Астерий. Дилогия - Эрли Моури (СИ) - Моури Эрли. Страница 28

— Шетов волчонок! Как ты это сделал⁈ — глазам Ионэль сияли небесным восторгом, сейчас она даже не думала, что проспорила мне три желания.

— Не волчонок, а магистр! Великий магистр Райсмар Ирринд! — конечно, я шутил. Много жизней назад я потерял интерес к самовосхвалению и желанию примерять на себя громкие имена, да всякие высокие титулы. Но я знал, что это забавляет Иону. А раз так, то почему бы тогда не пошалить.

— Беру свои слова обратно! Ты пока еще можешь меня удивить! — выкрикнула эльфийка.

Мы неслись низко над землей. Дракон почти задевал верхушки деревьев, во множестве росших в лощине и по ее краям. Пассажиры замерли от страха, и возница, окончательно сорвав голос, теперь смирился и молчал.

Зеленая, курчавая шапка леса внизу вмиг прервался водной гладью, раскинувшейся от кромки леса до склонов холмов. Гирхзелл заревел, запрокинув голову, чуть повернул ее, и спустился еще ниже. В какой-то миг я увидел его огромный темно-янтарный глаз — он смотрел на меня.

В этот миг лапы дракона коснулись воды. Искрящиеся на солнце фонтаны брызг ударили во все стороны. Нас окатило с ног до головы холодной водой. Кто-то визжал от испуга или безумного контраста ощущений. Ионэль смеялась от восторга. Во мне это великолепное чувство взорвалось с еще большей силой: платье на эльфийке промокло, и я видел, как проступает ее грудь сквозь прозрачную от воды ткань.

— Райс, это прекрасно! — выдохнула Ионэль, потянувшись ко мне.

Мы поцеловались. Впервые этот порыв исходил от самой эльфийки. И сейчас на высокой волне эмоций, я подумал, может прав Гирхзелл: на самом деле у Ионэль душа дракона, в которого она превратится в следующей жизни.

Крылья Гирхзелла захлопали громко и часто — он снова набирал высоту.

Пролетев Речное, дракон пересек дорогу на Вестейм и дальше полетел над руслом Весты — широкая река серой лентой извивалась под нами. Ионэль шепнула мне, что вдали уже должен быть виден город. Однако, как я не приглядывался, не видел ничего кроме желтовато-серого марева на горизонте.

— Смотри туда! — эльфийка указала прямо по течению Весты. — Видишь там что-то блестит?

Все-таки глаза у Ионы были намного зорче моих, я не сразу разглядел в указанном направлении крошечную искорку, едва различимую в дымке.

— Что-то есть, — согласился я.

— Это сверкает на солнце купол храма Алеиды Блистательной. Он покрыт позолотой, хотя некоторые говорят, что он из чистого золота, думаю это вранье, — сказала эльфийка.

Этот храм я знал. Вернее, не я, а прежний Райсмар Ирринд. Я даже помнил историю, как трое моих приятелей из банды, в которой я состоял, пытались ночью вскарабкаться на верх храма и оторвать лист из кровли купола. Кончилось это трагически для одного из них: он упал и разбился. И жрецы потом много дней разносили весть о божественной каре. Хотя причина была в другом — все трое этих парней напились в таверне на площади, из-за чего им и пришла эта дурацкая идея. И карабкались к куполу они в изрядно пьяном состоянии.

— Детка, ты мне рассказываешь все это, точно я никогда не был в Вестейме. Правда, я провел больше время в южном пригороде, но город я тоже знаю. Тем более храм, о котором ты говоришь, он в самом центре. Его знают все, кто хоть раз заглядывал в этот Вестейме, — ответил я. Хотя зря я так сказал, ведь память прежнего Райсмара весьма избирательна, знания эльфийки мне никак не повредят.

Еще минут через пять полета я начал различать город, проступающий в дымке.

— Смотри туда, — снова привлекла мое внимание Ионэль. — Что видишь?

— Черную точку, — ответил я, приглядываясь в указанном направлении.

— Слепой волчонок! — рассмеялась Иона. — Эта черная точка на самом деле дракон Сархзарр — он летит с пассажирами в Торгат. И он не черный, а бурый. Чисто черные драконы встречаются только в скалах Западного Карнасса на границе с Малвутом.

— Я смотрю, ты помешана на драконах. Что скажешь, если я открою секрет: Гирхзелл пообещал помочь с добычей яйца для тебя? — соврал я. Позже я бы пояснил Ионэль, что это была шутка, но сейчас мне захотелось разыграть эльфийку.

— Ты врешь! — выпалила она. — Поклянись перед своим богом, что это так!

Могучее тело Гирхзелла содрогнулось, и он издал рев. Я снова почувствовал острое внимание дракона, направленное ко мне. Мой крылатый знакомый снова приглашал к разговору и в этот раз я знал, что он скажет. Едва я вошел во второе внимание и открылся ментально, как Гирхзелл обрушился на меня:

— Маг! Зачем ты врешь⁈ Иону нельзя обманывать! Тем более так жестоко!

— Успокойся, мой друг. Это шутка. Позже, я объясню ей, что это шутка. Я лишь хотел проверить ее реакцию.

— Скажи ей сейчас, что ты ее обманул. Мне будет тяжело думать, что Иона ожидает от меня то, чего я не могу дать! Я не хочу выглядеть лжецом таким же как ты.

— Успокойся, Гирхзелл. Шутка в человеческом понимании, не равняется обману. Тем более ты же видишь, она сама приперла сейчас меня, мол, клянись. Разумеется, я не дам такую клятву. А ты, если тебе так дорога Иона, подумай, как помочь ей обзавестись собственным драконом, — ответил я и открыл глаза.

— Что молчишь, Райс? Боишься, что на тебя обрушится гнев богов? — ноготки эльфийки больно вонзились в мой локоть.

— Что ты, моя прелесть. Я лишь советовался с Гирхзеллом. Насчет яйца, признаюсь, это была шутка. Мне просто хотелось понаблюдать, как ты всполошишься. На самом деле твой Гирхзелл ничего не обещал. Но могу открыть немного правды, — я глянул в сторону пролетающего недалеко от нас Сархзарра. Пожалуй, он был поменьше нашего крылатого красавца, который мне тоже начинал нравиться.

— Райс, не испытывай мои нервы — говори свою правду! — Иона была так увлечена разговором со мной, что даже не глянула в сторону Сархзарра до которого было не более полулиги. Лишь когда драконы почти поравнялись и приветствовали друг друга ревом, она повернула голову.

— Правда такова: я попросил Гирхзелла подумать, как можно помочь тебе с обретением своего дракона или драконьего яйца. Вот и все. Никто никому ничего не обещал, — ответил я.

— Я знаю, что это просто невозможно. И скажу тебе более… — она замолчала, глядя на крупные, зеленовато-бурые чешуйки кожи Гирхзелла у себя под ногами.

— Ну, говори, не тяни, — теперь уже я поторопил ее.

— Я достаточно смела, даже безрассудна, чтобы отправится к Драконьим горам или скалам у края Западного Карнасса, могу даже рискнуть сунуться в Ледяной Блум, но я этого никогда не пойду туда ради драконьего яйца, потому что у меня есть сердце, — произнесла она и ее острые ушки, прикрытые волосами, вздрогнули.

— Поясни, дорогая, — попросил я.

— А что здесь нужно пояснять? Я могу ограбить какую-нибудь нубейскую гробницу, хотя никогда не делала этого. Могу… — тут она осеклась и, отведя взгляд в сторону, сказала: — Сам знаешь, что могу, — наверное, намекая на содержимое сохранной шкатулки. — Но забрать яйцо у дракона я не могу. Потому что это все равно, что украсть у матери ребенка. Даже хуже этого. Люди могут иметь много детей за свою короткую жизнь, иногда даже сами бросают своих детей. А драконы не могут отложить больше трех яиц за всю свою долгую жизнь, и далеко не каждое приносит потомство. Тебе я тоже не позволила бы это сделать, если бы ты так пожелал рискнуть ради меня. Поэтому, Райс, не будем больше трогать эту тему — она для меня болезненная.

— Хорошо. И я тебе скажу вот что: не стремись иметь своего дракона. Это не так привлекательно, как кажется. Своего дракона можно позволить, когда у тебя есть свое обширное поместье, замок и много лишних денег в сундуке. Быть может когда-то такое случится, — сказал я ей, и эти слова исходили из опыта моих прежних жизней.

Я чувствовал, что Гирхзелл снова желает что-то сказать мне. Вошел во второе внимание и открылся ему ментально.

— Видишь, маг, как чиста и благородна душа Ионэль? Поэтому я так разозлился, когда ты хотел ее обмануть, — беззвучно произнес дракон.

— Да, у Ионы какое-то особое отношение к вашему крылатому племени, — признал я, хотя это было очевидно давно, сейчас это понимание для меня открылось с еще большей силой. — Но я ее не собирался обманывать, — настоял я. — Не наговаривай, потому как обвиняя меня в том, чего не было, ты сам говоришь неправду.