В объятьях звёзд (СИ) - Марика Ани. Страница 38

– Что думаешь делать? – спрашивает Асад, догоняя в коридоре Корпуса.

Я по своей армилле проверяю местоположение моей Вейлы. Весь день они пробыли в Вальдосе. И меня злит, что рядом с ней Регор. Злит, что она слушает историю из нашего прошлого от него. Сейчас Лана уже на Нембусе, в доме коммодора. Вернулись, значит.

– О чём это ты? – переспрашиваю, бросив взгляд на племянника.

– Подставила тебя старая, а Регор, скорее всего, прикопал, – пожимает плечами Асад. Останавливаюсь, сжимая кулаки. Он просто озвучил мои же мысли. Мы с Регором давно не друзья. Прошло то время. И если ради Ланы мы начали как-то сосуществовать, то это всё может измениться.

– Он не станет ей врать, – цежу сквозь зубы. – А Лана умная, не станет безоговорочно верить.

– Врать, может, и не станет, но историю можно рассказать по-разному. И первоисточнику верят больше, – хмыкает Асад, хлопнув по плечу.

– Иди настраивай телепортатор! – рычу, пихая мелкого. Только его умозаключений не хватало.

– Я-то пойду. А ты будь с ней честен.

– Я всегда с ней честен! – рявкаю раздражённо.

– Про армиллу рассказал? – бьёт словами остроухий родственник. – Ты ведь обманом нацепил на неё свой браслет. Хотя нет, это был даже не ты. Какой-то работник в миграционной службе.

– Это в целях безопасности. Мы всегда знаем, где она. Да и она живёт не в Вальдосе, чтобы на армиллу рурка кто-то обращал внимание, – отмахиваюсь.

– На твою армиллу. С твоим гербом. Расскажи ей, Стар. Хватит с неё эмоциональных качель и твоих выкрутасов. Обидишь её, сделаешь опять больно. Будешь иметь дело со мной. Дядя, – со сталью и очень убедительно поучает Асад. А последнее слово буквально выплёвывает в лицо.

Гнев бурлит по венам. Очень хочется начистить физиономию остроухого родственника. Но он чертовски прав.

Остаток пути до дома Регора проходит в молчании. Я просто настраиваю себя на долгий оправдательный вечер. И впервые не знаю, как подступится к той, что захватила всё внимание и забрала покой.

Асад сразу уходит на кухню, иду за ним. Там гремит посуда. Может, Лана готовит. Обычно мы вдвоём готовили к приходу Регора.

Коммодор совершенно один, полуголый, копается в холодильнике. Услышав наши шаги, выпрямляется.

– Что с твоим лицом? – отвлекает Сад, перевожу взгляд и чертыхаюсь.

– Неудачно споткнулся, – отмахивается Регор, вынимая из холодильника бутылку сока.

– На чьи-то когти? – усмехается остроухий, драконя душу. Отвешиваю оплеуху, затыкая.

– Вы чего так рано? – коммодор совершенно спокойно отходит к шкафу, демонстрируя исполосованную спину.

– А что? Вы не закончили? Включил бы блокираторы кротовин, мы бы погуляли, – цежу сквозь зубы, подбираясь к бывшему другу.

Бездна! Я зол. Нет. В ярости! Сам не ожидал, что будет так выворачивать от ревности, ведь знал, что буду не один. Тем более с Ланой.

– Можешь сейчас сходить проветриться, заодно ужин привезешь, – нарывается Регор.

Не сдержавшись, хватаю его за шею, впиваюсь в горло, мечтая вырвать кадык. Прижимаю к стене. В груди клокочет и раздувается злость. Пальцы покалывает до зуда.

– Хватит вам, – влезает Асад, удерживая свободную конечность.

– Ну, бей! Хочется ведь.

– Ты жалок! – выплёвываю и отпускаю, стряхиваю Асада и отхожу подальше. – Нашёл уязвимое место. Рассказал слезливую историю и полез к ней. Полегчало, Рег? Месть того стоила?

– Звёзды! Ты идиот, Стар. Просто форменный тупица, – качает головой Регор.

– Соглашусь, – раздаётся холодный голос Ланы.

Все втроём вздрагиваем и поворачиваемся. У порога стоит блондинка и буквально испепеляет меня своей ненавистью.

– Можете продолжать. Я за соком, – девушка гордо огибает Асада, забирает приготовленную бутылочку и выходит из кухни. С прямой осанкой и выражая всю свою обиду за мою несдержанность. Бездна!

– Я влюбился в неё, Стар, и прошлое давно отпустил. Только ты за него держишься. Тебя бесит, что ты оказался прав, вот только твоя правда стоила чужой жизни и потерянной дружбы.

Высказавшись, Регор уходит вслед за Ланой. Хочу последовать за ними, но дорогу перекрывает Асад. Вот не вовремя. Сейчас лучше держаться подальше, иначе огребет. И плевать, что родственник.

– Ужин, Стар. Остынешь. Поговорите.

Рычу. Знаю, он прав. Я всё испортил. Опять. Сам себя не понимаю. Я ведь знал, что этим закончится. Мы обсуждали будущее. Даже свадьбу обсуждали. Что жить будем в Вальдосе из-за моего назначения. И если Лана согласится. Да и за эти дни совместного проживания всё шло хорошо.

Гашу в себе всё темные эмоции и выхожу из дома коммодора. Заказываю доставку горячих блюд, любимое мороженое Ланы с солёной карамелью. Но сам не возвращаюсь. Летаю бесцельно по Нембусу. Прочищаю мозги.

Возвращаюсь лишь под утро. Ещё очень поздно или слишком рано. Не суть. Хочется увидеть её. Хочется обнять её. Мне просто хочется её. До одури.

– Пришёл, наконец, – пряча зевок, выдыхает Лана, застаёт врасплох. Сидит уставшая на третьей ступеньке, кутается в плед и смотрит на меня небесными глазами.

– Ты почему не спишь? – хриплю, мягкой поступью подбираясь к ней.

– Тебя жду, – простой ответ. Без теплоты в голосе. Констатация факта. Сухо и по существу. Но сердцебиение всё равно учащается, и в венах кровь закипает. – Поговорим?

– Сейчас? Может, лучше поспишь? У тебя под глазами тёмные круги.

– Сейчас, Стар, – давит Лана. Сдаюсь. Сейчас, так сейчас. Сажусь рядом. Совсем неудобное место. Толком ни обнять, ни притянуть. А девушка укуталась ещё, нахохлилась вся.

– Можно тебя обнять? – дожили, я выпрашиваю ласку.

– Думала, ты больше никогда… – замолкает на полуслове моя земляночка и губу закусывает.

– С чего вдруг?! – удивлённо восклицаю.

– Не кричи, – шикает Лана и бьёт по плечу.

Сгребаю её в охапку вместе с пледом этим дурацким. Устраиваю боком на коленях.

– Ты ещё и босая, – ворчу, сжимая замерзшие пальчики, грею ступни. – Может, к тебе переберемся, я согрею и поговорим.

– Нет… Регор спит, – краснеет Лана. Смущается. Обожаю её смущение и злость её обожаю. – Я слышала твоё возмущение, Стар. И тебе нужно извиниться перед другом.

– С чего это? – вспыхиваю я. Землянка выгибает бровь.

– Ты назвал его жалким. И решил, что он воспользовался мной. Но вот тебе информация к сведению. Это я воспользовалась им. Я соблазнила, спровоцировала и довела. И знаешь, не жалею. Можешь осудить меня. Решить, что искала утешения в его объятьях.

– Никогда такого не сделаю, – перебиваю её. – Ты же понимаешь, что моя злость была направлена не на тебя? Ты в праве проводить время с любым из нас, как считаешь нужным. Ничего предосудительного в этом нет. Если всё обоюдно, по взаимному желанию.

– И всё-таки поговорите с Регором. Вы оба мне дороги, и я не хочу ссор между вами. Он рассказал всё. Рассказал, что вы были лучшими друзьями, и как ему не хватало этой дружбы после случившегося… Я бы послушала и твою версию. Но не настаиваю. Для тебя, видно, это до сих пор болезненная тема. Просто знай, я на вашей стороне. И твоей, и Регора. Он винит себя, ты – себя. Но в любых отношениях виноваты все, и на девушке тоже большая доля ответственности.

Лана опять удивляет меня. Изумляет. Шокирует. Я не знаю, что сказать. Смотрю на неё, как идиот, потерявший весь словарный запас. Столько рассудительности и мудрости.

– Я тебя сейчас поцелую, – шепчу, едва касаясь губами виска.

– Никаких поцелуев, у нас тут серьёзный разговор, – ворчит Лана, но прижимается теснее. – Будь просто со мной честен. Ведь я для тебя как открытая книга. Ты знаешь обо мне всё, контролируешь через этот браслет, – трясёт перед носом моей армиллой, напоминая наш диалог с Асадом.

– Кстати об этом, – перехватываю кисть, большим пальцем глажу нежную кожу, отчего у моей маленькой мурашки просыпаются. Поднимаю выше и целую запястье, слегка лаская языком.

– Стар, – с шумным выдохом шепчет она, отдёргивая руку.

– Пообещай выпустить колючки утром, после того, как мы выспимся и наберемся сил, – ставлю условие, целуя в уголок губ.