставлено.

– Товарищ Тихонов, скажите, пожалуйста. Учитывая то, какое значение имеет хоккей для простых советских граждан, вы можете гарантировать победу в этом, пока еще гипотетическом турнире?

– Это спорт. В нём никогда ничего нельзя гарантировать, – ответил Тихонов.

– Я вас понимаю. Но всё же, настаиваю на том, чтобы вы ответили определенно.

– Скажу так. Учитывая состав сборной на последней Олимпиаде и возможность посвятить тренировочному процессу необходимое время, это очень вероятно.

– Спасибо большое. У меня больше нет вопросов.

Все присутствующие не очень поняли, что же имел в виду Мироненко, но уточнять никто не стал. Выждав некоторое время, Соколов продолжил.

– Итак, товарищи, подведем итоги. Выношу на голосование вопрос об участии сборной Советского Союза на Кубке Канады 1989 года. Кто за? Спасибо. Кто против? Кто воздержался? Решение принято единогласно.

Итог голосования был встречен аплодисментами. Когда они стихли, Соколов перешёл к последнему вопросу.

– Товарищи, мы почти закончили. Думаю, что последний пункт не займет у нас много времени. Как вы все знаете, в этом году Свердловский “Автомобилист” будет представлять чемпионат Советского Союза в турне по Северной Америке. Оно пройдет с первого июля по первое августа. Товарищ Асташев, вам будет нужна помощь других команд? Присутствующие здесь товарищи Тихонов, Дмитриев, Юрзинов, Моисеев (старший тренер Московского “Динамо”, прим. автора), Цыгуров (тренер “Трактора”), Майоров (не люблю “Спартак”, но как без него?) и другие готовы оказать вам помощь в формировании состава на эту серию.

– Спасибо, товарищи, – начал Асташев, – но нам помощь не требуется. Как показал последний розыгрыш, у “Автомобилиста” сейчас, без всяких оговорок, лучший состав в чемпионате Советского Союза. Усиливать нас игроками других команд – это выказывать неуважение ко всему советскому хоккею. До начала серии больше месяца. Травмированные успеют восстановиться, и мы будем готовы.

– Что ж, у президиума Федерации Хоккея другое мнение, но учитывая вашу работу в прошлом сезоне, мы оставляем вам, товарищ Асташев, право комплектовать состав. На этом всё, товарищи. Спасибо.

Официальная часть заседания была закончена, и все участники плавно переместились в банкетный зал, где, вопреки позиции товарища Горбачева, всё буквально кричало о привилегиях. Копченый балык, икра, коньяк и заграничный виски, дичь, и прочее, прочее, прочее…

Чокаясь крепким с руководителями советского хоккея товарищ Мироненко был доволен. Сегодня он не сказал и не предложил ничего из того, что планировал. Но он заложил фундамент, на котором очень скоро построит очень многое…

В это время не только в Москве поднимали рюмки и говорили тосты. В пригороде Нижнего Тагила тоже нашлось достаточно любителей горячительного. И повод у них был намного более важным. Клавдию Семенову, маму новой суперзвезды мирового хоккея, выписали из роддома. И за неё и малышку Катю на даче Семеновых пил почти весь “Автомобилист”…

– А ну-ка, а ну-ка! Женя, дай-ка я посмотрю на твою красавицу, – голос Кутергина, нашего капитана, заглушает почти всё, даже музыку, играющую на магнитофоне Панасоник.

Дачный домик у моих родителей не сказать, что большой. Он намного меньше, чем усадьба Академика Красовского, на которой мы с Никой проводили много времени. Но всё равно, он, домик, намного лучше, чем соседние. И вряд ли кто-то из соседей осудил бы моих родителей. Они, соседи, скорее завидуют. Но по-доброму.

Сегодня вся наша улица в садовом товариществе заставлена машинами. Волги, Москвичи, Жигули. Практически весь ассортимент новинок советского автопрома.

Мы гуляем, откисаем после сложнейшего сезона, в котором команда прыгнула выше головы.

И спасибо, что мне всего семнадцать. При желании, я могу пить как взрослый, это очень травоядное время, но в любом случае есть возможность соскочить. Был бы взрослым – не отделался.

– Давай, давай, Женя, – повторяет Витя, вырывая меня из внутреннего монолога, – показывай дочку.

Отец улыбается, он уже много выпил, даже очень. Но он литейщик, они из другого теста. Градус выдаёт только слегка шальная улыбка.

– Держи, Вить, только аккуратно. Катенька спит, – папа передаёт запеленованную сестричку Кутергину, и тот, держа сверток как драгоценность, осторожно откидывает покрывало. Моя сестренка не спит и смотрит на Витю своими цепкими голубыми глазами бусинками.

– Ну, красотка, красотка как есть! – говорит Витя, – И ей повезло, ничуть не похожа на нашего жонглера, он у вас, Жень, совсем не получился.

Вокруг Кутергина много народа, и все взрываются смехом, шутку явно оценили.

Только Нестеренко не смеется. Наш медицинский царь и Бог как-то очень пристально смотрит на Катеньку, которая улыбается Кутергину.

– Дай-ка мне эту красавицу, – говорит Сан Саныч.

– Медицина, – возмущается Кутергин, – ты опять беспредел творишь? Вот не дам и всё. Видишь, как ей со мной хорошо.

Катюша и правда улыбается капитану “Автомобилиста” и их чувства точно взаимны. Даже не знал, что Кутергин так любит детей.

– Давай-давай, – отвечает Нестеренко, – не всё коту масленица.

Виктор нехотя передаёт малышку нашему доктору, и тот, получив желаемое, резко поворачивается, и, кивнув маме, уходит с ней в дом…

Чтобы через пару минут вернуться уже без ребенка.

– Саша, Женя, можно вас на пару слов….

Глава 2

– В чём дело, Сан Саныч, – спросил отец у Нестеренко, когда мы втроем зашли в садовый домик и предусмотрительно закрыли дверь. Мама, которая резала овощи, достаточно дефицитные по нынешней свердловской поре свежие огурцы, помидоры и сладкий перец, с тревогой посмотрела на нас.