Мой опасный ректор академии космодесанта (СИ) - Гончарова Татьяна Викторовна. Страница 30

Внезапно погас свет. Аварийное освещение окрасило рубку фрегата тусклым красным цветом. Резервный контур штатно отчитался: нас атаковал полный бот киберподдержки боевых роботов в количестве сорока штук.

Хм, а я ведь ждал атаку в модуле. Потопился крысёныш.

Вместе с тем меня затапливала жгучая, неистовая радость. Ух ты ж! Да неужели! Прям подарок! Наконец-то можно размяться, стравить накопившуюся ярость без опасения кого-нибудь убить. Потому что сейчас — было можно.

Хорррошооо… Наконец-то можно бить в полную силу. Моя команда была того же мнения. Ими владел похожий азарт. Застоялись бойцы, судя по их оживленным возгласам во время переклички в эфире.

Пока я лениво размышлял, на что злоумышленники рассчитывали, атакуя мой фрегат, тело привычно разгонялось, насыщая кровью мышцы, ускоряя ток по нервам, расширяя пси-контур на требуемую мощность. Суставы с характерными щелчками перешли в положение атаки, боевая форма приветливо приняла меня в свои страстные долгожданные объятия.

Моя десятка бывалых рихтов, которых я затребовал у Грила для этой операции, скалилась также зверски, как и я, бросая на меня благодарные взгляды. Точно засиделись парни на должностях, соскучились по славной драке.

Боевых роботов? Разнести на части голыми руками и потрошить хвостом?

Всего сорок? Дайте сотню!

Захлопнув шлемы, мы бросились к месту прорыва. Система навигации услужливо подсказывала направление.

Первую тройку роботов, громивших отсек со стандартным вооружением, мы снесли, не заметив. Следующие тройки тоже. Постепенно рихты увязали в индивидуальных схватках, а я рвался вперёд — наперез восьмёрке роботов, крушащих всё на пути к отсеку с фотонными снарядами. Быть взорванным на собственном фрегате в мои планы не входило.

Успел. Вот это было славно. Пока залпы бластеров рассеивались о мою броню, я мелькал среди груды железа, выбивая элитных боевых роботов один за одним.

Даже жалко было бедолаг. Эффективные ведь. Обтекаемая форма тела, крепкая броня, прошивка, опять же, из лучших. Даже ярость куда-то испарилась, когда я почти с сожалением крушил металл, вскрывал хвостом панели управления и вырывал дорогостоящие платы.

Бой закончился слишком быстро. Аналитики флотилии получили новую пачку данных.

Я вернулся в рубку, поблагодарил команду, стал готовиться к старту в модуле. По-большому счёту, это уже не требовалось. По атаке роботов и действию вируса Грилу уже было очевидно, что я был прав, когда писал для него имя ответственного за диверсии.

Повинуясь неясному чувству, почему-то снова проверил группу РК-5, в которой сейчас усиленно прокачивала псионические навыки моя хвостатая белоснежка.

Едва осознал, что вижу, высыпал на голову команде серию приказов, взял с собой трёх бывалых рихтов и рванул к боевому модулю, на бегу захлопывая шлем.

Глава 33. Взрыв

— Что-то не так, командир. Это всё-таки учения, их не должно быть настолько много.

Эту фразу я потом часто слышала в сне.

Ведь именно она стала той самой точкой невозврата, после которой, как бы это пафосно не звучало, моя жизнь изменилась навсегда.

Как там цан Зартон говорил? Полигон покажется лёгкой прогулкой?

Он мне показался отдыхом на пляже.

Не знаю, как члены команды умудрялись держать оборону настолько плотно и монолитно.

Недо-станция, которую мы типа обороняли — шарик километр на километр — была напичкана несколькими уровнями служебных отсеков, жилых помещений, прочим вспомогательным станционным добром.

Она давно уже была списана, но её держали для целей учений и как склад оборудования.

Её атаковали боты с боевыми роботами на борту, мы уничтожали.

Всё шло нормально.

Ненормальным было их всё увеличивающееся количество.

Тогда я впервые увидела псионическую связку — четыре псионика объединились и сеткой экстра-линий снесли три бота за пределами станции, не позволив им пристыковаться.

Правда у одной из девушек-рихтов при этом пошла носом кровь, да и в принципе псионики имели бледный вид, но результат того стоил. Мы бы точно провалили задание.

А потом нам пришлось заменить учебные снаряды боевыми.

Потому что выяснилось сразу несколько вещей.

В нашей системе вирус. Система учений перестроила маркер нашей цели. Теперь нас воспринимают как врага.

Кроме того, что-то было с двигателями. Нас сносило с окраины сектора в гущу драки, где и свои и чужие набросятся на нас.

Самое хреновое в этом всём было то, что роботы и боевые дроны, атакующие нас, заменили холостые на боевые.

Никогда не забуду глаза командира, на глазах которого погибла девчонка-рихт, которая так восхищалась этой практикой и рассказывала о планах на будущее.

Мною же владела странная прострация. Видимо от пси-перегрузки.

Мысли плавали, прыгали с одного места на другое.

Иногда мне казалось, что я на тренажёре ректора на тросах.

Когда были вырваны гравикомпенсаторы и станцию начало основательно трясти, мне казалось, что я на тренажёре проверки координации, причём не на пятом уровне, а минимум на восьмом.

Два раза я даже подпрыгнула на несуществующей волне, после чего меня обматерил командир и приказал снизить объём пси-воздействия.

Когда он скорректировал мои вводные, я перестала дотягиваться экста-линиями до проводов роботов — пока они были очень далеко. Зато в голове прояснилось.

Я слышала команды командира, переговоры диспетчеров, и отчётливо понимала, что, кажется, я долеталась.

И ректор не спасёт.

— Ролис, держи сектор! Атака восемнадцать шесть кью! Один сорок, поправка двенадцать.

Выполнила приказ — один из проводков в модуле, который попытался к нам пристыковаться, сгорел. Дверь у них пока не открылась.

А у нас?

Я снова поплыла мозгами. Медтехник бросила мне стимулятор. Похоже, дело совсем дрянь.

— Далеко сносит?

— В самую гущу.

— Что там командование? Вытащит?

— Будут эвакуировать. Ждём.

Вколола себе стимулятор. Голова прояснилась. Кого-то отправили?

Зартон, видимо, сильно занят, чтобы собственной персоной явиться.

— Ролис, иди сюда, садись к экрану. Вкатила себе? Отлично. Короче, вот: по красным бей. Шарами широким слоем. Пауза между импульсами пятнадцать.

— Так точно, — отозвалась я, поразившись, насколько слабо звучит мой голос.

Дело совсем дрянь, если шарами да ещё с такой мизерной задержкой. В таком режиме я продержусь минут двадцать, потом отключусь.

— Внимание группе, — голос командира. — Обеспечить прикрытие в седьмом секторе модулю эвакуации.

Перед глазами уже был туман, но я упрямо вглядывалась сквозь слёзы в красные точки на экране, концентрируясь на седьмом секторе. Впрочем, там, похоже, работала крутая псионическая группа, потому что чем ближе подходил к нам модуль, тем меньше становилось рядом ботов.

— Эвакуация по протоколу…

Голос командира пробивался в сознание как сквозь вату.

Станцию тряхнуло. Похоже, я забыла пристегнуться — упала и стукнулась головой. Поднялась и огляделась. Аварийное освещение. Я в полном одиночестве.

Шипение инъектора из карманной аптечки — вкатила обезбол, досчитала до пяти, ударом грави-ботинка попыталась сдвинуть с хвоста трёхметровый кусок стальной обшивки — бесполезно.

Связь не работала. Надо добраться до спасательной капсулы.

Плевать, что отсюда видно экран и на нём всё красное от целей.

Я не сдамся.

Надорвусь, наверняка. Плевать. Экстра-линии подняли кусок обшивки с хвоста на миллиметры — хватило. Дёрнула хвост. Приклеила к штанине, фиксируя перелом.

Поползла в сторону выхода. Где-то там спасательные капсулы.

Пол подо мной наклонился вбок. Покатилась.

Сгруппировалась. Удар.

Жаль, что сил совсем не осталось.

И мозги не соображают.

Умирать было не жалко, моя жизнь оказалась, хоть короткой, но очень яркой, особенно последние недели из-за Зартона. Увидеть бы его напоследок.