Трудоголик (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич. Страница 13

Его лицо пропало, и я снова остался один. Отступил во двор — после случившегося всё не решался выйти на улицу и пытался освободиться от верёвки на руках — о ней почему-то Халиб не позаботился. В конце концов это мне удалось, я вернулся к своему саквояжу и открыл его.

Сверху лежало свёрнутое аккуратными рулончиками бельё. Пенал с щёткой, бритвой и другими принадлежностями, бумаги и толстая книга — их я решил прочитать потом, неожиданно, мои тапки и халат, подобранный Энтоном в бункере. Следом обнаружился солидных размеров конверт с наличностью — на купюрах двух разных расцветок и, по-видимому, стран, виднелись цифры «1000» и «500».

На самом дне лежали два тяжеленных кирпича, по форме и весу напоминавшие земные источники бесперебойного питания. А между ними… в маленьком холщовом мешочке лежал точно такой же квадратный планшет-наладонник, что и у Энтона.

Я прямо почувствовал легкую эйфорию при его виде — наконец-то гаджет! В этом странном магическом мире этого очень не хватало. Нащупал кнопку и включил — он оказался заряжен. Загорелся черно-белый экран с крупнозернистым разрешением. Технология была чем-то вроде электронных чернил — экран оказался с медленной частотой развёртки, бледноватый. Я прочел:

— Язык: рутен / tholnia / વામન / 鬼の舌

Тыкнул, разумеется, на первый пункт. Экран оказался сенсорным, открылось меню:

1) карта

2) фотоматерьалы

3) книги

4) переводчик

5) календарь

6) блокнот

7) другое

Зашёл в пустой блокнот, и тут же вылезла клавиатура — буквы были русские, но располагались в четыре ряда, по алфавиту, и алфавит был странный. Не было никаких признаков букв «Ц», «Щ» и «Ъ». Признаться, я был слегка разочарован. Никаких средств коммуникации в планшете не обнаруживалось, никаких признаков камеры, и вообще, аппарат выглядел как первые земные наладонники конца девяностых. Интересно, их здесь производят? Или Алгоритм у Халиба настолько умный, что позволяет скопировать и такую хитрую электронику откуда-то с соседних планет? Я перевернул планшет. На пластиковой коробке обнаружилась надпись:

«Произведено в Конгламерате Грань, 2662»

Размышления прервал звонок в голове: выглядело это как размытый зеленый круг, возникшее перед глазами, сопровождающийся тихим звоном. Тыкнул пальцем — передо мной возникло лицо паренька.

— Приветствую… Привет! Меня зовут Серафимион Третий, чем могу быть полезен?

Я сдержал смешок. Серафимион, да еще и третий! Парень выглядел даже моложе меня — смуглый, похож на мулата или араба, но самое удивительное — это его прическа. Черно-фиолетовая челка отсылала к бородатым годам эмо и колхозных гопников, которых я застал в совсем раннем возрасте.

— История ходит по кругу, — проговорил я, всё ещё держа в руках планшет.

— О, нет-нет, я смотрю, ты светишь планшет прямо каждому прохожему. Ты это перестань. У гмонни-ала вообще странные представления о воровстве. Украсть что-то незаметно, или накинувшись толпой — без проблем, не преступление. Тем более, после войны.

— Вот гопники!

— Ты какой-то новенький? Я видел сообщение от Тизири, но пока ещё не…

— Новенький… Планета Агао.

— Семнадцатое поколение? Да уж. Странно, что тебя старик нам не представил и обучение не провёл. Как тебя к нам занесло? Кто так перенёс?

Сначала я испугался семнадцатому поколению, но тут же понял, что, видимо, такой номер мне присвоил Халиб из соображений — легендирование и тому подобное. А следом я понял, что не подготовил ни малейшей легенды на этот счёт и понятия не имел, что за планете приписывали моё происхождение. Не нашёл ничего лучшего, чем просто перевести к тему.

— К чёрту подробности. Старшие сослали. Перенаселение, знаешь ли. Мужиков слишком много! Я вообще ни капли не разобрался ни в местном алгоритмическом языке, ни в том, что за хрень тут происходит.

— Зато тебя такой чистый язык разговорный! Ни разу не встречал такого диалекта… Так, ну, в общем, как ты уже, наверное, понял, у нас Алгоритмы на основе одного очень древнего загадочного языка. На нём сейчас говорят где-то в Рутее, но не суть. Ты научился уже смотреть остаток маны? Прости, дурацкое название для очков силы, но мы так…

— Отличное название. Да, научился. У меня их что-то охренеть как мало. Так должно быть?

— Странно… Да, сейчас смотрю — у тебя всего два процента осталось. А на простой вызов ты потратил целых тридцать поинтов. У нас у подростков больше. Спроси у Тизири при случае, хорошо?

— Ну, спрошу. Отлично, перенаправил меня на третью линию, да? Знаем-знаем.

Я проверил чемодан на прочность, положил его к стене и сел на крышку. Парень насупился.

— Не вполне понял? Ты чем, кстати, дома занимался? Может, практиковался мало, вот силу и не развил. Единоборства?

— Ну, так. Больше сочинительством, да. Алгоритмы писал, тестировал. Блок схемы разные, проверка, руководство проектами, вот это всё. Сам-то почти не применял, а ребята…

— Ага, системный аналитик, слышал о такой должности. Полезное. Ну, у нас тут, видишь, всё фулл-стакеры, или как там это называлось в глубокой древности. Всё подряд и понемногу. И модернизация, и климат, и политика, и…

— А вас сколько во Дворце?

— С тобой — сорок два! Не считая детей до пятнадцати лет.

— Стартап! — у меня прямо загорелись глаза. — В общем, подскажи мне, где здесь поселиться? Что за город вообще?

— Ага, понял. Открой карту на планшете, так будет проще. Только осторожней. Должна быть и бумажная, но так будет быстрее.

Достал, снова включил, выбрал раздел «карты».

И тут я впервые увидел мир, в котором оказался. Длинная полоска не то морей, не то узких океанов, перемещаемых проливами и каналами протянулась вдоль экватора. Вниз и вверх от них, на несколько тысяч километров простирались государства, подсвеченные разными оттенками серого. На севере, прямо по центру одного из таких государств виднелся белый крестик, я нажал, чтобы приблизить. Страна была подписана:

«Тимьяния»

Тыкнул дальше — приблизился город, видимо, являвшийся столицей.

«Теньгород».

— В общем, тут война была, между нами и гастролёрами без Дворца, которые тут пытались обосноваться и страной управляли. Да, случается такое периодически. Их разгромили, теперь Тимьяния под оккупацией…

— Погоди, война между вами и гастролерами, а под оккупацией страна?

— А, собственно, что такого? — Серафимион изобразил недоумение. — Мы же победили, страна теперь в нашей юрисдикции.

— Ладно, все ок, действительно, глупость сморозил. Продолжай.

— На нашей стороне — две зоны оккупации, Королевство Ала, это самое мощное наше государство. И Деспотат Шабук, те послабее, и именно в их зоне оккупации ты сейчас. Есть ещё и третьи, те, что от соседнего дворца — но с ними разговор отдельный. Твоя задача, насколько я понимаю прошлые инструкции — чтобы первые не задавили вторых. Потому что в этой части города и основные промышленные объекты, и людей больше, плохо будет, если гмонни все под себя подомнут.

— Я политик так себе, честно говоря, — признался я. — А что делать-то нужно?

— Тизири все скажет. Главное — не убей никого.

Он усмехнулся.

— В смысле? Нельзя?

— У вас там, на Агао, что ли, совсем дикий народ? — на лице Серафимиона отобразилось удивление вперемешку с ужасом. — Уже сто лет как запрет во всех приличных Дворцах на убийство разумных, которые не представляют опасность для цивилизации, штрафы жёсткие. Полусеяных можно только, если твоей жизни угрожают.

— А, не знал. Ну, хорошо. Постараюсь!

— Ты так не шути, пожалуйста, а то у нас был один шутник такой — сидел тихо, потом вырезал пару городов. Атомный взрыв устроил, давно, говорит, мечтал. А потом и сам исчез — не знаю, может, старик чего с ним сделал?

— Халиб-то? Слушай, раз у вас тут династия, то где у него жена?