Заноза для ректора, или Переполох в академии Тьмагов (СИ) - Корр Кристина. Страница 37

Тяжело выдохнув, Лея повернулась.

— Да что ты понимаешь вообще? Элиот Данк самый завидный жених Королевства, а ведь он раньше держался с женщинами очень холодно и отчуждённо, такой шанс выпал…

Я подошла к шкафу, сняла с вешалки халат и закуталась в него. Надо бы ополоснуться, смыть с себя пыль и усталость, но вот нога… бинты придётся снять.

— Выходит, ты поступила в академию только из-за этого? Из-за намерения ректора жениться?

Лея повела плечом.

— Я драконорожденная. Меня растили и воспитывали, прививая мысль о том, что моя единственная цель в жизни — это удачно выйти замуж и родить одарённого наследника. Мальчика, конечно же… — совершенно нормальным тоном произнесла она. Без наигранности и глуповатости, как разговаривала до этого. — Драконорожденные девушки, просто красивое приложение к мужу и ресурс для продолжения рода, — голубые глаза смотрели поразительно серьёзно.

Я сглотнула, так и застыв с чистой сорочкой в руках, которую хотела взять с собой в душ.

— А ты не думала, что сейчас у тебя есть шанс изменить свою судьбу? Ты можешь стать кем-то большим, чем просто приложением или сосудом для вынашивания ребёнка… — гнетущая тишина давила. Мы обе понимали глубину затеянного нами разговора и, кажется, обе подались моменту.

Лея провела по нижней губе языком и закусила её. Во взгляде появилась горечь сожаления, тенью скользнула затаённая грусть…

— Тебе просто повезло родиться одарённой в обычной семье…

Покачала головой, беря с полки бельё.

— Не думай, что не понимаю. Чтобы учиться, тебе придётся пойти против воли родителей, возможно от тебя откажутся, лишат наследства, отвернуться все кого-то знала, но… Но, если привязанность к этим людям, делает тебя несчастной, не лучше ли пойти своим путём? Почему ты должна жертвовать собой, ради удовлетворения чужих потребностей?.. Не обязательно с ними ругаться и конфликтовать, просто пойди своим путём и увидишь, кто останется рядом…

Лея шмыгнула носом и отвела взгляд.

— Ох… что-то мы заболтались, а ведь время уже…

Чудесное мгновение откровений развеялось, словно дым, оставляя после себя привкус пепла на языке…

Мама всегда говорила, что я слишком сочувствую окружающим, что сострадание — это хорошо, но не всем можно сострадать. А я вот думаю, что любой заслуживает простого человеческого понимания в минуты отчаяния. Даже если человек не оценит протянутой тобой руки помощи, ты останешься человеком и сможешь сказать себе: «Молодец, ты хорошо постарался и сделал всё, что мог…».

Я кивнула и молча вышла, понимая, что сейчас не время продолжать разговор и, оказав на Лею давление, я не добьюсь никакого результата. Не лучше ли предложить ей позаниматься вместе?

Вошла в душевую и недоумённо выгнула бровь, увидев стоящую у холодной кафельной стены Амелию. Она же не меня поджидала?

Так надеялась пройти мимо, но, увы… сегодня, видимо, просто не мой день.

— Стоять, — властно произнесла аристократка, глядя на меня исподлобья. Признаться, брючный костюм делал её ещё более устрашающей, чем чёрное платье. — Мне без разницы, какие слухи про меня распускают, но я никому не позволю оскорблять мою семью и не позволю вставать у меня на пути. Сама запомни и другим передай.

Хмыкнула, открывая дверцу кабины.

— Ты не к тому с угрозами пошла. Мне до тебя и твоих целей нет никакого дела.

Тёмные глаза Борн подозрительно сощурились.

— Я наблюдательнее, чем ты думаешь, не строй из себя простушку.

— А ты иллюзии на свой счёт, — улыбнулась непринуждённо. — Повторю ещё раз, мне нет до тебя дела. Но, если ты ещё раз ударишь в спину или подставишь нас под наказание, в стороне не останусь. Добивайся своих целей, без ущерба для окружающих… — зашла, закрыла дверь на щеколду и включила воду.

Наконец могла расслабиться и побыть наедине с собой. Хотя, нет, оставаться наедине с собой не хотелось: в памяти сразу всплывали болезненные воспоминая. Казалось, дыра в моей груди только разрасталась. Она становилась глубже и печальнее, выкачивая радость из меня, лишая желания продолжать бороться…

Подставила лицо под душ и закрыла глаза. Мне нужна была передышка. Передышка от чувств, от разрушительных эмоций, притаившихся в тёмном уголке моей души. Я, словно выжигала себя изнутри своими упадочными настроениями, мне это не нравилось, но… у меня ведь погибли родители. Я потеряла всё, что имела и разве не имею права на слёзы? На боль? На самую малость — немного пожалеть себя?.. я не ведь не заслужила эти страдания. В чём я провинилась, родившись на свет не такой как все?

Ударила кулаком по плитке и уткнулась в стену лбом. Постояла так пару минут и вернула мысли в нужное русло. Надо бы попросить Лаяна завтра позаниматься со мной практической тьмой. Хочу хотя бы понять принцип быстрого призыва силы.

Оделась и вернулась в комнату. Соседка лежала в своей постели, отвернувшись лицом к стене. Я не могла видеть, спит она или нет, но тревожить не стала. Пускай отдыхает…

Немного почитала перед сном базовые заклинания, погасила ночник и тоже легла, кое-как замотав ногу обратно. Несмотря на дикую усталость и ноющую боль в мышцах, уснуть удалось не сразу, а стоило только погрузиться в глубокий сон, вернулись кошмары…

Домик отшельника пришлось поискать, но благодаря изнанке, найти его оказалось куда проще, чем, допустим, в реальности. Серый мир на то и серый, всё в нём прозрачное и видимое. К любому месту можно переместиться по мановению мысли…

Элиот исследовал местность вокруг дома и обнаружил кое-что интересное. Женскую, невозможно грязную хлопковую сорочку, несколько светлых волос на бочке с дождевой водой, в которой девушка, вероятно, отмывалась от болотной тины. И самое интересное… следы лап гончих на земле, следы от сапог.

Видимо, инквизиторам всё же удалось найти беглянку. Но…

Элиот вошёл в дом. Нюх серафима не так хорош, как у демона, но стойкий запах крови всё же удалось почувствовать. Опустил взгляд и склонил голову набок. Под ногами расплывалась лужа наполовину засохшей крови. Натекло немало…

Элиот призвал свети бросил голубую сферу, произнося заклинание. Пространство вспыхнуло, проявляя то, что невозможно увидеть ни человеку, ни драконорожденному. Следы остаточной тьмы. В воздухе колыхались чёрные всполохи, означая лишь одно: Ноа Стоун ушёл в Серый мир.

Элиот повернулся, заметив в углу окровавленный арбалетный болт. Из-за магии серафима кровь подсвечивалась голубоватыми бликами. Обычная кровь, принадлежащая человеку. На кровь драконорожденных или демоновсветдействует иначе. Значит… ранен был никто иной, как кто-то из инквизиторов. Возможно, сам Ноа и стрелял, раньше он хорошо управлялся с арбалетом. Можно предположить, что стреляла Юнна, но она не могла бы скрыться на изнанке: её тьма тогда ещё не пробудилась. Её бы наверняка схватили, но, судя по следам, других раненых не было. Только инквизитор. Вероятно, девчонка ушла раньше.

Элиот усмехнулся. В Родмире, где он повстречал Волчонка, живёт (раньше жил, по крайней мере) Бернар Лойс — брат покойной жены Ноа. Элиот имел с ним поверхностное знакомство. Только к нему старый друг мог отправить девчонку за помощью, больше не к кому. Все остальные отвернулись…

Элиот не поленился вернуться в город, зайти в Управление и раздобыть адрес господина Лойса, так как в принципе никогда не знал, где точно тот проживает. Узнав улицу и дом, Элиот устало побрёл по брусчатке, ощущая себя дико изнурённым.

Светало… Луна уже скрылась с небосклона, вдалеке, над рекой, поднимался туман. Сил за прошедшие несколько суток было потрачено непозволительно много. Одна лишь изнанка сжирает колоссальное количество энергии и не щадит скупых: чтобы свободно передвигаться в Сером мире приходилось щедро «платить». А на восстановление просто не было ни времени, ни возможности.

Поднявшись на крыльцо нужного дома, Элиот занёс руку для стука, уже зная, что лакей точно попытается выставить его вон. Ни один аристократ не терпит раннюю побудку…