Жуткие истории (ЛП) - Конрат Дж. А.. Страница 32

- Это все... Я не могу поверить...

- Я знаю. Это многое, что нужно принять. Но, вот с кем я действительно хотел тебя познакомить. Поздоровайся с моим отцом. Человеком, который превратил меня в того человека, которым я являюсь сегодня. Давай, поздоровайся.

- Эм... Привет.

- Он не может говорить из-за кляпа. Но если ты хочешь, чтобы он ответил, просто слегка встряхни шест. Типа так. Слышишь? Я думаю, ты ему нравишься.

- Он... плачет.

- Конечно, плачет. У него в заднице два фута вешалки для шляп. Вероятно, проколол все жизненно важные органы. Xочешь немного встряхнуть шест?

- Нет...

- Давай. Но не слишком сильно. Просто слегка постучи вот так. Видишь? Tы можешь услышать, как он кричит у себя в горле.

- Я не хочу этого.

- Хочешь. Ты такая же жертва, как и я. Единственный способ перестать быть жертвой - это дать отпор. Давай.

- Я действительно не...

- Перестань разыгрывать жертву.

- Но...

- Сопротивляйся. Это единственный способ, которым ты сможешь жить сама с собой. Положи руку на шест.

- Это неправильно.

- Насиловать детей - это неправильно. Представь, что это твой дядя висит там. Вспомни все, что он с тобой сделал.

- Мой дядя... Этот гребаный сукин сын.

- Ух ты! Тише! Ты собираешься убить его, тряся так сильно. Расслабься.

- Mне жаль. Я не хотелa...

- Да, ты это сделалa. Было приятно, не так ли?

- Я... я столько раз думалa о том, чтобы убить его.

- Смерть слишком хороша для таких людей, как этот. Его не нужно убивать. Ему нужно показать ошибочность его путей. О... не плачь. Все в порядке. Никто никогда больше не причинит тебе вреда, никогда. Я обещаю.

- Можем ли мы... можем ли мы...

- Можем ли мы найти твоего дядю и привезти его сюда?

- Да.

- Конечно, мы можем, дорогая. Конечно, мы можем.

Перевод: Zanahorras

"ДВИНУТАЯ"

Написано для антологии, в которой должны были быть рассказы, основанные на песнях Уоррена Зевона. Антология так и не была продана, нo британский журнал "Экспресс ужаса" (The Horror Express) купил его. Это о том, что мы делаем ради любви...

Ржавчина с лома осыпалась, покрывая мою ладонь оранжевой пылью. Я постучал ею по штанине, затем снова посмотрел на часы.

11:42.

Еще три минуты.

Я хотел приложить ухо к двери, но это только разозлило бы меня. Я терял контроль, слыша, как другой мужчина хрюкает внутри Лины. Тогда я мог бы использовать лом по-настоящему, а не как реквизит. Цель состояла в том, чтобы ограбить парня, а не убить его.

По крайней мере, у Лины были свои пределы.

* * *

Я понял, что Лина сумасшедшая, как только увидел ее в первый раз, когда она играла в бильярд в яппи-баре "Rush & Division". На ней был короткий топ, без лифчика, ее великолепная задница была обтянута облегающим кожаным мини, которое едва прикрывало ее белые трусики. Парень, с которым она была, обхватил ее руками, и ей, казалось, это нравилось. Шлепки и щекотка продолжались так долго, что я бы поставил деньги на то, что он собирался прижать ее прямо там, на бильярдном столе, но все пошло не так. Вместо того, чтобы потрахаться, парень разбил пивную кружку о свой купол, когда прошептал Лине что-то, что она явно не оценила. Он упал на пол, весь в крови и "Хайнекене", a Лина два или три раза пнула его по яйцам, пока его приятели не оттащили ее.

Плюнув на него, Лина подошла к бару. Все давали ей пространство.

Все, кроме меня. Я придвинулся.

- Ты наблюдал за мной последний час, - были ее первые слова, обращенные ко мне.

- За тобой стоит понаблюдать.

Должно быть, ей понравился мой ответ, потому что она наклонилась ближе.

- Ты знаешь, что этот осел сказал мне?

- Он оскорбил твою мать?

- Хуже. Он спросил меня, сколько стоит ночь. Взгляни на меня.

Лина отступила назад, повернулась. У нее были упругие бедра, светлые волосы, и она могла бы заполучить любого мужчину в том баре, и она это знала.

- Я что, похожа на шлюху?

- Никогда не видел шлюху с таким красивым телом.

- Чертовски верно. Я его не продаю, - затем она ухмыльнулась мне и розовым язычком облизнула губы, покрытые красной помадой. - Я отдаю его даром.

Я купил ей несколько сортов пива, и вскоре мы принялись за горячее и тяжелое, как это было у нее с "кровоточащим мальчиком", за исключением того, что я не сказал ничего глупого и сумел заключить сделку у себя дома несколько часов спустя.

Лина была не просто горячей. Она была огнем.

У меня все хорошо в плане цыпочек. Я выгляжу среднестатистически, но у меня много мускулов. Работая на стройке девять месяцев в году, я получаю глубокий загар. Я выхожу куда-нибудь четыре вечера в неделю и, примерно, в половине случаев возвращаюсь домой с кем-нибудь.

Но я никогда раньше не встречал такую женщину, как Лина. Это был не просто секс. Это был СЕКС. Когда она закончила со мной, я почувствовал себя расплавленным, как пластиковая бутылка, которую разогрели в микроволновке. Она делала со мной вещи – удивительные вещи, вещи, которые сводили меня с ума. И когда наступило утро, и она собрала свое барахло, чтобы совершить позорную прогулку домой, я понял, что не могу просто позволить ей навсегда уйти из моей жизни. Я должен был увидеть ее снова.

- У тебя еще что-то осталось? - спросила она.

Я кивнул.

- Позвони мне.

Я позвонил ей. Мы увиделись следующей ночью.

И позвольте мне сказать вaм, секс был о-о-очень горячим.

Я чувствовал себя одним из тех отшельников, которые поднимаются на гору и находят бога, за исключением того, что моим богом были не мир, любовь и единение со вселенной; это был горячий, потный трах, который был настолько интенсивным, что мне пришлось вытащить простыни из своей задницы, когда мы закончили.

Я не искал эмоциональной привязанности. Как и Лина. Она была не из таких. Я знал, что она использовала меня, и что, когда ей становилось скучно, она принималась за большее.

Но, прежде чем я понял, что происходит, меня окатили холодным душем. Я бы сделал для нее все, что угодно. Поэтому, когда она сказала мне, что ей нужна некоторая помощь, я с головой ушел в волонтерство.

Как я выяснил, у Лины не было постоянной работы. Она получала свои деньги от мужчин. Не как проститутка; Лина никогда напрямую не брала денег за секс. Но были определенные мужчины, с которыми она встречалась, "киты", как она их называла, которые водили ее в красивые места и покупали ей красивые вещи в обмен на то, чтобы быть с ней несколько ночей в месяц.

Сегодня вечером один из этих толстосумов объявил о прекращении их отношений. Его мучило чувство вины перед своей женой или что-то в этом роде. Поскольку этот конкретный "кит" также платил за квартиру Лины, она, по понятным причинам, была раздражена.

- Никто не кидает меня. Ты должен помочь мне, Джон.

- Помочь тебе с чем?

План состоял в том, что после того, как она попрощалась с "китом", я должен буду ворваться в комнату, притворяясь мужем Лины. Я должен размахивать ломом, угрожать парню, вести себя как сумасшедший. Лина заверила меня, что он потянется за своей чековой книжкой, чтобы все уладить.

- Мы получим, по меньшей мере, двадцать тысяч, - сказала Лина.

* * *

11:44.

Еще одна минута.

Из–за двери донесся стон – мужской стон. Затем глухой звук.

Я крепко зажмурился, вытер пот с задней части шеи. У меня никогда в жизни не было ни минуты ревности, но прямо тогда, прямо там, мне захотелось ударить этого парня головой о матрас. Мне не пришлось бы притворяться сердитым, нет, сэр. Когда я с ним закончу, он предложит гораздо больше, чем двадцать штук.