В смысле, Белоснежка?! (СИ) - Разумовская Анастасия. Страница 14

– Хочешь подраться, котик? – ледяным голосом уточнил капитан. – Изволь. Но позже. Король подходит к дверям…

Ветер от раскрывшихся высоких, окованных серебром, входных дверей погасил свечу, которую я сжимала в левой руке. Мне захотелось обернуться, но я продолжала пялиться на алтарную преграду. Хотя… Как у католиков это называется? Я помнила, что у православных – иконостас, а вот храмовое устройство римской конфессии мне не было знакомо…

Тяжёлые шаги отозвались эхом под острыми сводами. Я вздрогнула, но не стала оборачиваться, рассматривая резной крест, на котором корчился в муках Спаситель. Интересно, а если я православная, такой брак вообще действителен? И…

Но мне не дали найти ответы на религиозные вопросы: жёсткая рука взяла мою правую ладонь.

– Ты прекрасна, милая, – прошептал мне на ухо низкий, волнующий голос.

Волнующий до мурашек. Только не сексуальных, а мурашек ужаса.

– Спасибо, вы тоже, – автоматически ответила я раньше, чем успела подумать.

Король напрягся.

Что-то загугнил падре. Я закрыла глаза и расслабилась. Латынь. Этот язык мне не знаком. И можно было бы, конечно, насладиться непривычным процессом, вот только ужасно болела голова и мучил вопрос: что дальше? Заниматься сексом с маньяком я совершенно не планировала. Может… убить? Ну, если кого-то всё-таки и нужно убить, то почему бы не короля? На мой вкус, самая подходящая для этих целей личность. Уж кто-кто, а этот – точно заслужил…

Анри… Кстати, почему Анри, если, вроде как, прототип Синей бороды – страшный и ужасный Жиль де Рец? Юлий, если по-русски. Юлечка, так сказать…

Между прочим, у них тут вообще тяжко с именами. Бертран и Анри – французские, а вот тот же Румпельштильцхен – явно имеет германские корни… Интересно, Анри по-немецки же… Генрих, да? Ну точно. Мне сразу вспомнились проглоченные в юности книги Дюма «Королева Марго», «графина де Монсоро». Там как раз Генрих Третий, Генрих Четвёртый, которых подданные называли «Анри». Интересно, а мой жених – который из них?

Я вздрогнула так, что король покосился на меня и сильнее сжал мои пальцы.

Восьмой. Только не французский, а английский… Тот самый, у которого было шесть жён. Который велел отрубить головы двум своим жёнам, в том числе знаменитой Анне Болейн… У моего жён явно больше, но ведь сказка она и есть сказка. Кстати, а с чего я решила, что Франция? Аристократы в Англии говорили по-французски, а Бертран де Борн, вроде как, был именно английским поэтом и…

Так, я не о том думаю. Какая мне разница, кем является мой суженный-ряженый? Мне надо думать о том, как его убить.

А как это вообще делается? Ну… ножом пырнуть, например… Смешно, да. Яд? Прекрасно. Очень действенный способ. Вот только где его раздобыть? Где их вообще достают? В аптеке, может быть? Но здесь вряд ли есть аптеки… И потом, кто там у нас главный отведыватель королевских блюд?

Я покосилась на Бертрана. Кот, конечно, наглый паршивец, но не настолько же…

Бертран удивлённо оглянулся на меня. И король. И священник в белом плаще, который как-то иначе называется, но я забыла как.

– Милая, ты согласна выйти за меня замуж? – напряжённо уточнил Анри.

Я, видимо, задумавшись, пропустила что-то важное. Мне пришлось ответить «да». А у меня были другие варианты?

«И только смерть разлучит нас». Прекрасная идея, но можно это будет не моя смерть?

Задушить ещё можно… Благо в этих платьях просто сотня, не меньше, различных шнурков. Или из окна выкинуть…

Я задумчиво посмотрела на жениха.

Король поднял мою руку, надел на неё золотое кольцо, усыпанное бриллиантами, и протянул растопыренные пальцы мне. Я уставилась на них, а потом сообразила, поискала глазами пажа. Симпатичный мальчик стоял совсем рядом и держал синюю бархатную подушечку, на которой поблёскивало широкое кольцо из золота. Рядом с пажом стояла не менее симпатичная пухленькая девочка и хлопала карими глазками. Я забрала кольцо и надела на безымянный палец тирана.

Или сбросить камень сверху? Забраться на высокую башню и… Или книжный шкаф опрокинуть?

Сильные руки взяли меня за плечи, развернули, король наклонился и поцеловал мои губы.

А-а-а! Я, кажется, уже стала женой!

А затем меня потащили к выходу, и мой испуганный взгляд натолкнулся на насмешливые чёрные глаза Румпеля. Тот мне заговорщицки подмигнул. Я чуть не заорала и едва не позвала его на помощь. В какой-то момент я была согласна на любую сделку. Вот только имя его забыла.

Поздравляю, Майя. Вот ты и замужняя женщина.

Как только мы вышли из храма, муж подхватил меня на руки и понёс вот так. А я подумала: как часто этот момент встречается в книгах и фильмах. И мало встречается девушек, которые не мечтали бы покататься на сильных мужских руках. Почему же мне так неприятно, неудобно, и сердце бьётся больно и тяжело? Казалось, что меня сейчас уронят, и больше всего на свете я хотела, чтобы король поставил меня на ноги, и я снова почувствовала надёжную, твёрдую поверхность.

Как будто ощутив мой страх, Анри прошептал:

– Будь послушной, хорошей девочкой, и всё будет хорошо.

И мне захотелось врезать ему в лицо. Желательно кулаком. Какая я тебе девочка?!

Мы шли по высокой галерее, одна из стен которой была открыта арками, опиравшимися на колонны, и выходила во внутренний сад. Висящий зимний садик. Шагов сто в длину, шагов двадцать – в ширину. Зато под стеклянной крышей. Здесь было тепло, росли апельсиновые деревья, цвели розовые кусты, пели какие-то птахи. И, кажется, журчал фонтан.

– А м-можно п-посмотреть?

Анри замер, с недоумением взглянув на меня.

– Что?

– Ваше величество, поставьте меня, пожалуйста, на мои ноги. Я умею ходить, честно. И, пожалуйста, разрешите пройти по садику. Никогда не видела такой красоты!

Он действительно опустил меня, я запрокинула лицо, вглядываясь в посуровевший лик. «Злится», – поняла интуитивно. На что? Я как-то иначе должна реагировать?

– Можно посмотреть садик?

Я просительно коснулась его плеча.

– Хорошо, – недовольно отозвался муж.

Я прошла между колонн и оказалась на посыпанной блестящими камушками тропинке. Справа и слева – геометрические газоны, на которых росли какие-то цветы. В цветах я разбиралась немного лучше, чем в птицах, но, присмотревшись, поняла, что розы, наверное, были не розами. Небольшие кустики с аккуратными розетками цветов: белых, красных и жёлтых. Или это сорт роз такой? И деревья… Апельсины? Ну да, жёсткие такие листья и оранжевые плоды… Или, может, нет?

Здесь было очень хорошо.

Я дошла до фонтанчика, находившегося в центре садика. Обнажённая Афродита, выходящая из фонтана. Прелестно, да. Раковина из голубоватого мрамора, скульптурка женщины с мой локоть высотой – из розоватого.

Оглянулась на мужа. Он тяжело опёрся на колонну и следил за мной. Чёрные брови сошлись на переносице. Я физически ощутила, как сгущается его раздражение. И разозлилась.

– Научите меня танцевать, ваше величество, – кокетливо протянула я и чуть приподняла подол платья. – Пожалуйста! Ведь вечером у нас бал, а я совсем не умею.

– Сейчас? – опешил он.

– Почему бы и нет?

– Сейчас должен быть пир…

– Поглощение еды. Фи, как скучно! Поесть можно и без пафоса. Я ни разу в жизни не была на балах, а в ресторанах… то есть на пирах – неоднократно. Муж мой, сделайте мне такой свадебный подарок.

Анри сумрачно посмотрел на меня, но всё же снизошёл до желания только что приобретённой супруги. Растянул губы в улыбке, подошёл и поклонился. Я ответила реверансом. Уж что-что, а реверанс я делать умею. Ну, или мне кажется, что умею. Король подал мне правую руку, я вложила пальчики левой.

– Смотри мне в глаза, – посоветовал муж, – постарайся держать одинаковое расстояние. И доверься мне.

Положил левую руку на мою талию, и я невольно вздрогнула. Довериться Синей Бороде? Серьёзно?

– Робкая лань, – шепнул он, улыбнувшись.

И шагнул ко мне. Я отступила.