Пепел Снежной Королевы - Хакимова Эля. Страница 67

Вильгельмина. Мина. Мать Куки и Кристофера. Жена Рэйли Мэтьюза. Сестра Голубой Феи.

Ее отец – тихий алкоголик. Погиб из-за несчастного случая (пьяным разбился на машине), когда Мине было лет двенадцать. Мать, врач-лаборант в местной больнице, растила детей одна.

Мина – стройная темноволосая и светлоглазая женщина. Тонкой кости, изящные щиколотки и кисти. Нервная, но со временем, как трава после сильного ливня, стала прибитой. Хотя нервность не ушла, а трансформировалась в злость на мир.

Злость на недотепу мужа, который так и не смог забыть первую любовь, несмотря на явное сумасшествие той. Злость за то, что вынуждена воспитывать их отродье, эту медлительную и неповоротливую Куки. За то, наконец, что у нее отняли ее маленького мальчика.

Она всегда думала, что все в мире делается так, как ей хочется. Что вся земля вертится под ее дудку. Младшая сестра была у нее на посылках. Отец послушно исполнял все ее прихоти. Мать тщательно следила за этим.

Сразу после школы Мина сбежала с одним крутым парнем, но тот оказался тряпкой. Бросив его, она окончила медицинские курсы и поехала работать медсестрой в маленьком городишке, где остановилась сестра.

После побега Мины мать как-то слишком уж внезапно умерла. Кстати, ничего не оставив после себя. Зельда сказала, что в их городке так славно. Сама она работала учителем истории и заочно училась в университете. Хотела стать профессором. Мина считала ее малохольной дурочкой, которая пропадет, если оставить ее без присмотра.

Приехав в городок и осмотревшись, она не нашла его таким уж милым. Зато, к своему удивлению, увидела, что сестрица подцепила мужчину. Настоящего, моряка. С собственным домом, хотя и запущенным.

Зельда втрескалась в Рэйли по уши и была на седьмом небе от счастья. «Теперь-то мы заживем», – радостно восклицала она, обнимая обеими руками и жениха, и сестру. В первый раз она была так счастлива после смерти мамочки и папочки.

«Мамочки и папочки!» – восклицала Мина, в сердцах разбивая очередную мензурку с анализами больного во время смены в больнице. Эта глупышка не сможет удержать Рэйли. Мина отлично знала таких ухарей, с ними надо быть предельно осторожной, а эта девочка, витающая в облаках, слишком нежная, слишком неопытная, он разобьет ей сердце, да и только.

И Мина решила сама его окрутить. С ее опытом, красотой и обаянием ничего не стоило воплотить план в реальность. А Зельда поплачет да и перестанет, за ее книжками это будет несложно, все равно любить по-настоящему эта рыба не умеет. Если она еще есть. Эта любовь. Раз решив действовать, Мина уже никогда не отступала. Невзирая на слезы и мольбы сестры, Мина однажды купила белое платье, фату и билет в Исландию.

Всеми правдами и неправдами она прорвалась на эту ледяную платформу. Но когда девушка уже оказалась на месте, что-то тревожное закралось в ее сердце, какое-то предчувствие страшного…

Впрочем, быстро прогнав незнакомое чувство, справившись с дрожью в коленках, она отважно ступила на платформу со ступенек трапа вертолета, летавшего, как маятник часов, под ногами.

Ее испугали медвежьи манеры рабочих, друзей Рэйли. Сам он был испуган скорее ее решимостью и все спрашивал, как на это отреагировала Зельда.

Пришлось пустить слезу, сказать, что она бросится в воду, холодную и черную, с мертвым плеском бившуюся где-то там далеко внизу о борта платформы. Тут ему уже отступать было некуда.

Это была самая первая фотография в их альбоме, единственной вещи, которую Мина принесла в его дом. Там она и поселилась в ожидании мужа из рейса.

Зельда, несмотря на уговоры Мины, так и не переехала к ней. А ведь Мина всегда мечтала, что они заживут все вместе… Но, видимо, это было даже лучше. Для всех.

Потом выяснилось, что эта тихоня вовсе не так проста, как выглядит. Она, оказывается, забеременела тихой сапой. Рэйли и позабыл совсем, что переспал с одной сестрой, когда женился на другой, – вот они, мужчины!

Это было последней каплей, и слабенькая Зельда рехнулась. Крыша у нее поехала и раньше – кто же в своем уме будет спать с моряком до того, как он наденет тебе на палец кольцо? Но рождение ребенка стало для нее концом.

Пришлось девочку забрать. Мина хотела бы конечно совсем избавиться от девчонки, но этого болвана Рэйли вдруг стала мучить совесть. Это они, видите ли, виноваты во всем. Они! Замечательно, как это некоторым удается свалить свою вину на других.

И вот они стали жить. Все вроде наладилось. Рэйли ходил в рейсы, неплохо зарабатывал. Хотя и пить стал больше – но ведь у мужчин у всех это в крови. К тому же Мина вскоре забеременела и родила сына.

Казалось, все совсем уже хорошо. Ее уважали, мужа любили (его собутыльники), Зельда вернулась из клиники (правда, совсем другая). Но она ведь и раньше не блистала нормальностью, так что все путем. Мина взяла сестру на поруки и подкармливала лекарствами. Подкидывала продукты и вообще ухаживала за ней – совесть ее была чиста.

Малыш рос и радовал Мину, впервые в жизни давая возможность почувствовать себя счастливой. Даже Куки иногда вела себя вполне сносно, учитывая ее печальную наследственность, да и вообще. И вот вдруг пошел снег. Это было самое страшное происшествие в богатой на события жизни Мины. Такого она не ожидала от этого жестокого мира. Нет.

Сначала его не стало. Но она верила, что мальчик жив, что она его найдет. И в самом деле, его нашли. Однако волна радости быстро схлынула, и, не дав передохнуть, Мину поглотила еще более страшная пучина.

Она не хотела верить, что это не просто шок. Она обивала пороги лучших докторов, лучших консультантов, и все без толку. Сразу поставили диагноз – аутизм. Скажите спасибо, что не кома. Спасибо? За что? За то, что вместо сына теперь у нее на руках это бессловесное создание?

Ворота рая захлопнулись, и она оказалась в беспощадной пустыне. Никто ее не слышал. Рэйли повторял, что все обойдется. Он как будто не понимал, что ничего уже не будет хорошо. Что все кончено. Даже человек без медицинского образования и даже совсем болван мог бы это понять. Но только не он. Он, перед глазами которого ежедневно ходила Зельда.

Забрав Кристофера, Мина ушла. Она поместила сына в клинику Инсайд-Хилл и сама стала работать там медицинской сестрой, со временем заработав должность старшей сестры. Пока однажды мальчик не исчез.

К мужу, теперь уже бывшему, она и не думала обращаться. Еще лет пятнадцать назад Мина сообщила ему, что мальчик якобы умер, а сама она возвращаться к нему не намерена.

Это она сделала, чтобы отделаться от его надоедливых визитов, после которых мальчику становилось только хуже. И потом, у нее завязался роман с главврачом, впрочем, никуда так и не приведший. Она сама стала понемногу спиваться, хотя от персонала ей это удавалось скрывать. Пока.

Отныне же главной задачей ее жизни было вернуть себе сына.

Что тут говорить, я неудачница. Это у меня от папаши, от него, алкоголика. Лучше бы я осталась в Лондоне, а не ехала в этот паршивый городишко к своей сестре. Может, и ей было бы лучше. Вряд ли она не сошла бы с ума – это у нее, видать, на роду написано, но я бы этого не видела, по крайней мере. И Рэйли женился бы на ней, узнал бы тогда, каково это – жить с полным барахлом и психом.

Если бы да кабы. Не люблю я эти рассуждения. Вся жизнь моя – несчастная наука. Всем добрым девушкам совет – не будьте дурами, не думайте о своих близких, они-то о вас не думают. Делайте так, как лучше вам, вот и все.

Я слишком уж обо всех беспокоилась – о сестре, о муже. Вообще, все мужики сволочи, верно мне мама говорила. Что ни кадр, то ублюдок, или предатель, или алкоголик. А то и все вместе разом – как этот главврач.

Всего и было радости в моей жизни, то веселое путешествие в Лондон да моя семейная жизнь сразу после рождения Кристофера. Что это был за малыш! Такого умницы я не видала ни разу, куда там этой Куки—вот что значит мать! Даже при почти полностью идентичном наборе генов – какая разница! Была, до того как малыш заболел. Это ужасно. Лучше бы он умер той ночью. По совести вам говорю, этому доку Миллибенксу можно позавидовать.