Ранчо "Счастливое сердце" (ЛП) - Перри Девни. Страница 2

Я подняла простыню с пола и расстелила ее на кровати. Затем проделала то же самое с белым пуховым одеялом. Часы на прикроватной тумбочке показывали 12:09 утра. Я пробыла в городе меньше двенадцати часов, и уже кое-кто умудрился вывести меня из себя.

Я надеялась, что, вернувшись домой, смогу восстановить отношения, которые порвала, когда уехал шестнадцать лет назад. Что я могла бы лучше узнать своих племянницу и племянника и укрепить отношения с моей семьей. Что, может быть, только может быть, Сайлас и я могли бы оставить прошлое позади и начать все сначала.

— Если ты хотела начать все сначала, возможно, тебе не следовало заниматься с ним сексом. Блестящий ход, как всегда, Фелисити. В следующий раз не снимай свою чертову одежду.

В пустой комнате не было ответа.

Я считала, что путешествие Фелисити домой, это новая глава в моей жизни, и она была не о том, чтобы просто вернуться в маленький родной городок Прескотт, штат Монтана. А о том, чтобы загладить свою вину. О том, чтобы сбросить маску и показать себя настоящую. Слишком долго я пряталась за слоями ложной уверенности и ехидных комментариев. Я замаскировала свою уязвимость и неуверенность в себе с помощью отвратительного поведения. Пришло время действовать лучше. Быть вежливее.

Пришло время показать людям, что я изменилась.

Я больше не была той незрелой девочкой, которая уехала из Прескотта после окончания средней школы. Время и возраст смягчили мои шероховатости. Как и любовь моей лучшей подруги Сабрины. Она всегда видела мою резкость насквозь, и благодаря ее поддержке в течение последних шестнадцати лет мой острый язык высовывался все реже и реже.

Это путешествие было для того, чтобы набраться смелости и позволить другим открыть для себя ту версию меня, которую она всегда видела. Ту версию меня, которая, возможно, в кои-то веки сможет иметь здоровые долгосрочные отношения.

Я издала сухой смешок.

— Пока что у тебя отличное начало.

Я подошла к двери и подняла подушку. Прижав ее к лицу, я позволила ей заглушить мой разочарованный крик.

Почему я набросилась на Сайласа и велела ему убираться? Он не хотел вести себя как придурок, это было не в его стиле. Вероятно, он был так же сбит с толку из-за меня, как и я из-за него, и не знал, что сказать. Но вместо того, чтобы быть честным в своих чувствах, я позволила своей броне вернуться на место и выпустила снарка¹.

Я бросила подушку к изголовью кровати, прежде чем свернуться калачиком под одеялом. Уткнувшись носом в простыню, я сделала глубокий вдох. Насыщенный и успокаивающий аромат Сайласа все еще был на хлопке.

Боже, этот запах. Я сделала еще несколько вдохов, запоминая новый запах, потому что сомневалась, что когда-нибудь снова почувствую его на своих простынях.

Хорошо. Новое правило. Больше никакого секса с Сайласом.

За последние два года мы с Сайласом встречались каждый раз, когда я приезжала в Прескотт. Сначала на похоронах Уэса, потом на свадьбе моего брата, и каждый раз после этого, за исключением прошлого лета, потому что я встречалась кое с кем в Сиэтле.

Случайный секс бы неплох, потому что после каждого свидания я могла бежать обратно в Вашингтон и прятаться. Но теперь, когда я жила здесь, мы не могли продолжать встречаться. Здесь я не могла заниматься тайным сексом с Сайласом и притворяться, что не хочу большего.

Решение принято.

— Больше никакого секса с Сайласом.

И больше никакого отвратительного поведения.

В следующий раз, когда я увижу его, я извинюсь и скажу ему, что хотела бы построить дружбу. Мы могли бы оставить сегодняшний вечер и все остальные ночи позади и двигаться вперед.

Как друзья.

Потому что идея, что он когда-нибудь полюбит меня в ответ, была сумасшедшей.

Сумасшедшей.

Два дня спустя я ехала на заднем сиденье нового «Субурбан»², которую мой брат Джесс купил своей жене Джиджи. Мама ехала на переднем сидении, мой маленький племянник Бен и шестилетняя племянница Роуэн были надежно пристегнуты ремнями безопасности на средних сиденьях, а Джиджи была со мной в третьем ряду.

Мы все ехали в центр города на ежегодное мероприятие Прескотта по собиранию сладостей. Дети шествовали по тротуарам, собирая конфеты у владельцев местных магазинов, в то время как взрослые сновали за ними. Все в «Субурбане» были взволнованы.

Все, кроме меня.

— Что не так? — спросила Джиджи. — Дырка на твоих джинсах стала больше с тех пор, как мы тебя подобрали.

Я засунула пальцы под ноги, чтобы не теребить дырки на джинсах.

— Я немного нервничаю, — призналась я. — Это мое первое появление на публике. Ты знаешь, что мельница сплетен будет бурлить, и я уверена, что стану горячей темой.

Возвращение домой из Сиэтла после полутора десятилетий станет пикантной новостью, и я уже практически слышала шёпот.

Я слышала, ее бросили, и она прибежала домой зализывать раны.

Думаешь, она все еще заносчивая стерва?

Держу пари, она вернулась, потому что Уэс мертв.

Это не обещало быть веселым.

— Я бы не стала волноваться, — сказала Джиджи. — За последние пару лет ты много раз здесь бывала. Новизна исчезла.

— Надеюсь, что ты права.

Я провела четырнадцать лет вдали от Прескотта, ни разу не вернувшись сюда. Но два года назад, когда я приехала домой на похороны моего бывшего парня Уэса, Джесс спросил меня, не подумаю ли я о возвращении домой. Решение отказаться от жизни, которую я построила в Сиэтле, не было легким или быстрым, но оно было правильным.

Мама становилась старше, дети моего брата росли, и мне их не хватало. Поэтому, после шестнадцатилетнего отсутствия я вернулась. И снова могла называть себя добросовестным жителем Прескотта.

— Тетя Лисси? — позвала Роуэн, вырывая меня из моих мыслей. Мне не особенно нравилось прозвище, которое мой отец дал мне в детстве, но в певучем голосе Роу оно звучало просто замечательно.

— Да? — я наклонилась вперед, чтобы видеть ее веснушчатый нос.

— Ты посмотришь на меня сегодня вечером?

Я улыбнулась.

— Конечно.

Я не была точно уверена, почему она всегда хотела, чтобы я смотрела на нее, но всякий раз, когда я приходила в гости, она просила меня что-то посмотреть. Ее новые танцевальные движения. Как хорошо она умела раскрашивать. Ее пение в караоке-автомате. И теперь я буду смотреть за ее «Сладостью или гадостью».

Поскольку я никогда не проводила много времени с детьми, они все еще оставались для меня загадкой, но я делала все возможное, чтобы получше узнать своих племянницу и племянника. У нас с Джессом не было большой семьи, поэтому нам было одиноко. Я не хотела этого для Роуэн и Бена, и поскольку я была их единственной тетей, я приехала, чтобы участвовать в их жизнях.

Кроме того, Роуэн была куколкой, и наблюдать за ней было одно удовольствие. Сегодня вечером она была одета как сказочная принцесса, с каждым днем она становилась все больше и больше похожа на Джиджи. У них были одинаковые длинные каштановые волосы и темно-голубые глаза. Однажды она вырастет и станет красивой женщиной, такой же, как ее мать.

— Фелисити, остановись. — Рука Джиджи легла на мою. Рассеянно я возобновила ковыряние дырок в своих джинсах.

— Черт возьми, — выпалила я, затем спохватилась, когда Роуэн захихикала. — То есть, проклятье.

Джиджи улыбнулась.

— Джесс все время ругается. Она уже слышала «черт возьми» раньше.

— Он ругается, а ты нет. Я пытаюсь быть меньше похожа на него и больше на тебя.

— Оу. Думаю, это самая приятная вещь, которую ты когда-либо мне говорила, — поддразнила она.

— Ха-ха.

У нас с Джиджи было не лучшее начало отношений. Моя вина, не ее. В первый раз я встретила ее на похоронах Уэса и обошлась с ней как последняя сука. Я была обезумевшей от горя из-за смерти Уэса и снедаемого чувства вины за то, что игнорировала свою семью. Вдобавок к этому был шок от того, что я вновь увижу Сайласа спустя столько лет.